Сердце Мириаля - Фьюри Мэгги. Страница 16

— Что?! — Кергорн вскочил прежде, чем успел сообразить, что он делает. — Опять растреклятая ересь Аморна?! Когда только эти глупцы поймут, что такой шаг перечеркнет все, ради чего мы существуем? Большинство рас, которые живут здесь, когда-то уничтожили свои собственные миры — либо оружием, либо неразумным использованием тех же сил, которые применили Древние, чтобы создать этот мир! Тайный Совет для того и был создан, чтобы охранять подобные знания, уберегать их от глупцов и невежд… ради их же безопасности!

— Пока что это всего лишь досужие разговоры, — торопливо заверила его Сивильда. — Горстка горячих голов сотрясает воздух — только и всего. С Аморном было совсем иначе. Он был необычайно умен, умел привлекать к себе сердца, жаждал власти и славы — да еще, сверх того, был мечтателем. Он ведь и вправду верил, что единственный путь развития для всех рас Мириаля — смешаться и сосуществовать друг с другом. И, Кергорн, по правде говоря, мы не вправе отмахнуться от этой проблемы. — Сивильда вновь замялась, стараясь не смотреть в глаза кентавра. — Ты же понимаешь, этот мир не только наш с тобой. Он принадлежит всем обитателям всех его областей. Разве это честно — держать их в неведении и невежестве? Конечно, совсем ни к чему открывать им всю правду, но ведь могли бы мы дать им что-то небольшое и полезное? Например, оборудование для горных работ могло бы спасти буквально тысячи жизней, когда у георнов затопило туннель.

Кергорн одарил ее гневным взглядом:

— Оборудование для горных работ? Ты имеешь в виду взрывчатку, верно? И куда бы это нас привело? Стоит только хоть одному умнику узнать, что такое существует, — и его уже будет не остановить! Можешь ты вообразить, что такое взрывчатка в распоряжении такой воинственной расы, как георны?

Сивильда скорчила гримасу:

— Надеюсь, что до этого не дойдет. И все же эта проблема куда важнее, чем может показаться на первый взгляд. Уж если меня посреди ночи одолевают сомнения, представь себе чувства мастеров и чародеев, которые каждый день теряют десятки своих соплеменников. Будь начеку, Кергорн, рано или поздно этот вопрос перед тобой поставят.

Архимаг бросил хмурый взгляд на свою подругу, не в силах поверить, что она именно в этом деле не до конца с ним согласна.

— Вопрос, может, и поставят, — холодно проговорил он, — да только ответ на него будет один: нет! И так будет впредь, что бы ни случилось. Став архимагом, я поклялся хранить запретные знания в тайне и клятве этой не изменю, покуда я — архимаг Тайного Совета!

Покуда я — архимаг Тайного Совета… В тот самый миг, когда Кергорн произнес эти дерзкие слова, его охватила дрожь — как будто он осмелился бросить вызов самому Року. Стиснув зубы, он велел себе не глупить. Впрочем, Сивильду не так-то легко было смутить отказом.

— Кергорн, ты делаешь большую ошибку, пытаясь избежать этой темы. В будущем это приведет только к худшим бедам.

Она вздохнула и победоносно улыбнулась Кергорну. За долгие годы, проведенные вместе, кентавр успел хорошо узнать, что означает эта улыбка. Сивильда намерена так или иначе его переубедить.

— Может быть, тебе все же лучше поспать? — предложила она. — Возможно, позднее мы с тобой отыщем решение, которое удовлетворит всех, и подберем какие-нибудь безобидные орудия, которые помогут народам Мириаля в беде. Подумай хорошенько, дорогой мой, а после поговорим.

С этими словами Сивильда отвернулась и уткнулась носом в подушки, ясно давая понять, что намерена уснуть.

К архимагу, однако, сон все не шел, и в этом не было ничего удивительного. Почти двадцать лет Кергорн существовал в блаженной уверенности, что уничтожил ересь, распространенную ренегатом Аморном, красноречивым чужаком, который пришел в Гендиваль и примкнул к Тайному Совету с одной лишь целью — низвергнуть те самые принципы, что служили основой деятельности Совета. Когда Аморн бежал из Гендиваля, Кергорн наивно решил, что вместе с ним покинули край и его безумные идеи. Если б только мерзавца тогда успели казнить! Если б только он не скрылся в ночь перед казнью!.. Впрочем, если рассуждать здраво — разве можно винить Аморна в нынешних бедах? Вот уже почти двадцать лет о нем ни слуху ни духу, словно он и вовсе исчез с лица земли. Красноречивый чужак с серо-стальными глазами, непомерным честолюбием и соблазнительными идеями стал для молодых чародеев всего лишь поучительным преданием, а для чародеев постарше — тускнеющим в памяти воспоминанием. Кто бы стал бояться его сейчас? Только я, подумал Кергорн, ибо я — единственный во всем Гендивале знаю, кто такой Аморн и откуда явился. Только я понимаю, какой хаос воцарился бы в мире, если бы Аморну позволили осуществить его безумные замыслы.

В конце концов Кергорн понял, что все равно не уснет, и выбрался из постели — с превеликой осторожностью, чтобы не разбудить ненароком свою подругу. Бесшумно ступая, он вышел из дому. Гендиваль еще тонул в предрассветной мгле, иссиня-черные сумерки затопили долину. Покойные воды озера источали тусклый свинцовый свет. По левую руку от Кергорна темнели силуэты зданий — жилища и мастерские членов Тайного Совета. Одни дома теснились на самом дне долины, другие рассыпались по пологим, поросшим лесами склонам. Здания, по большей части низкие и длинные, были сложены из местного серого камня, чтобы не нарушать дикую красоту долины. Хотя в предрассветных сумерках невозможно было различить подробности, Кергорн знал, что там есть дома всех форм и размеров, и не только потому, что они использовались для самых различных целей, но и потому, что давали приют представителям почти всех рас Мириаля. Один лишь острый парящий шпиль Приливной башни, стоявшей на самом берегу озера, возвышался над всеми прочими строениями, точно одинокий перст, указующий в небеса.

Эта высокая башня, поставленная отдельно от всех других зданий, была населена в основном группой чародеев, именовавшихся Слушателями и избранных за необычайно мощный телепатический дар. Их особо обучали работать вместе, усиливая мощь друг друга, и занимались они тем, что постоянно, днем и ночью принимали мысленные сообщения от ушедших в путь посланцев Совета — даже самые дальние и едва различимые. Вид безмолвной, вечно ожидающей вестей башни снова пробудил у Кергорна тревожные мысли об Элионе. Послания Тиришри ожидать еще рановато — они с Элионом и в Каллисиоре-то будут только завтра, и кто знает, что там приключится с ними? Архимаг надеялся только, что молодой чародей его не подведет.

Элион озирался, разглядывая огромную пещеру, возникшую в самом сердце горы от дыхания огромного вулкана. Здесь было темно, как у демона в брюхе, и царила удушливая жара. Единственным источником света было тусклое ржавое свечение озера лавы, жарко дышавшего далеко внизу Едкие испарения подымались из пылающих недр, и от них у Элиона саднило в горле и слезились глаза.

Троица чародеев — Вельдан, Мельнит и сам Элион — пробиралась по уступу вдоль стены пещеры. Уступ был так узок, что они могли двигаться вперед только гуськом, а Казарла пришлось оставить снаружи, у входа в пещеру — прикрывать для них путь к отступлению. Дракен отчаянно не желал отпускать свою напарницу одну, и приглушенный рокот его недовольных размышлений до сих пор отдавался эхом в сознании Элиона, что ничуть не улучшало настроения в и без того опасной ситуации.

Мельнит шла впереди. Как самый опытный боец, она настояла на том, чтобы рисковать больше других. Вслед за ней шел Элион, а замыкала шествие Вельдан. Элион слышал за спиной ее неровное, частое дыхание и понимал, какой уязвимой должначувствовать себя юная чародейка — сейчас, когда рядом с ней нет напарника.

Все произошло так внезапно, что никто и моргнуть не успел. Только что чародеи были на уступе одни — и вдруг из сумрака, клубившегося под незримым сводом пещеры, бесшумно вынырнули, расправив кожистые крылья, трое ак'загаров. Они стремительно пронеслись над бездной, подхваченные током горячего воздуха, которым дышала лава. Прежде чем Элион успел вскинуть лук, одна из крылатых тварей проворно развернулась и исчезла в глубине пещеры — умчалась поднимать тревогу. Единственный их шанс на удачу — тайно пробраться в твердыню ак'загаров — лопнул точно мыльный пузырь. «Отступаем! — крикнула Мельнит. — Все пропало!»