Месть троллей - Хардебуш Кристоф. Страница 26

Стен ошарашенно попытался возразить:

— Но вы же сами жарили мясо, мясо…

— Да, жесткое мясо тролля нужно было обжарить! Но нежную козлятину? Некоторые вещи можно улучшить при помощи огня, другие нет, — спокойно возразил Рох.

Покачав головой, Стен продолжил аккуратно готовить над огнем свой кусок, не обращая больше внимания на троллей, которые беспрерывно отпускали шуточки о слабых желудках людей.

На самом деле воину казалось, будто он уже целую вечность не ел горячей еды. Его желудок разразился громким урчанием. Вместе с горстью сушеных фруктов и куском хлеба козлятина стала для влахака поистине королевской трапезой.

Затем он завернулся в покрывало, которое прихватил на крестьянском дворе, и вытянул уставшие ноги и руки. На жестком полу пещеры его быстро сморило, ведь из страха проспать заход солнца Стен в последние дни не часто позволял себе смыкать глаза. Поэтому сейчас его тело требовало реванша, и очень скоро Стен провалился в глубокий сон без сновидений. Влахак проснулся свежим и отдохнувшим уже ранним вечером.

Еще в полудреме он огляделся по сторонам и увидел троллей, которые отодвинулись в самую глубь пещеры и спали у костра. Только Цдам не спал и кивнул Стену, когда тот приветственно поднял руку. Затем юный воин вышел из пещеры и осмотрелся. В самом деле, расщелина между камнями почти тонула во мраке, хотя высоко на верхушке скалы еще царил яркий свет солнца.

Хотя река почти полностью погрузилась в темноту, Стен разделся у входа в пещеру, чтобы искупаться. Вода была прозрачной и прохладной, но не ледяной. Поэтому мощными рывками он поплыл к скале посредине реки, которую вода гладко отшлифовала со всех сторон. Течение тянуло его, но он удержался, упершись ногами в основу скалы, всю поросшую водорослями. Влахак потряс головой, разбрызгивая воду, и выпрямился, наслаждаясь последними теплыми лучами солнца.

Стен взглянул на свои руки и ноги, на которых синяки, оставленные на память о гостеприимстве Цорпада, уже окрасились в желтоватый цвет. Скоро его тело будет пятнистым — блекнущее воспоминание о жестокости его мучителей.

Он до сих пор ломал голову над тем, что могла означать неоконченная фраза одноглазого: «Как только у нас будет новое железо, мы…» Цорпад не захотел, чтобы его подчиненный закончил ее, это было ясно. «Хотя после этого он приказал посадить меня в клетку».

Когда-нибудь синяки и ссадины полностью сойдут, но длинный белый шрам на ребрах с левой стороны отчетливо проступал на загорелой коже. Это воспоминание о масридах он сохранит на всю жизнь. Вообще было чудом то, что он выжил после такой раны. По крайней мере, так позже утверждала Висиния, которая в течение нескольких недель выхаживала его. Но она также заявила, что целитель сказал, будто он самый трудный пациент из всех, что у него были. Она, ясное дело, несколько преувеличила серьезность его тогдашнего положения. Воспоминание о наигранном гневе Висинии и ее неподдельной заботе о нем вызвали улыбку.

Лес на берегах реки казался спокойным и мирным, пение птиц разносилось в теплом вечернем небе ранней осени, между утесами первые летучие мыши охотились над слегка бурлящей водой. Некоторое время Стен наблюдал за их привычным занятием и позволил себе на мгновение позабыть обо всех заботах и тревогах. Однако, вернувшись к реальности, он задумался над тем, как лучше и незаметнее провести троллей в Теремию.

За последние десятилетия масриды расширили завоеванный город, и теперь большую часть Теремии окружала оборонительная стена. Провести троллей тайком через ворота было, пожалуй, слишком опасной затеей. Как бы там ни было, им нужно пересечь Маги, так как в столице Цорпада имелся порт, в котором швартовалось множество кораблей и лодок. Такой путь для троллей был наиболее приемлемым. Выше Теремии река разливалась широким потоком по равнине и в периоды засухи настолько мельчала, что ее можно было запросто перейти вброд, но после дождей последних недель уровень воды как в Рейбе, так и в Маги сильно поднялся.

Оставались паромы… Но как на них проскользнуть, да еще вместе с троллями? Везти этих скалообразных существ открыто — исключено, это привлечет слишком много внимания. Есть еще речные баржи и рыбацкие лодки; можно купить одну или, в крайнем случае, украсть, ведь денег у них с собой нет.

А может быть, он должен оставить троллей в каком-нибудь укрытии и отправиться в Теремию одному? Однако Стен был уверен, что тролли отвергнут такой план, насколько благоразумным бы он ни был.

Он был погружен в свои мысли, как вдруг рядом с ним в реку плюхнулся камень, окатив его брызгами.

Чертыхаясь, юный воин приподнялся на пятках и потом осторожно взглянул наверх. На скалах напротив росло дерево, старая ива, которая вцепилась корнями в скудную почву на скале. И между свисающими ветками ивы Стен заметил неясный силуэт, наполовину скрытый ветками.

— Скажи своим большим немытым друзьям, что мы будем ждать здесь, наверху, как только солнце зайдет, — прозвучал голос эльфа.

Уже через мгновение он исчез, как будто его и не было. Вначале Стен еще напрягал глаза, а когда убедился, что ничего не разглядит, поплыл назад к пещере.

Когда он одевался, то сказал Цдаму:

— Там винак. Говорит, что нас будут ждать, когда солнце зайдет.

Ответом послужило лишь неопределенное бурчание. Раздраженный Стен подумал: может, Цдам так молчалив только потому, что знает еще меньше слов, чем его спутники?

Подъем по скале на берег, который группа совершила сразу же, как только тролли проснулись, дался Стену легче, чем спуск, так как каждая возможность выспаться и каждая трапеза постепенно возвращали ему силы и выносливость. Тролли без труда вскарабкались на край скалы, где еще раз осторожно осмотрелись. Винак говорил о нескольких эльфах, и, даже если это была ложь, все равно нужно было быть начеку и рассчитывать на нескольких остроухих. Пард потянул воздух носом и, соглашаясь со своими мыслями, кивнул.

— Они были здесь, но сколько — непонятно.

— Ты можешь пойти по следу? — тихо спросил Стен. Почти оскорблено здоровяк взглянул на него.

— А ты можешь испражняться в лесу?

— Ну, ладно, ладно, — кисло ответил Стен, но тролль уже отвернулся и повел группу прочь от реки, в глубь леса.

Через несколько десятков шагов они заметили невдалеке маленький слабый свет, похожий на низкое пламя. И действительно, когда они осторожно приблизились, то обнаружили на поляне небольшой костер без дыма. Спутники подошли к огню, оставаясь начеку, пока из леса не раздался голос эльфа:

— Насколько я слышал, вашему человеку нравится жареное мясо, для этого и огонь. А это у меня для вас.

С этими словами на поляну в круг света упало пять кроличьих тушек, тщательно ошкуренных и выпотрошенных. Следом вышел эльф, на этот раз медленно, и остановился у костра.

Стен впервые видел эльфа и поэтому во все глаза смотрел на это странное существо. На первый взгляд тот не очень отличался от людей, хотя был меньше, чем большинство сородичей Стена, и более стройный. Одет был незнакомец лишь в свободные, чуть ниже колен кожаные штаны. В мерцающем свете огня влахак смог разглядеть, что штаны были сшиты из нескольких кусков кожи, а по шву шла неширокая полоса узорной вышивки.

Еще более примечательным, чем одежда — или, вернее, почти полное ее отсутствие, — был торс эльфа, так как на коже его груди и плеч красовался крупный рисунок. Хотя Стен постарался разглядеть переплетающиеся линии, ему не удалось выделить основной мотив. Скорее, это были большие темные пятна и контуры, которые шли по коже странными дугами и завитками, следуя линиям мышц. В целом складывалась запутанная, странным образом завораживающая картина, которая странным образом притягивала взгляд смотрящего. Стен часто видел различные нательные рисунки, изготовленные татуировщиками масридов, которые за последнее время стали популярны также и среди влахаков, но здесь было нечто иное, не такое темное и искусственное, а скорее, нечто гармонирующее с кожей эльфа, поэтому рисунок казался естественной частью незнакомца. Узор тянулся от живота через грудь и плечи до самых локтей, и Стен был абсолютно уверен, что спина эльфа также была украшена подобным образом.