Колыбельная для вампиров (СИ) - Борисова Светлана Александровна. Страница 114

— Нет проблем, если тебя интересует количественный анализ, — усмехнулся Ник. — Кстати, мог бы обойтись и своими силами. Ведь у тебя нужный материал имелся под рукой. Ну, с тобой все понятно, исследуем вся и всех, кроме себя любимых, но не понимаю, как ты мог пропустить Мари, особенно при ее схожести с Эльжбетой? Неужели у тебя никогда не возникало желания сравнить их генетические характеристики и выяснить, не родственницы ли они?

— Девочка долгое время находилась на грани, и больше приходилось бороться за ее жизнь, чем думать о глубоком генетическом исследовании. К тому же у меня нет, и никогда не было генетической карты Эльжбеты, — ответил Палевский, с тревогой вглядываясь в лицо дочери. — Милая, что с тобой?..

— Наверно, перепила шампанского с непривычки, — ответил Ник за девушку.

— Да, Мари? — повернувшись к ней, требовательно спросил он, и та индифферентно кивнула головой, тогда он снова обратился к Палевскому.

— Странно, что ты не составил генетическую карту Эльжбеты. Кстати, ты знал, что у нее были свои планы на вампирскую расу?

Глаза Палевского заледенели.

— Ответь сначала ты, откуда ты знаком с моей бывшей женой и за что её убил?

— Думаю, ты догадываешься, — насмешливо произнес юноша. — Я оказался не столь терпеливым любовником, как ты — мужем и, когда в очередной раз эта лживая тварь обманула мои ожидания, я её убил, в чем нисколько не раскаиваюсь. Не злись. Мы с ней познакомились задолго до того, как она встретилась с тобой и скорее уж я должен предъявлять к тебе претензии, а не ты. Причем красотка не знала, кто я такой и пыталась привлечь меня к делу, соблазняя планами на будущее, она лелеяла мечту стать полноправной властительницей и конкуренты ей были не нужны…

— Замолчи! — тихо прошипел Палевский и его глаза стали похожи на кусочки прозрачного льда. Взбудораженный рассказом Ника он пока не задавался вопросом о некоторых неувязках в его словах относительно Эльжбеты.

— Не могу поверить твоей слепоте! Ты можешь сколько угодно закрывать глаза на то, что она лживая сука, одержимая манией величия, но ты же не идиот! — с гневом выкрикнул Ник и в его глазах вспыхнули зеленые искры. — Смешно, неужели за столько лет ты так и не понял, с кем имеешь дело? Она же настоящая «Черная вдова»! Может быть, некоторое время формально руководство находилось бы под твоей эгидой, а на деле правила бы она. Вот только как долго? По-моему, она уже собиралась прикончить тебя, перед тем как я ее убил…

— К черту! Ничего не желаю слушать!

Разъяренный Палевский выскочил из гостиной, а затем хлопнула и входная дверь. Рени рванулась было следом, но Штейн её остановил и, удерживая за плечи, усадил рядом с собой на диван.

— Не спеши, пусть Мика побудет один и все переосмыслит. Думаю, сейчас не самый подходящий момент предъявлять на него свои права. Успокойся, Рени, не нужно так волноваться. Если правда все то, что сказал Ник, то он справится. Пусть он отпустит Эльжбету из сердца.

— Скажи, Том, сколько это может продолжаться? Сколько нужно времени, чтобы он забыл Эльжбету, века или тысячелетия? Ну, почему он несмотря ни на что так её любит? — воскликнула Рени с отчаянием.

— Не знаю, дорогая, тут я пас! Дела сердечные — не по моей части. Но я согласен с Ником, конечно, с поправкой на его личностные мотивы. Я тоже считаю, что Эльжбета была редкостной сучкой и это не голословное утверждение. Я имел сомнительное удовольствие наблюдать её в действии.

Не выпуская Рени из объятий, Штейн повернулся к Нику и серьезно произнес:

— В отношении намерений Эльжбеты ты совершенно прав. Она скрывалась от Мика, но нас, молодняка, не стеснялась. Я имею в виду, что она не скрывала своих честолюбивых амбиций, а уж её королевские замашки и жестокость, были секретом только для него. Кстати, многие ее боялись как огня. Жестокая по натуре, Эльжбета к тому же была умной и коварной дьяволицей. Поймать ее на преступлениях оказалось практически невозможно, но шила в мешке не утаишь. И когда неугодные ей начинают пачками умирать или бесследно исчезать в неизвестном направлении, то чтобы сделать соответствующие выводы, не нужны никакие судебные разбирательства.

Обведя взглядом оставшихся слушателей, Штейн, нахмурился, вспоминая прошлое.

— Особенно не повезло знакомым девушкам Мика. Конечно, в те времена на базе было еще неспокойно и случалось всякое. Но как только они стали жить вместе сразу же участились случаи гибели его близких приятельниц, включая и некоторых сотрудниц, работающих с ним. То одна из них неудачно прогуляется вдоль обрыва и, оступившись, свернет себе шею в падении, то другая попадет под кабель высокого напряжения со смертельным исходом. В общем, она их извела штук десять как минимум.

Помолчав, Штейн покосился на примолкшую Рени, не спускающую с него глаз.

— Лично мне довелось быть свидетелем гибели одной из девушек, её звали Антонией. Эта пустоголовая дурочка имела глупость открыто флиртовать с Миком. Причем, он не обращал на нее никакого внимания, откровенные заигрывания девушки были ему совершенно безразличны. С самого начала Михаэль безраздельно принадлежал одной Эльжбете. Тем не менее, будучи одной из сотрудниц его лаборатории, глупышка не упускала случая состроить ему глазки, невзирая на предостережения окружающих, а многие близкие к нему люди уже догадывались, что с Эльжбетой дело нечисто, но боялись и помалкивали. Неугодных она быстро запугала, ведь никому не хотелось безвестно сгинуть в один прекрасный день. Правда, молодняк её обожал и был готов пойти за ней хоть в огонь, хоть в воду.

— Что дальше, Том? Не тяни, рассказывай, — бесцветным голосом сказала Рени, видя, что Штейн медлит, тот тяжело вздохнул.

— Как-то находясь в лаборатории Мика, я увидел ее реакцию на заигрывания Антонии. Боже мой! Мне до сих пор не забыть, какой злобой на мгновение исказилось ее лицо! До сих пор радуюсь, что она меня не заметила, иначе лежать бы моим косточкам где-нибудь в забытых переходах базы. Не знаю, была ли она так ревнива, или просто не выносила, когда ей переходили дорогу, нарушая планы. Как бы то ни было, будучи совсем молодым дураком, я решил проследить за Эльжбетой и, как я уже говорил, стал свидетелем убийства Антонии. Заманив ее в один из переходов базы, та обездвижила девушку и вволю поиздевалась, забив её насмерть чем-то вроде плетки. — Штейн зябко передёрнул плечами и виновато улыбнулся. — Хоть я с детства привычен к жестокости, но честно признаюсь, мне было не по себе и жутко хотелось удрать с места событий. Только я боялся даже дышать, не то, что куда-то двинуться. Для начала Эльжбета вырвала девчонке глаза. Mein Gott! До сих пор при воспоминании в ушах звенит её нечеловеческий визг!.. Когда Антония превратилась в окровавленный кусок мяса, Эльжбета спокойно прикончила ее ментальным ударом. Именно тогда я понял, что она маньячка и ей доставляет удовольствие сам процесс убийства. Судя по виртуозным ударам, за ней их числилось немало, а они происходили на базе довольно часто. Некоторые из убийств имели хоть какую-то видимую причину, но чаще всего они были бессмысленными и жестокими. Правда, основную массу их приписывали одной широко известной личности…

Штейн замолчал и посмотрел на Ника. Тот немедленно выпрямился и сказал ледяным тоном:

— От того, что проводил массовые чистки, я не отрекаюсь, но я был вынужден это делать, и старался не доставлять мучений забракованным экземплярам. Как таковое убийство ради убийства не доставляет мне удовольствия, и к единичным случаям на базе я не имею никакого отношения, клянусь честью.

— Верю, можешь не злиться. С гибелью Эльжбеты немотивированные убийства прекратилось, — спокойно произнес Штейн и добавил: — Кстати, Ник, ты ничего не хочешь добавить к своему рассказу? Откуда и как долго ты на самом деле знаешь Эльжбету? Слишком вы похожи, вас отличает общая манера держаться, мимика и структура речи с любимым словечком «крейд», его я тоже слишком часто слышал из ее уст. Правда, до сих пор не знаю, что оно означает, но догадываюсь, что это разновидность эрейской нечисти.