Синее Пламя - Воронин Дмитрий Анатольевич. Страница 24

Можно было сделать и так… но это означало потерю еще одного дня, а такой роскоши Шенк не мог и не хотел себе позволить. Его звала дорога.

Да и правы они были в чем-то. Сейчас у рыцаря не было власти над мужиками. Дело сделано, шайка перемерла, пусть и без вмешательства «алого плаща», девчонка спасена… ну или почти спасена, осталось только вовремя успеть к лекарке, которая – если и впрямь хороша в своем деле – куда больше может сделать для малышки, чем Шенк. Велика сила правильно подобранных трав. В общем, то, ради чего смотритель то ли волею своею, то ли обещанием мзды заставил мужиков следовать за темпларом, уже сделано, а ни на что иное они не подряжались.

– Ладно, – махнул он рукой. – Подозреваю, что смотритель будет недоволен…

Тихое бурчание, донесшееся со стороны мужиков, ясно давало понять, куда смотритель может засунуть свое неудовольствие.

Обратная дорога заняла куда больше времени, чем путь к Норе Отшельника. Лес и без того был густым, а для людей, вынужденных тащить носилки с бесчувственной девочкой, местами и вовсе казался непроходимым. Пару раз пришлось пускать в ход мечи, чтобы прорубить через кусты относительно свободный проход. Эту работу на себя взяли, конечно, солдаты – тяжелый меч рыцаря не слишком хорошо подходил для рубки веток, хотя и был куда лучше заточен. Но в конце концов лес остался позади, а навстречу, из городка, уже бежали люди. И впереди всех – немолодая уже женщина, с волосами, тронутыми сединой. Мать… Она рухнула на колени возле носилок, и Шенку пришлось держать вырывающуюся женщину с безумными глазами – нельзя было сейчас беспокоить ребенка, никак нельзя.

Пожалуй, сюда собралась по меньшей мере половина города. Отовсюду слышались приветственные возгласы, солдаты и охотники, сменявшиеся у носилок, приосанились – еще утром они шли в лес как на верную смерть, понурившись, вздрагивая от каждого случайного звука. Теперь же все они чувствовали себя героями… и пусть через несколько дней пойдут по городу шуточки, что герои эти, мол, только против покойников воевать горазды – не важно. Зато сейчас они – настоящие воины, сумевшие вырвать пленницу из грязных лап бандитов. Животы втянулись, в руках, несколько картинно, оружие, взгляд орлиный, шаг четкий.

Глядя на своих спутников, темплар улыбнулся. Что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Встреться они с живыми бандитами – кто знает, все ли сумели бы вернуться целыми и невредимыми. Десять негодяев, знающих, что даже если сложат оружие, конец все равно будет один, – это немалая сила. Такие редко падают на колени, чтобы вымолить себе пощаду. Граниль жестом попросил Шенка отойти в сторону и, понизив голос, поинтересовался:

– Этот парень, которого вы вперед послали, говорит, что драки не было. Верно?

– Так и есть, смотритель, – кивнул темплар, прекрасно понимая, о чем пойдет разговор. – Когда мы пришли, они все были мертвы.

– И еще солдат сказал, что смерть их была странной, так?

– Похоже, что тот, кто нас опередил, имел весьма длинные когти, – осторожно сказал рыцарь. – Но может оказаться, что это было оружие. Мне уже приходилось видеть нечто подобное… что-то вроде перчатки, но каждый палец заканчивается недлинным железным клинком, похожим на коготь. В умелых руках – вещь страшная. Их делают в восточных областях Кейты.

– Кейта? – недоверчиво хмыкнул Граниль, и лицо его приобрело несколько озабоченное выражение. – И что тут делать кейтианцам? Лазутчик?

Шенк мысленно поздравил себя с «удачным» объяснением. Он не лгал… вернее, он просто говорил не всю правду, умалчивая о том, в чем был совершенно уверен. А так – ну да, были в Кейте умельцы драться такими вот боевыми перчатками. Только вот и в самом деле нечего было в этих местах им делать. Лазутчиков, присланных в орденские земли из сопредельных стран, хватало во все времена – как и служителей Ордена, что отправлялись в ту же Кейту или Минг с точно такими же целями – высматривать, выведывать и вынюхивать. Без них, лазутчиков, – никак.

Только вот перчатки-когти, о которых Шенк поведал обеспокоенному смотрителю, были оружием редким, и вряд ли лазутчик воспользовался бы им. Проще взять с собой обычный нож – ежели хочешь выглядеть простолюдином, или меч.

– Не знаю, смотритель, не знаю. Может, и лазутчик… – Шенк сделал серьезное лицо и придал голосу нужный тембр. – Но даже если и так, сомневаюсь, что он задержится в этих местах. А я обещаю, что Великий Магистр узнает о том, что здесь произошло. И ваша роль в этом деле, уважаемый Граниль, не останется незамеченной.

Вроде бы и правда прозвучала – и в то же время фразы содержали в себе изрядную толику двусмысленностей. Не то чтобы темплар патологически не способен был на ложь – пусть он и понимал, что ложь есть грех, но и в святые не записывался. И все же старался избегать явного и прямого обмана. Великий Магистр и впрямь узнает о событиях в Телиншире,

Шенку в любом случае пришлось бы писать подробный рапорт, и умалчивать о событиях этого дня он не собирался. И наверняка роль Урбина Граниля во всей этой истории будет отмечена. Только вот вряд ли именно так, как о том думает господин смотритель… смотри ж ты, лицо расплылось в улыбке, того и гляди ручонки потирать начнет в предвкушении какой-нибудь награды из Цитадели или иной милости. Некоторым надеждам в этом мире не суждено оправдаться, скорее кое-кому очень не понравится тот факт, что Граниль, вместо того чтобы после первого же грабежа собрать людей и извести шайку под корень, стал ждать оказии, дабы привлечь к этой работе проезжих.

Вечерело. Солнце уже опустилось совсем низко к горизонту, касаясь краем верхушек деревьев и заливая облака неспокойным багровым светом. Народ постепенно расходился, шумно обсуждая взбудоражившее весь город событие, носилки с девочкой уже унесли, и сейчас возле нее наверняка хлопочет местная знахарка, потчуя малышку отварами… а может, и капелькой лечебной магии, на которую стоит закрыть глаза.

Шенку вдруг расхотелось снова отправляться в гостиницу. Хватит, переночевали… конь славно отдохнул, и пора в дорогу. А что на ночь глядя, так кому какое дело, как намерен поступить «алый плащ»? У него – своя дорога.

Ощущение упершегося в спину взгляда, появившееся сразу, как только Шенк покинул Телиншир, не проходило и ночью, и весь следующий день. Поначалу оно заставляло темплара оглядываться, потом он смирился с ним и следил лишь за дорогой. Расставшись с необходимостью пробираться лесом, он выбрался на тракт – здесь дорога была достаточно широкой, и даже в кромешной тьме всаднику не угрожало вылететь из седла, получив удар по лицу от невидимой упругой ветки. А потому Гром неспешно трусил шагом всю ночь, и к рассвету они уже находились в добрых четырех десятках лиг от городка.

С восходом солнца на пути стали попадаться другие путники, направлявшиеся по своим делам, – кто в одном с темпларом направлении, кто навстречу ему. Одни приветствовали рыцаря Ордена, другие провожали хмурыми взглядами. Кто-то предлагал составить компанию, преследуя в первую очередь собственные корыстные интересы – иметь спутником темплара означало по меньшей мере весьма весомую защиту от любых лихих людей. Мало кто рискнет напасть на «алого плаща», и не только по причине страха перед Орденом, но еще и потому, что о воинском умении темпларов слагались легенды. Шенк мог бы немало порассказать о том, сколько в тех легендах было правды и сколько красивого вымысла… Он прекрасно знал, что среди ветеранов «Стального кулака» или «Детей Галантора», что провели годы, совершенствуя свое умение владеть мечом во вполне реальных схватках, найдется немало таких, что заткнут его за пояс и по части фехтования, и в умении владеть копьем, секирой или арбалетом. О луке вообще речь не шла, искусство стрельбы из лука с самого начала не было сильной стороной Леграна, что вызывало некоторую печаль в глазах учителей и снисходительные улыбки на лицах более умелых послушников, проходивших обучение вместе с ним.

Но молва все-таки шла, и отказываться от напрасно приписываемых достоинств никто из темпларов не собирался. Иногда подобные слухи идут на пользу, заставляя искателей легкой наживы присматривать себе иную жертву.