Путь к себе (СИ) - Тюрина Татьяна. Страница 29

— Ты ведь обещал рассказать мне, что значат все те рисунки на их телах.

— А-а-а, — усмехнулся тот, — ну, раз обещал.

Келина, которая до этого сидела тихо за столом, от неожиданного голоса Рианы даже подскочила. Сидеть одной, конечно, было скучно, тем более, когда все остальные разошлись, но украдкой посматривая на сэра Абрэтиса и жрицу, она не смела прерывать их милую беседу. Ей не хотелось вмешиваться и портить всё. Чем чаще они будут вдвоём, тем больше шансов у Первого рыцаря завоевать расположение Небесной девы и даже её сердце. Хотя уже сейчас видно, что эти двое весьма близко общаются. У Рианы на губах всегда присутствовала улыбка, когда они были вместе, да и у Лекамира тоже. Порой казалось, что они что-то увлечённо рассказывали друг другу, и все остальные просто были лишними в их маленькой компании. Хотя это было впервые, когда она чувствовала себя третьей лишней.

Неприятное чувство.

Она начала размышлять о том, как бы незаметно ускользнуть наверх и оставить этих двоих продолжать беседу. Однако все её планы были нарушены самой Рианой, которая неожиданно позвала её присоединиться к разговору.

Почему-то она не нашла в себе силы отказаться. Хоть она и противилась признаваться себе, но ей хотелось сесть рядом с ними, тоже весело болтать и смеяться. Хотелось на миг забыть о том, что она принцесса и что ей не положено так себя вести, забыть о войне, о долге, о своих переживаниях и мыслях — обо всём, и просто наслаждаться приятной ей компанией. Она поддалась своему желанию, но только в том, чтобы сесть рядом со жрицей. В остальном же старалась не забываться.

— Честно говоря, и мне тоже хотелось бы послушать про странные рисунки у талемов, — сказала она, проявляя вежливый интерес.

Лекамир взглянул на принцессу и отметил, что она вела себя как обычно, вежливо и сдержано, хотя сегодня утром он прекрасно видел, какой ужас был на её лице во время нападения. Рыцарь почувствовал лёгкое восхищение, и даже гордость за принцессу родного королевства. Вопреки всему она оставалась сильной и гордой девушкой. Из тех, кто не позволит слабостям сломить себя. Однако, несмотря на все старания, на поле боя она всё такая же мишень, почти не способная себя защитить, и над этим надо будет серьёзно поработать.

— Итак? — нетерпеливо сказала Риана, впившись в него взглядом.

— Ну, для начала, это не просто рисунки, — начал свой рассказ Лекамир. — Это своеобразное послание.

— Послание? Кому? — полюбопытствовала Риана.

— Всем. Но, в основном, богам. Как бы это объяснить... Большая часть талемов — кочевой народ, поэтому у них мало вещей, которые они могут хранить. Всё, что они имеют, должно умещаться в дорожный мешок. Именно поэтому то, что они называют своим, это, как правило, по-настоящему ценные вещи. Может, именно из-за этого они так ревностно охраняют то, что имеют.

— Но какое это имеет отношение к их рисункам? — спросила принцесса.

— Самое прямое, ваше высочество. На своё тело они наносят изображение того, что ценят больше всего. Талемы верят, что самое ценное надо держать как можно ближе к себе, а что может быть ближе собственной кожи? Ну, к примеру, если у охотника-талема есть особо ценный кинжал, с которым он не хочет расставаться, он рисует его на своём теле. Таким образом, он верит, что этот кинжал никогда его не покинет. А если потеряется или его украдут, то он обязательно вернётся к нему в этой или следующей жизни.

— Странное поверье.

— Это относится и к людям тоже. Изображению любимого человека или его символ так же наносится на кожу, чтобы тот всегда был рядом. И чем выше изображение на теле человека, тем дороже ему то, что несёт в себе этот рисунок. Самое заветное наносится на шею или на лицо.

— Я видела, что у одного из воинов на лице изображена прыгающая белка, — сказала Риана и нахмурилась. — Это значит, что он очень любит белок?

Лекамир засмеялся. Обе девушки сидели перед ним и внимали каждому его слову. Даже принцесса, которая всегда старалась сохранить внешнее безразличие, сейчас с горящими глазами наблюдала за ним. Ну а Риана почти всегда слушала его с раскрытым ртом. Она была настолько любопытна, что её всегда интересовали любые мелочи. Ему же доставляло удовольствие что-то ей рассказывать, а наградой ему всегда служили её горящие глаза и восхищение во взгляде. К этому можно было привыкнуть. А привыкнув... нуждаться.

— Нет, Риана, — сказал он, не в силах убрать улыбку. — Если бы он любил белок, то он нарисовал бы её где-то на ногах, я думаю, и она бы просто сидела. Чтобы рисовать и читать эти рисунки, надо знать несколько очень важных правил. Самое главное — это то, как именно всё изображено. Если это просто животное, растение или камень, то он означает то, что означает. Но если камень, например, летит, или что там камни могу делать, растение вьётся, а животное двигается, то изображение имеет внутренний смысл.

— Что ты имеешь в виду?

— Это сложно объяснить... Вот, например, когда я жил среди талемов, то был знаком с одни охотником, у которого на щеке была изображена ветка с ягодами малины. Они словно развевались на ветру, а одна из ягод сорвавшись, падала вниз к шее. А когда я спросил о значении всего этого, то он рассказал мне, что имя его женщины означает "Спелая малина". То есть в данном случае для него потайной смысл этого изображение была его любимая жена.

— То есть он хотел, чтобы она всегда была с ним?

— Именно. Как я говорил, то, что талемы наносят на лицо и шею является самым дорогим в их жизни и, нанося этот рисунок, они просят богов, чтобы те даровали это им и в следующих жизнях. Кстати, его самого, благодаря этой татуировке, звали Закар Густой Малинник. Ведь они получают имена по тем рисункам, которые на их лицах.

— Это как-то... романтично, — сказала вдруг принцесса. — Я почему-то представляла талемов как жутких варваров, но они оказываются способны и на такое...

— Никто не рождён только для того, чтобы творить зло, принцесса, — вдруг сказал Лекамир. — Среди талемов тоже есть хорошие люди. Правда, я не знаю, почему все они так изменились. Среди убитых я видел много простых охотников и даже собирателей.  Настоящих воинов было около трети. Что-то действительно не так с этим Драконом, раз даже мирные племена пошли войной на равнину.

— А эти рисунки... — вновь вернулась к той теме Риана, — вдруг кто-то передумает. Скажем, нанёс он изображение, а потом поменял своё мнение, полюбил другую женщину...

— Он может только содрать собственную кожу, чтобы что-то изменить, — мрачно заявил Лекамир. — Именно поэтому нанесение рисунков очень важное событие, и каждый талем должен прежде заслужить право считаться взрослым и хорошенько обдумать, что просить у богов.

— Но сдирание кожи... — поморщилась принцесса.

— Я слышал, что были и те, кто решался на это. По мне, так лучше вообще ничего не рисовать, а в племенах встречались и такие. После этого я сам передумал делать подобный рисунок.

— А ты хотел? — вдруг спросила Риана и улыбнулась.

— Было время, я задумывался об этом. Но, к сожалению, а может, и к счастью, я тогда ещё не знал, что мне нанести. Я тогда жил в племени Спелых ягод. — Лекамир улыбнулся, погрузившись в воспоминания. — И обещал к ним вернуться, когда решу, что именно я хочу взять в следующую жизнь. Но теперь, я боюсь, от племени мало что осталось...

— А теперь ты знаешь, что изобразить на своём лице? — спросила Риана, на что рыцарь усмехнулся и хитро на неё посмотрел.

— Возможно, — сказал он загадочным голосом, но потом пожал плечами и добавил. — Хотя я до сих пор немного сомневаюсь: работает ли всё это?

— В смысле?

— Вот ты, Риана, жила у Богини. Скажи, эти символы на теле действительно срабатывают?

Девушка виновато улыбнулась.

— Я не знаю, Лекамир. Это от многого зависит. От мира, от ритуала, от магии. К слову, о магии. В вашем мире она очень странная. Я бы даже сказала, очень-очень странная. С одной стороны, у вас существуют волшебники, которые могут пускать молнии и создавать огонь силой мысли, но у вас нет храмов стихий, нет источников силы для подпитки. С другой же стороны, талемы и их рисунки...