Последняя битва - Тестов Александр Валентинович. Страница 17

– Я сейчас… сейчас, – уговаривал он и себя, и кобылу.

Лошадь повернула голову и понимающе глянула на человека.

– Ага… уже…

Усталость… слабость… Черт возьми, ну не помирать же в этом лесу! Юноша дернул головой, пытаясь привести себя в чувство. Тело показалось каким-то чужим. Уды [20] не слушались, не повиновались командам мозга. «Так. Волю в кулак», – Сигурд силился подняться, но тщетно. Язва [21] саднила и жгла огнем.

– О боги…

Туман наполз на глаза, мешая и раздражая.

– О воин, ты нашел что искал? – тихий голос пропел совсем рядом… женский голос.

– Что? – скиталец попытался повернуться, но не смог, руки безжизненно повисли вдоль тела. – Кто ты?

Сквозь молочную пелену он видел лишь нечеткий силуэт.

– Ты нашел себе славу? – повторил сладкий голос.

– Чего надо? Кто ты? Я тебя не знаю!

– Ой ли… – удивился голос.

Рядом с Сигурдом зашуршали одежды, он почувствовал легкий аромат.

– Смотри, как ты носом заводил, – послышался легкий смешок, – не иначе воню [22] мою признал?

– Болото… – выдавил из себя Сигурд, он действительно признал этот запах, как ни признать, ведь…

– Ха-ха, – она звонко рассмеялась. – Так, Сигурд, так… вдыхай. Меня нельзя забывать.

Силуэт приблизился, последние сомнения улетучились.

– Ты!

– Я, воин, я… – и она опять рассмеялась.

– Я тебя почти не вижу…

Ответом ему был поцелуй – быстрый, но от этого не менее жаркий. Боль тут же забылась, и он широко открыл глаза.

– Теперь видишь?

– О да… – протянул юноша, ощущая во рту привкус морской капусты.

Молодая красивая женщина с пухлыми губками, в светло-зеленом наряде, стояла рядом и манила к себе ароматами цветущего луга.

– Хороша как прежде? – игриво спросила она.

– Хороша, – спокойно ответствовал Сигурд, – но я видел тебя и другой…

– Пустое… – кикимора отмахнулась. – Ты разве не помнишь?

– Что?

– Изменчивость – это сущность людей, – философски изрекла девушка. – В этом залог успеха.

«Да-да, слышал, кажется», – мысленно припомнил Сигурд.

– И я вижу, ты изменился, – продолжила философствовать кикимора. – Теперь ты воин… настоящий воин!

– Хм-м, – Сигурд грустно ухмыльнулся.

Девушка сделала полшага вперед. Их тела соприкоснулись.

– Твоя слава еще впереди, воин, – жар ее дыхания обдал юношу страстью. – Она ждет тебя.

Он хотел было что-то возразить, но она опередила его. Их губы слились в долгом поцелуе. Сигурд и подумал бы оторваться, да не смог или не хотел… Не хотел! Было легко и свободно в этом поцелуе, и радостно оттого, что тело вновь начало повиноваться. Ушла тяжесть, забылась боль…

Наконец она отстранилась от него и посмотрела прямо в глаза. Сигурд застыл как вкопанный, не в силах пошевелиться, а она все смотрела, и ему казалось, что блеск ее болотного цвета глаз пронзает его насквозь.

– Я…

Красавица опять прервала его жестом. Она кокетливо улыбнулась и, протянув изящную ручку к его лицу, игриво ухватила за мочку уха.

– Ты не забудь, – прошептала она, – поцелуй Кикиморы нельзя забывать.

– Ага…

Он стоял, как и тогда, в первый раз… в первую с ней встречу… эх. Стоял, находясь под впечатлением долгого поцелуя, а она вдруг запрокинула голову и рассмеялась.

– Твоя слава… – сквозь слезы смеха пропела девушка, – кровавая, мой воин… и кровь эта не только твоих врагов, но и друзей… аха-ха-ха….

Ух, как весело и звонко смеялась она. Смеялась над ним. А он не мог ничего поделать с этим. Его мозг был занят последней ее фразой. «Кровь… твоих врагов, но и друзей», – как пчелы жужжали слова и кружили, кружили…

А она смеялась. До тех пор пока ее смех не перешел в пронзительный и болезненный для человеческих перепонок писк.

– Хватит!!! – Сигурд выстрелил как из пушки, и громкоголосое эхо порвало лесную тишину, а испуганная кобыла поднялась на дыбы.

– Хватит!

Кикимора оборвала свое веселье, всплеснула руками, закрывая широкими рукавами лицо. Миг – и Сигурд вновь увидел ее старческие морщины, пахнуло сыростью и болотом.

– Прощай, мой воин! – сказала она. – Мне будет жаль, если ты умрешь. Постарайся продержаться подольше…

– Ах ты, старая… – Сигурд потянулся за мечом, но болотно-зеленый силуэт так быстро замелькал среди деревьев, что помышлять о погоне было уже бессмысленно.

– Нет, ну ты погляди, – устало изрек юноша, посмотрев на кобылу, – какова подлюка! Тьфу ты, болотная тина!

Как не негодовал Сигурд на эту вторую встречу, но он должен был признать, что поцелуй кикиморы вернул ему силы. Смешно сказать – вернул силы…

Сил хватило, чтобы высвободить оглоблю и должным образом закрепить оную. Он вывел кобылу на ровное место и уверенно забрался в сани.

– Но, милая – пошла!

Милая пошла робко, не спеша. Да и, собственно, разогнаться было негде. Лес хоть и редок, но все же не дорога. Плутая зигзагами и тщательно выбирая маршрут, дабы не застрять, Сигурд управлял кобылкой в глубокой задумчивости. Скоро уже совсем стемнеет, а он неизвестно где. Послевкусие от поцелуя кикиморы полностью прошло, и боль стала возвращаться. Сначала робко, а затем все настойчивее…

Махнув рукой, молодой скиталец отпустил вожжи, предоставив кобыле самой выбирать дорогу. И она, почуяв слабину возницы, радостно рванула вперед, как будто только этого и ждала.

Вскоре, в самых последних отголосках дня, кобыла вывезла Сигурда на поле. По опыту он прекрасно представлял себе, что если есть поле, то его кто-то да обрабатывает. Люди! Юноша испытал восхитительное чувство радости – люди! Силы были на исходе, вновь кружилась голова… навалилась слабость – люди! «Уж не то ли это поле, – мелькнула в голове робкая догадка, – где меня словили».

Кобыла огласила поле голодным ржанием с отголоском душевной боли. И рванула что было сил…

Сигурда пару раз хорошенько мотнуло, и он спиной назад повалился на дно саней – люди…

Глава седьмая

Альдегьюборг

– Ох, а… ап… Апч-хи!

«Не, ну бред же…»

…Назойливо-корявые мысли лезли в голову и устраивали настоящий переполох в сознании.

Все шло кувырком. Полный кавардак мыслей осложнялся еще и тем, что правую ноздрю наглухо заложило. Основательно и прочно. Дышать было неловко, да что там неловко, просто затруднительно. Все попытки пробить нос не давали должного результата, сиречь не приводили к облегчению, а напротив, гулко и болезненно отдавались в мозгу. Что и говорить, это было крайне неприятно. Просто отвратительно. Отвратительно чувствовать себя заболевшим.

«Насморк, что ли… Будь оно трижды неладно!»

– Апчхи!!!

«Будь здоров! Ну бред же…»

Хотя нет. Внезапная вспышка молнией обожгла сознание и ярко ослепила… Нечеткие вначале очертания вдруг резко проступили в памяти, и он увидел высокую башню. До боли знакомую башню. Память мгновенно нашла сходство, и картинка обрисовалась полностью – выборгская башня Святого Олафа! Она?! Нет, ну точно она! Мощная и неприступная… Мрачно и сыро – ливень, по-летнему теплый, интенсивный… вспышка – и миг безвозвратного падения вниз, в пропасть. Туда, откуда нет пути назад – из бездны прошлого…

Выборгская башня?! Андрей-Сигурд дернулся. Неприятное ощущение в животе в то мгновение полета нахлынуло вновь, и он до боли сжал кулаки. Выборгская башня – с тебя все и началось!

Он попытался подняться, но что-то тяжелое давило сверху, мешая пошевелиться. И запах, странный и почти знакомый запах… запах крови, запах смерти…