Дрон - Макаренко Сергей. Страница 70

За командиром последовали и все остальные. Дрон стал всматриваться вперед, где гном заметил неприятности. На одном из белых холмов Андрей различил темное пятно, которое неспешно, стало увеличиваться. Сначала из небольшой точки, оно превратилось в полоску, которая пришла в движение и словно волна понеслась на встречу замершим воинам.

– Дайнин что это за твари, – спросил Дубнуд, по крепче обхватив свой топор.

– Не хочу быть воркаром, но, похоже, это поднятые ворлоки.

Присмотревшись внимательней, Андрей разглядел, как приближается стая из двух-трех десятков зверей и становиться все отчетливей. Вид зверей напоминал освежеванные туши огромных волков, с которых только что сняли шкуру. Их зейлан захрипев, помчался назад, спасаясь от приближающихся зверей.

– Больно уж прыткие эти песики, как я смотрю, как бы нас не покусали – сказал Дрон, вытаскивая свой меч и кинжал.

– Ну, это мы еще посмотрим, – сказал луканин, выходя вперед, и разминая свои длинные руки. – Становитесь за мной, только смотрите под клинки не лезьте.

Гномы ни секунды не собирались спорить, дружно выстроились за широкой спиной, поставив человека в хвост, своей небольшой клиновидной колоны.

– Значит так, – начал Чрех, беря в руки свои мечи. – Ваша задача не дать этим тварям зайти ко мне оспины и с боков, пока я буду их кромсать спереди.

Чрех стал перед собой крутить свои мечи. Сначала мельницу из двух мечей сменила четверка, затем шла крестовая двойная связка, затем односторонние парные мельницы и опять четвертка. Смертоносная вращающаяся мельница была подобна вихрю, который ускорялся с каждой секундой. Парень смотрел на этот танец клинков как завороженный, поражаясь тому, как луканин искусно обращается с мечами.

За это время, бегущие ворлоки, почти уже приблизились. Им уже оставалось преодолеть последний десяток шагов, в то время как саням орков еще нужно было проехать в два раза больше.

Ворлоки набросились на замерший отряд как лавина, намереваясь, его смести и подмять под себя. Но высокий Чрех, как столп, выдержал этот натиск, орудуя своими клинками. Его мечи еще на подлете разрубили пару самых ретивых зверей, тем самым разорвав эту волну вновь обросших кровавой плотью зверей. Мертвые звери, разбитые четырехруким клином, хотели наброситься с боков, но невысокие гномы стойко встретили зубастые пасти могучими ударами своих топоров, при этом, не забывая закрываться щитами.

Как оказалось, часть зверей увязла в схватке с луканиным, который уверено, отражал все атаки клыкастых тварей. Часть же ворлоков, что пронеслась мимо колоны и избежала встречи с разящими ударами и, развернувшись, теперь неслась прямо на Андрея. Ему еще было далеко, до искусного владения двумя клинками, но у него не было другого выбора, на него неслось пять голодных тварей, которых заботило только поедание живой плоти. На поддержку гномов рассчитывать не приходилось, так как они и сами отбивались от атакующих рычащих зверей, да и к тому же Андрею еще приходилось помогать рядом стоящим Шкляру и Тайсину. Будь он один, он бы с легкостью мог бы уворачиваться от стремительных ворлоков, но ему впервые приходилось защищать чью-то спину, поэтому он твердо стаял и ждал приближающихся тварей.

Крепко зажав клинки в руках, Андрей приготовился нанести разящий удар на прыгнувшего в его сторону ворлока. Но вместо ожидаемой встречи клинка с кровавым и гнойным телом оно разрезало пустоту, а парня накрыли ошметки разорванного тела. И прежде чем остальные звери приблизились к нему, их также поразили молнии подъехавших орков. За несколько секунд все было кончено, три десятка поднятых с земли тварей, было упокоена заклятьями шаманов.

– Ловко мы управились, – довольно проговорил Шкляр.

– Еще рано радоваться, – сказал Чрех и рукой указал на холм, на котором стали появляться черные точки. И с каждым мгновением их становилось все больше и больше.

Глава 20

Вольдемар

Хорошо одетый молодой человек, шел по улице неторопливым шагом, поглядывая на окружающих его людей, а также на строения тесно стоящие друг с другом. А посмотреть было действительно на что.

Люди, кругом снующие туда-сюда, имели собой довольно потрепанный вид. Их жалкое облачение состояло из рваных засаленных штанов, длинной рубахи, доходящей чуть ли не до колена, которая была подпоясана шнуровкой. Волосы у большинства представляли грязные лохани, сплетенной между собой во что-то похожее на косы, как у мужчин, так и у женщин. Торговцы, обосновавшиеся возле одного из ряда домов, выглядели не намного лучше. Все те же рваные штаны, да рубашки и еще у некоторых были лапти, сплетенные их лиан. Возле торговых лотков, иногда кто-нибудь останавливался и о чем-то спрашивал или что-то покупал, а затем шел дальше. Обычно орущие торговцы на всех площадях тихо мирно стояли, разложив перед собой свой скудный товар, и с обреченным видом взирали на снующих мимо прохожих.

'Ну, прям русская деревня, начала двадцатого века' – подумал Вован, обходя широкую лужу по середине улицы, заставив одного из зазевавшихся встречных путников шарахнуться в сторону. И что бы ни столкнуться с господином в костюме, страшно чумазый мальчуган метнулся прямо в центр лужи, для того что избежать оплеухи за свою не расторопность, которыми его часто и щедро награждали. Он быстро перебрался на другую сторону, поднимаю кучу брызг. Вымокнув почти весь, он вызвал смех рядом находившихся прохожих. Недобро обвел всех взглядом и, остановив его на высоком господине, он быстро устремился прочь с площади.

Немного удивленным действиями парня, Вольдемар, проводив взглядом скрывшегося промокшего мальчугана, продолжил дальше свое движение. Затем, взглянув на себя, он улыбнулся, догадавшись о том, что заставило мальчишку бросить в лужу. Разодетый во весь новый, сверкающий зеленый камзол, молодой человек так отличался от здешних жителей, и так приковывал к себе взгляды, что мимо идущие горожане, стремились быстрее убраться с его пути. Он даже подумал о том, что не стоило, направляясь в эту часть города, надевать свой парадный костюм, но возвращаться уже было поздно. Вокруг было всего столько необычного, что он быстро забыл об этом.

На всю окружающую его картину он смотрел с нескрываемым интересом. По сравнению со столицей, в которой он жил уже семнадцать месяцев, этот городок сильно отличался оттого, что он раньше видел. В Шекорде, столице Васании, центральным и, пожалуй, главным государством, находящимся на Асоноиде, ничего подобно встретить и не снилось. Но здесь, на границе, в забытом всеми богами и людьми городишке, под названием Херест, можно было встретить все что угодно. И в этом городе, обитала настолько разнообразная масса людей, что он сильно отличался оттого, что доводилось видеть ранее. Побывав в центральной и портовой части города, и вот оказавшись в черном районе, он не мог предположить, что увидит что-то подобное. Хоть его и предупреждали не соваться сюда, особенно под вечер, он все же решил сегодня уладить одно поручение. И идя сейчас по грязным улицам, он поражался тому, что среди окружающих район благополучных кварталов, здесь в воздухе летала полная обреченность и безнадежность все происходящего. Что даже обычно всегда радостно бегающие дети, совсем тихо плелись вслед за своими мамками, схватившись за их грязный подол платьев, который даже был в не в состоянии, скрыть их некогда красивого женского тела. И чем дальше он уходил в глубь бедного района, тем обстановка становилось все плачевней и мрачнее.

Дома представляли собой грязные одно– и двухэтажные бараки, сделанные из дерева. Возможно, когда-то они и представляли собой совершенство строительного искусства, но сейчас они походили на полуразрушенные, разваливающиеся строения. Все вымазанные грязью и выливаемыми из окон помоями, которые либо сразу опускались на рядом бегущую с домом канаву, либо всей своей массой сползали со стен, оставляя после себя еще один грязный слой. Бегущие возле домов грязные канавы, с различными отходами усиливали и без того гнетущий, затхлый воздух который врывался в легкие, и готов был перевернуть весь желудок, заставляя его избавиться от содержимого. Вовка сейчас даже сейчас был рад, что не успел поужинать, а то бы весь сытный ужин непременно украшал бы его носки сапог и так уже вымазанных в каше грязи, которая представляла собой вся улица. Разлитый смрад в воздухе сильно щипал глаза, заставляя их округляться и чуть ли не вылезать из орбит.