Одинокие души (СИ) - Дьюал Эшли. Страница 3

Не понимаю, как киваю, как выхожу из машины, как иду в парк. Разум отказывается принимать тот факт, что я решилась на подобное, но сердце упрямо тянет меня вперёд.

Сначала я слышу музыку: дикий рок, металл, похожий на скрежет железа. Музыка становится громче, по мере того как мы приближаемся к аттракционам, затем просто оглушающей. Впереди показываются люди, много людей. Раза в три больше, чем я предполагала, и у меня потеют ладони.

– Надень капюшон, – командует Астахов, и я послушно натягиваю капюшон на лицо. – Нам незачем выделяться.

– Как их много, – шепчу я, и мои глаза широко раскрываются: я вижу толпу, стоящую около заброшенного колеса обозрения.

Люди смеются, кричат, разбрызгивают по сторонам пиво. Кто-то танцует, кто-то лежит на ледяном асфальте, кто-то кричит или дерётся: полный хаос, изумительная свобода, которая не приносит ничего хорошего. Все без исключения одеты в темную одежду. У многих татуировки, у кого-то даже пирсинг. Боже мой, это секта? Надо найти Карину и сваливать.

– Полностью с тобой согласен.

– Разделимся? – Мой голос уверенный, так что Лёша кивает и удаляется от меня в противоположном направлении.

Если бы он знал, что творится у меня внутри! Не отошёл бы от меня ни на шаг.

Я выдыхаю и приближаюсь к толпе.

Значит, так выглядит знаменитая банда. Свора пьяных подростков, которая не в состоянии контролировать себя и свои желания. В каждом из них я вижу потенциальную угрозу. Им абсолютно плевать, что я прохожу рядом или пробираюсь вглубь их норы, но они в любой момент могут сорваться, как дикие собаки. И тогда мне придётся несладко.

Оглядываюсь и вижу костёр рядом с будкой, где когда-то продавали билеты. Костёр не просто большой, а огромный. Языки пламени тянутся к тёмному небу и освещают всё вокруг на десятки метров. Несмотря на то что я стою на приличном расстоянии от огня, чувствую безумное тепло, и мне хочется подойти ближе, согреться ещё сильнее.

Внезапно толпа начинает расступаться. Меня сносит волной в сторону и прижимает к какому-то толстому парню. Не думаю, что он замечает. Образовывается некая дорожка. Я вытягиваю шею, чтобы увидеть, для кого её сделали, но не могу подняться на носочки. Все стоят так близко, что я пугаюсь, как бы не задохнуться.

Неожиданно толпа начинает кричать: «Шрам! Шрам! Шрам!» Люди поднимают руки вверх, девушки дико визжат, а парни рычат, словно одичавшие звери. Поднимается гул. Толстый незнакомец резко взмахивает руками, и на меня едва не выливается его пиво. Он не обращает на это внимания. Впрочем, я не удивляюсь. Лишь пытаюсь отойти в сторону, но это оказывается непросто.

– Шрам! – орёт он. – Шрам! Ты его видишь? – Он неожиданно смотрит на меня, но я примерзаю к месту. – Видишь его? Он уже пришёл?

Он? Удивленно вскидываю брови. Шрам – это человек?

Девушки рядом со мной визжат, будто их проткнули ножом. Означает ли это, что пришёл тайный предводитель?

– Чушь, – бросаю я и собираюсь продолжить поиски Карины, но вдруг все затихают.

Недоуменно останавливаюсь. Какого чёрта? Почему никто не двигается с места? Наступает такая мертвая тишина, что самым громким звуком оказывается биение моего сердца. Судорожное биение. Мне становится не по себе.

Тянусь за телефоном, чтобы позвонить Лёше, услышать, что он нашёл Карину, и немедленно сбежать. Но вдруг все начинают медленно стучать ногами об асфальт. Как гром, удары эхом разносятся по парку, а у меня кровь стынет в жилах. Не удивлюсь, если мои глаза стали огромными от ужаса. Выпускаю из руки сотовый и осматриваюсь: я нахожусь в центре чего-то странного, опасного, необъяснимого. Разум кричит: «Уходи, Лия, уходи скорее!» Но сердце не позволяет ему взять верх, произнося тихо, но уверенно: «Останься. Ты именно там, где должна быть».

Эта «стая» подростков похожа именно на стаю. Их первобытное желание свободы, страсти, огня пугает и завораживает одновременно. Я чувствую, как мурашки пробегают по спине и загорается сердце внутри, а в глазах блестит азарт, адреналин. Внезапно ловлю себя на мысли, что соскучилась по такому чувству.

Только через несколько секунд мне приходит в голову: почему соскучилась, если раньше я никогда не испытывала подобного?

– Сегодня новый день, – неожиданно провозглашает мужской голос, и я поднимаю глаза, смотрю на будку рядом с костром. Там, на крыше, стоит высокий парень. Он в тени, поэтому я вижу лишь силуэт. – Новая ночь в нашем распоряжении. Как вы знаете, я не силён по части громким слов, поэтому не буду тратить время на опровержение сложившегося стереотипа, скажу одно: посвящение продолжается! – Толпа одобряюще кричит и вновь вскидывает вверх руки. – Наши новички готовы к новым испытаниям, ждут, когда придёт их время доказать свою принадлежность к стае! – «Стае»? Мне становится страшно от того, что мой выдуманный термин оказывается реальным названием этого сборища. – Не будем их томить! Два испытания позади! Нам предстоит ещё пять, а пока… – Парень замолкает, и толпа стихает вслед за ним. Он игриво улыбается, раскидывает руки в стороны, закрывает глаза и шагает с трехметровой будки вниз. Кто-то взвизгивает, я же хватаюсь пальцами за рот. Парень спокойно приземляется на ноги, встаёт и вновь одаряет всех очаровательно улыбкой. Языки пламени освещают его лицо, и теперь я понимаю, почему люди выкрикивают слово «шрам». – Не дайте ночи пройти зря.

Толпа вновь дико орет, а я не могу оторвать взгляд от огромного шрама на лице предводителя. Рана начинается около левого глаза и неровной, бесформенной линией идет вниз по щеке, подбородку, шее… Мне и в голову не приходит, что должно случиться с человеком, чтобы оставить после себя такой отпечаток. Наверное, нечто ужасное.

– Лия! – Я ощущаю на себе чью-то руку и с силой выворачиваю её в сторону. – Ты что делаешь?!

Недоуменно поднимаю глаза и понимаю, что передо мной Лёша.

– Прости, я… – отпустив локоть парня, растерянно хмурюсь. – Понятия не имею, как я это сделала.

– Неважно. Карины нигде нет.

– Что?

– Я не смог её найти.

– Она не могла уйти далеко.

– Зря мы пришли, – шепчет Лёша, и я замечаю, как вздуваются вены на его шее. – Я не должен был позволять тебе.

– Перестань. Похоже, им всё равно, есть мы или нет. Этих подростков занимают совсем другие мысли.

– Ты не понимаешь. Ты ничего не понимаешь!

– Господи, Лёш, что за паника? – Я хмурюсь. – Всё идет гладко, перестань меня пугать.

– Мы должны найти Карину и как можно скорее убраться отсюда!

– Я и так этим занимаюсь, если ты не заметил.

– Лия, просто…

– Хватит! – с недоумением гляжу на друга. – Если тебе страшно, жди меня в машине. Я найду сестру и приду к тебе.

– Ты даже не пытаешься меня услышать!

Восклицание Лёши тонет в новой порции криков. Люди двигаются за Шрамом, и я вскидываю брови. Что заставляет их прислуживать этому человеку? Почему подростки – неуправляемые свободолюбивые эгоисты слушают какого-то парня с отпечатком жизни на лице?

– Жди меня в машине, – напоследок отрезаю я и уверенно иду за толпой. – Я найду Карину и вернусь к тебе.

Возможно, Астахов говорит что-то ещё, но я не слышу. Его страх не должен мне помешать.

Новое столпотворение не позволяет даже издалека увидеть, что происходит в центре. Я подпрыгиваю. Бесполезно. Осматриваюсь в поисках места повыше. Безрезультатно. Приходится воспользоваться стандартным методом.

– Пропустите, – отрезаю я и, словно угорь, извиваюсь между людьми.

Мои движения резки, просьбы – совсем не просьбы. Я знаю, что пришла в место, где свои законы, и стараюсь им соответствовать. Иного способа пробраться к центру просто не существует, так что приходится быть наглой.

– Пропустите! – в последний раз восклицаю я и наконец оказываюсь в первом ряду.

Передо мной стоит огромная квадратная установка. Первое, что приходит на ум, – гигантский аквариум. Я бы рассмеялась, если бы не видела данное сооружение собственными глазами. Стеклянный куб доверху наполнен водой, внутри колеблется чье-то тело. Люди вокруг отсчитывают время, Шрам стоит с секундомером в руке. Вдруг я понимаю: чёрт подери, вот оно, посвящение новичков. Их испытывают на прочность. Правда, каким способом? Пытаясь утопить? Становится не по себе. Вряд ли обычный человек продержится без кислорода так долго. Да и кто пойдет на подобное? Это же чистой воды самоубийство!