Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ) - Чекрыгин Егор. Страница 53

— Значит, — продолжил он уже вслух. — Ты считаешь, что он иностранец, причем прибывший очень издалека? А откуда?

— Не знаю, ваше превосходительство. — Развел руками Игиирь. — Я всю дорогу пытался это понять, но так и не смог. Может быть и правда, из каких‑то княжеств на северо–востоке Северной Земли? — Те края, насколько я знаю, до сих пор малоисследованны.

— Малоисследованны нами. — Покачал головой оу Лоодииг. — А вот удихи, знают их довольно хорошо, они, собственно говоря, оттуда и вышли… «Стрелок» похож на удиха?

= Нет, ваше превосходительство. Не думаю. Его манера держаться, есть, говорить, даже езды на лошади, фехтования, и борьбы голыми руками… Она сильно отличается от того что я видел у удихов. Он вообще, кажется, не похож на представителя ни одного народа, которого я знаю… Конечно, я не знаком со всеми из них, но ближних соседей, более–менее успел изучить... Полагаю — «Стрелок» прибыл из какой‑то очень далекой страны.

— Борьба голыми руками? — Вдруг живо переспросил оу Лоодииг. — Он что, правда в этом хорош?

— Необыкновенно. — Закивал головой оу Наугхо. — У меня в подчинение есть солдат, из Даарской стражи. — Огромный детина, из низинных псоглавцев — клан Медведя, и Рааст, полностью соответствует своему тотемному животному. Не раз, самолично приходилось убеждаться, насколько опасен этот великан в ближнем бою. Но Иигрь — «Стрелок», довольно легко может с ним справиться, что и доказывал неоднократно… Я подобных приемов никогда не видел, и даже не слышал о чем‑то подобном. При том, что со шпагой, но вовсе даже не хорош. Не дотягивает даже до среднего уровня.

— Хм... Искусен в борьбе голыми руками, и не слишком хорош со шпагой. — Задумчиво пробормотал оу Лоодииг. — Звучит весьма знакомо... А как он стреляет?

— Лично видеть не приходилось, но по его словам — весьма неплохо.

— Угу... — Вновь пробормотал оу Лоодииг, себе под нос. — Тот, тоже хорошо стрелял.

— Простите, ваше превосходительство. Кто? — Недоуменно переспросил Игиир, расслышавший бормотание директора.

— Неважно. Пока. — Отмахнулся тот. — …А язык, на котором он говорит... На что он похож?

— Я слышал не так много. «Стрелок» обычно старался говорить на имперском… На вульгарном простонародном имперском, хотя, надо отдать ему должное — учится он очень быстро, и уже через неделю наших с ним занятий, смог существенно поправить свою речь. У него есть явный талант к языкам… Так, пробивались иногда отдельные слова, на его родном языке. — Звучит как‑то странно, почти нет слов с длинными гласными, только короткие. И отсутствуют щелчки. Я не настолько силен в языкознании, чтобы делать выводы, но…

— Ну, а что он за человек? — Перебил его оу Лоодииг. — Об этом у вас сложилось какое‑то впечатление?

— Мне показалось, ваше превосходительство, что он и правда офицер, по крайней мере — человек воинской закалки. Мы могли ехать и болтать вполне по–дружески, но стоило мне отдать приказ, допустим, разбить лагерь, остановиться, или продолжать движение, — он реагировал мгновенно. Гражданский, может как угодно хорошо выучиться обращаться с оружием, но только человек прошедший армейскую школу, способен так себя вести. Довольно искренен, и умеет вызвать дружеские чувства. В общении с нижними чинами не высокомерен, однако и панибратства не допускает. С виду прост, но — себе на уме. Если это результат подготовки, то очень высокой!

— А как тебе показалось — с какой целью он прибыл в Сатрапию?

— Мне так и не удалось узнать ничего существенного, кроме той версии, что излагал «Стрелок»..

— Я не спрашиваю тебя о фактах. Скажи о собственном впечатлении.

— …Иногда мне казалось что он растерян. То ли от того что сам не знает что ему делать, То ли — поставленная перед ним задача столь грандиозна, что он не знает с какой стороны к ней подступиться. Кажется, он планирует достаточно надолго осесть в Сатрапии, но, как‑то раз выспрашивал меня о наиболее доступных маршрутах в другие страны, особенно в Тооредан. Интересовался, насколько просто попасть на корабль, следующий в том или ином направлении… Возможно — заранее готовит себе пути отхода?

— Хм... Возможно… А расскажите‑ка, сударь, что у вас там за история со шпионом приключилась. И желательно — правдивую версию, а не ту что вы сочинили с этим, как там его — Кабом.

Оу Наугхо рассказал. Оу Лоодииг выслушал, и опять надолго замолчал, что‑то обдумывая.

— Что ж. — Сказал он наконец. — Ты поступил весьма разумно. Нет, ни тогда, когда наобум полез обыскивать иностранного гостя. При других обстоятельствах, даже в случае удачи, я бы тебя наказал за подобный авантюризм. Но в данном случае — принимаю как действительно вынужденные действия. А вот то, как ты расставил приоритеты, выбрав ненадежную синицу в небе, вместо жирного журавля в руках, говорит о том, что тебе можно доверять… Итак, что ты думаешь об этом «Стрелке»? Кто он? …А впрочем, не буду морочить тебе голову. Слушай, внимательно. Сейчас ты узнаешь один из больших секретов Империи!

…Я‑то думал, доведем этого «Стрелка» до Мооскаа, и нас домой отпустят. Десятник наш, вроде бы так обещал. А вместо этого, нас тут, на юге, оставили. Десятник так и сказал, мол — «Пришло распоряжение от очень высокого начальства, чтобы вы двое, покамест тут сидели, а в Даар вам, пока, возврата не будет».

Рааст — дубина тупоголовая, доволен, дальше некуда. Ходит, лыбиться как последний деревенский дурачок. — Ну как же — в большой город попал! А что за радость‑то, в этом большом городе? — Жалование, хоть и двойное платят, да ведь и цены‑то тут на все, — умом рехнешься! Да местные, похоже все и рехнулись уже давным–давно, живут… — ой, до чего же неправильно живут, даже слов нету чтоб обматерить как следует, — ни еды правильной, ни отношения... Вокруг, сплошь одно жулье. — Давеча, попытался в пару лавок зайти, и легонько так на мзду намекнуть. Дескать — я человек государев, вас дурней берегу от всяческих злодейств, так не мешало бы и вам… — в меру сил, так сказать…». — Так надо мной посмеялись только. На базаре — монету фальшивую всучили, да еще и местных стражников пообещали позвать, когда я ею обратно расплатиться пытался. Дошел уж до того, что «честную» подработку хотел взять — к землякам одним, в лавку, охранником пристроившись. — Ан, набежали какие‑то лбы, да и говорят, дескать — улица эта наша, хочешь работать, нам долю плати, потому как у нас общество! А у меня и так, свое общество есть… — и кабы мы в Дааре были, эти, которые «общество», перед нами бы еще и ответ держали, потому как со стражей, даже общество убийц связываться побаивается. А тут, я, считай, пустое место. Хорошо еще Рааст вовремя подвалил, а то бы ведь и побили. А увидавши как этот верзила страхолюдный, тесаком играется, предпочли свалить мирно. Однако — работка‑то, один хрен, накрылась, — никому не нужно, чтоб ему лавку невзначай подпалили.

Храмы тут вроде хорошие. Большие, красивые. Говорят, в Мооскаа всем богам в которых только по всей земле верят, свой храм найдется. И наши, северные, тоже есть. Да только… — одно слово — юг. Все не по–людски. Это ж где такое видано? — За каждый шаг по полу храма, денежку норовят выманить. Попытался камешки втихаря раскинуть — так сразу заметили, и едва ли не пинками выгнали… Столица… — ети их мать!

А я ведь не просто так, камешки‑то раскинуть хотел. А ить, хотел «Стрелка» этого, за Кромкой прощупать. Потому как — непонятный он совсем человек, ежели обычными глазами глядеть… Чужой, совсем чужой… Не то чтобы плохой, а… — непонятный. С виду‑то, вроде и того… — с нами вполне себя так по–дружески ведет. Хотя и чувствуется — офицер! Ан… — с подвывертом человек! …Вроде того, как он Рааста нашего об пол швыряет, да лупит. Уж на что тот здоровенный медведь, а этот его вроде как за грудки прихватит, ногой зацепит, извернется — ан медведь‑то уже и не медведь, а будто лягушка сапогом пнутая — летит кубарем, да потом об землю — шмяк!!!

…Рааст‑то, дубина, этак полетав, теперь перед ним будто собачка вьется, и хвостиком машет. — Дескать — шибко уважаю тебя, дяденька, научи сироту бестолковую! Тот учит. И раньше, в дороге учил, и тут, в городе — Рааст к нему в гостиницу ходит, и тот им на заднем дворе пыль подтирает. Говорит — сначала падать научись, а потом и других кидать учить будем.