Неистребимые кровью - Емилина Ника. Страница 32

— Ты можешь толком объяснить, что произошло?

— Брих принадлежит мне, — проговорил Скар, садясь напротив меня на пол. — Мне, понимаешь. Он мой. Я — его часть. А теперь от меня эту часть откололи. Теперь со мной сделают что угодно, потому, что я стал уязвим, дурак. Всё же шея — нечто более постоянное, чем хранилище.

Король посмотрел на меня пустыми глазами.

— Ангелы, — проскрежетал он зубами, — только ангелы могли сделать это. Потому, что они ставили блок на хранилище.

Я посмотрел на внезапно успокоившегося короля не представляя, что он сделает в следующий момент.

— Ты прав, Валериль, — шепнул вампир. — Мир на грани, мир катится в пропасть. Ангелы стали на одну ступень с демонами.

Король не даром был королём, точно зная, что происходит в мире. Он не шёл ни в какое сравнение с Камилем, эльфийским властелином. Но в нём рос тиран, ведь я знал, что он приказал найти и пленить своего же брата.

— Найти, — прошипел он, вскакивая на ноги и выбегая в коридор и уже громко взывая к страже. — Найти! Убить! Нет, привести ко мне — я сам разберусь!

Самое удивительное, что все подчинённые, все, кто служил королю, понимали его с полуслова и никогда не спрашивали: «Кого?» Ну, стража Камиля тоже не спросила бы, но только потому, что вообще ничего делать не собиралась.

Стража молча кивнула и, безошибочно зная, кого надо найти, удалилась.

Я вышел из душного помещения на свежий воздух. Люди Скара, спеша выполнить поручение, расталкивали мирных жителей. Вампиры останавливались, взволнованные уже тем, что стены здания едва не рухнули, и ещё более обеспокоенные тем, что лучшие воины короля в спешке бегут от своего повелителя. Сам король выскочил на заполненные улицы, что-то крича. Удивление нарастало — никто и никогда раньше не видел ни следа чувств на лице короля. Никто не видел его в бешенстве.

К королевскому дворцу было не пройти, вампиры стекались к своему королю, как муравьи к муравейнику. Поддавшись потоку толпы, я продвинулась в сторону главной площади. Взобравшись на пустующую, бесхозную телегу, я возвысилась над толпой и наконец-таки смогла оценить ситуацию. А ситуация была не ахти. В центре круга, образовавшегося около дворца, метался король. На ступенях лестницы, ведущей к главному входу, сидел Рил, опрокинувший голову на руки. Кольцо толпы то и дело разрывалось на части спешащими куда-то стражниками. Может быть, сейчас я впервые пожалела, что рядом нет Фисэла — некого спросить о том, что здесь происходит. А толпа шумит, отовсюду звучат вопросы о том, что случилось. Так начинается паника. Ну же, Скар, ты должен что-нибудь сказать.

Будто бы услышав мой призыв, король остановился и посмотрел на своих подданных растерянными глазами. Сотни глаз были устремлены на него. Попятившись, вампир поднялся по лестнице и остановился на одном уровне с Валерилем. Тот поднял на него взгляд. Скар что-то шепнул ему, за что сильнейший удивлённо и, даже, с опаской посмотрел на него. Вампир усмехнулся и повернулся к народу, ожидавшему, что же он скажет.

— Братья кровей, вампиры!

Воцарилась полнейшая тишина, в которой призыв короля разнёсся по площади гулким эхом.

— Вам известно, — продолжал Скар, — ибо я от вас ничего не скрываю, что Валеал хранил в своих стенах часть ключа от великой силы. Теперь её нет.

Вампиры загудели, переглядываясь, что-то выкрикивая и глядя на своего повелителя с некоторым непониманием.

— Да, случилось то, чего мы никак не могли предвидеть.

Валериль кашлянул.

— Чего я не мог предвидеть, — поправился Скар. — Не смог предугадать. Брих был похищен.

Воцарилась тишина.

— Моим братом.

Я тот час же сделала то, что занимало теперь большую часть моего времени — не поверила своим собственным ушам. Я ожидала от Скара чего угодно, но не думала, что он сможет зайти так далеко. Зачем? Неужели он действительно хочет собрать в себе весь дар создателя? Он не решался отнимать его у собственного брата. Раньше. А теперь… Или Фисэла найдут, и он отречётся от дара, или его убьют, и дар отойдёт к единственному прямому наследнику — Скару. Почему ему тогда и у меня дар не отнять? Или он понимает, что не удержит мой дар целиком, а дар Фисэла… Нет, он всё равно сойдёт с ума. Глупец!

Толпа забушевала, что-то крича. Для смелости. А на самом деле её охватил страх.

Я вновь вспомнила слова Скара о том, что единственный выход — собрать все силы создателей в сильнейшем. Меня охватил ужас, как только я представила себе, какой силы должен быть Валериль, если он способен вытянуть все три дара, а Скар не может удержать даже один. Неужели этот вампир настолько слаб? Слабее меня, обладающей полным даром. Интересно, дар чьего создателя во мне?

— Мы должны, — прокричал король, накрывая своим голосом гул толпы, — вернуть Фисэла Колихмо в Валеал. Я должен разобраться с ним. Сам.

Валериль смотрел на Скара с горечью и сожалением. Понимает ли сильнейший, что здесь происходит, или, так же как и я, давно потерял нить здравого смысла в такой сущности, как Скар?

— Разойдитесь! — сквозь толпу проталкивались стражники. Вперёд вышел начальник безопасности дворца.

— Ну? — нетерпеливо обратился к нему король.

— Серафим, — ответил стражник. — Мёртвый.

Скар застыл на месте, глядя на умолкнувшую толпу с таким выражением лица, будто все его тайные опасения подтвердились.

— Где? — охрипшим голосом переспросил он.

Стражник молча развернулся и пошёл назад сквозь толпу.

Король сбежал с лестницы и последовал за своим проводником, вслед за ним шёл Рил. Вампиры, которые теперь боялись даже переговариваться, молча разворачивались и шли за ними.

Я спрыгнула с тележки и бросилась их догонять. Затесавшись в толпу, я подчинилась её воле. Внезапно кто-то схватил меня за руку.

— Ты видела всё это? Слышала? — спросил меня Валериль.

Я кивнула.

— Мёртвый серафим, — продолжал Рил. — Я даже знаю, на кого король всё свалит. Кто убил серафима? Имя этому подлому гению — Фисэл.

— У тебя, как я понимаю, по этому поводу другие соображения?

— Да, ты заметила, что кое-кто отсутствует?

— Ага, — кивнула я. — Лимон опять куда-то смылся. Но это ничего, всё равно далеко отойти он не сможет.

— Я не о лемуне.

Я честно задумалась и вопросительно на него посмотрела.

— Архия.

Ой… ой… А ведь действительно! Она исчезла так же незаметно, как и появилась. Странная девушка.

— И… что ты обо всём этом думаешь?

— Я не понимаю Скара, — вздохнул Валериль. — Зачем он это сказал?

— А он так не думает?

— В том-то всё и дело. Он не думает — он знает, что Фисэл ни в чём не виноват. Только ангелы могли взломать защиту хранилища, которую сами же и установили. А тут ещё одна находка — серафим. Серафим — первый среди всех чинов небесных. Но падший. Падший серафим — дело рук демона. Никто кроме демона не мог свергнуть с небес первый лик ангелов, использовать его в своих целях — открыть хранилище, украсть брих, а потом… а потом убить, за ненадобностью. Какая же удобная возможность свалить всё на Фисэла! Но Скар понимает, что и здесь он не при чём. Но заче-ем? Неужели он с ума сошёл?

Я потянула Рила за руку. Толпа вампиров вновь образовала плотное кольцо. Кровопийцы, загнанные в угол, как летучие мыши при дневном свете. Они не понимали всей масштабности проблемы, не понимали, чем грозит исчезновение бриха, зато понимали, что это не даст им больше спокойно жить. Договор с эльфами о союзничестве на время войны уже взволновал их. Как же! Что должно случиться в мире, что бы вампиры наступили себе на горло, заключив договор со своими кровными врагами.

Мы, расталкивая толпу, подошли как можно ближе. Толпа окружала короля, начальника безопасности дворца и причину всеобщего беспокойства — мёртвого серафима. Белые одежды падшего ангела были залиты кровью, крылья, которые некогда были белоснежными, потемнели. Лицо, посеревшее, окаменевшее, не выражало ничего, кроме сожаления и безмолвного подчинения. Валериль был прав. Только демон, как злой змей, может сманить с небес ангела, сделав его падшим, а там он уже был полностью в его власти.