Убить зверя (СИ) - Чиркова Вера Андреевна. Страница 24

– Малыш, малыш, кис, кис!

Почему малыш, и почему кис-кис я не сумею объяснить даже под расстрелом. Но черепашке это явно нравится и высунув голову она деловито съедает еще пару кусочков тарса. Поев, малыш подтискивается под меня и спрятав голову явно собирается поспать. Нужно отдыхать и нам. Снова укладываемся на свои места, с той только разницей, что теперь у меня под боком спит существо размером с кулачок Тези. Беспокоясь, как бы во сне не раздавить еще мягкую черепашку я почти заснул, когда в темноте внезапно прозвучал ехидный вопрос Кена:

– Арт, а у тебя там много еще черепашьих яиц?! – и через пару секунд тишину подземелья потряс взрыв хохота.

Следующие два перехода особых неожиданностей нам не приносят. Кен нашел сеть тоннелей, которые идут вверх и мы споро топаем по ним, подхлестываемые надеждой. Он уже подустал изобретать шутки по поводу меня и Малыша, и только, когда приходится протискиваться в какой нибудь особенно узкий лаз, не забывает напомнить:

– Ребенка не раздави, папаша!

Кстати, остальные два яйца оказались протухшими и их срочно выбросили.

– Это тоже случайно попало в твой багаж, – заявила Тези, – я все шевелящиеся яйца из подвала упаковывала последними, и тот тюк одел Миссе.

– Ну значит он теперь многодетный царь – отец! – веселится Кен.

– Если его конечно духи отпустили, – оборвал я Кена, а про себя подумал, что не ко времени он так веселится. Как бы это веселье к беде не привело. Ну и накаркал.

Сначала правда, мне даже показалось, что нам наконец повезло. Мы давно шли вверх по сужающемуся тоннелю и уже подыскивали место пошире для привала, как вдруг за поворотом Кен остановился так внезапно, что я врезался ему в спину.

– Смотри! – прошептал он и погасил фонарик.

И я увидел в кромешной темноте светлый пятачок неба. Не могу передать всех эмоций, одновременно вспыхнувших в душе. Неужели мы нашли выход из этого каменного плена?! Но чем-то еще встретит нас воля?!

– Пропусти меня вперед, – прошу Кена и он, что-то недовольно бурча, все-таки уступает мне дорогу.

Тщательно прощупывая руками свод и стены пробираюсь к выходу и непонятное мне самому беспокойство растет в груди с каждым шагом. Наконец, не выдержав, останавливаюсь, и прошу друзей не ходить дальше.

– Почему это? – начинает возмущаться Кен, но Тези неожиданно меня поддерживает.

– Иди Арт, мы подождем, – она демонстративно усаживается на пол.

Добравшись до дырки, ведущей на волю, обнаруживаю, что она невелика, всего размером с нору для небольшого животного. Да это и есть нора, на острых выступах остались чьи-то жесткие волосы. Подсвечивая фонариком, внимательно осматриваю камни, загородившие выход, и начинаю понимать, что меня так насторожило. Довольно широкую трещину, по которой мы пришли, загораживает не природный завал. Камни сложены явно человеческими руками, и похоже, уже давно. А нору зверь облюбовал уже позже, чуть расширив дыру от выпавшего камня. Встав на колени выглядываю наружу. Видно немного: противоположный склон широкого ущелья, верхушки густых кустов растущих на дне, да кусочек неба. Никаких признаков чьего- либо присутствия.

Вернувшись, докладываю обстановку спутникам. Кен несколько минут обдумывает услышанное, затем, забрав фонарик протискивается мимо меня и уходит к дырке. Его нет довольно долго. Мы сидим молча, прислушиваясь к тому, что происходит у входа.

– Он будет разбирать камни?! – шепотом спрашивает Тези.

– Надеюсь, что нет, – так же шепотом отвечаю я, про себя думая, что не припомню случая, когда Кен первым начал бы какую нибудь тяжелую работу. Наконец геолог возвращается.

– Нужно понаблюдать хотя – бы сутки,- объявляет он, – если ничего подозрительного не обнаружим, Арт начнет разбирать завал.

Ну вот, это как раз в стиле Кена.

Вызываюсь наблюдать первым и ухожу к выходу. Время тянется невыносимо долго. Кажется, что я сижу тут уже полдня, но тени от камней на противоположном склоне стали не намного длиннее. Наконец в тоннеле слышен шорох шагов. Это Тези.

– Иди, поешь, – Шепчет она. – Да и Малыша пора кормить.

Я пропускаю ее к норе, выдаю указания и советы и отправляюсь искать место привала, который Кен на всякий случай решил устроить подальше от входа. В чем, в чем, а в здравом смысле ему не откажешь. Но далеко уйти не успеваю. Услышав как ахает Тези, разворачиваюсь и собирая на свои бедные голову и плечи обильный урожай синяков и шишек мчусь к ней.

Света, попадающего в тоннель из отверстия, достаточно, чтобы разглядеть взволнованное личико Тези и ее маленькую ладошку, прикрывшую рот. Протиснувшись к отверстию, успеваю разглядеть совершенно удивительную картину. Знакомый уже катер завис над ущельем прямо против нашей норы, и потихоньку снижается на верхушки кустов. Но что самое странное – кусты не гнутся, не трещат, они просто как вода поглощают катер, и через минуту его уже нет. Если бы я не видел это собственными глазами – никогда бы не поверил. Неплохо бы последить еще, но не хочется оставлять здесь Тези. От всей этой странной истории зашкаливают все мои инстинкты самосохранения.

– Иди назад, нужно рассказать все Кену, – придумываю благовидный предлог увести ее отсюда.

– А ты?!- Тези подозрительно всматривается в мое лицо.

– Иду следом за тобой, – вздыхаю я, понимая, что нарушить это обещание мне будет нелегко. Однако я упустил из виду низранское воспитание. Тези не двигается с места.

– Тези?!

– Одна я не пойду!

Вот же упрямая! Еще раз внимательно осматриваю ущелье, но там все так же тихо и безжизненно.

– Ладно, пошли, – подталкиваю Тези в сторону, противоположную долгожданному выходу.

Кен спросонья запротестовал было, что ему дали слишком мало поспать, но, услышав про катер, потряс головой, прогоняя сон, и попросил рассказать поподробнее. Рассказывать было почти нечего – прилетел катер, сел в кусты, но Кен уточнял еще и еще, пока мы не начали повторять свои тексты по третьему разу. Тогда он, завернувшись в свою пленку, сел поближе к горелке и, глядя на крошечный огонек, выключился из реальной жизни. Я уже покормил подросшего Малыша, поел сам и начал клевать носом, а Кен все думал.

– Слушай Кен, – начал я, когда почувствовал что еще немного, и я усну часов на восемь, – может, встанем пораньше с утра и еще понаблюдаем?!

– Да спи ты,- буркнул он раздраженно,- если будешь нужен, я тебя сам разбужу!

Проснулся я от запаха супа и легкого постукивания по плечу. Открыв глаза, вижу жуткую змеиную головку, приветственно покачивающуюся около моего лица.

– Проголодался? – спрашиваю Малыша, и, услышав мой голос, черепашка начинает веселее мотать головой. В душе я уверен, что это он радуется, но вслух такие вещи предпочитаю не говорить. Не хочется давать Кену лишний повод повеселиться за мой счет.

– Арт, хорошо, что ты сам проснулся! – в голосе Кена звучат командирские нотки.- Поторопись с завтраком, мы уходим.

Опять я все проспал.

– А что случилось?- нарезая Малышу кусочки тарса спрашиваю Кена, торопливо глотающего суп.

– Потом!- нетерпеливо махает рукой, – по дороге объясню!

Через полчаса выступаем в обратный путь. В этот раз меня поставили замыкающим а ведет нас по-прежнему Кен. Он молчит до самого привала, но я, хотя и сгораю от любопытства, вопросов больше не задаю. Невозможно разговаривать о посторонних вещах, когда пробираешься узкими тоннелями среди острых обломков. Все выясняется на привале. Кен еще с вечера понял, что кусты на дне ущелья на самом деле – картинка. Мы очень удачно вышли прямо на базу духов, и у нас не было никакой надежды пройти там незамеченными. Нужно было искать следующий выход из этих проклятых лабиринтов, и при этом как можно дальше от этого. Не скажу, чтобы это было так уж невозможно, особенно с хорошим оборудованием, запасом продуктов и наличием мику. У нас же не было почти ничего, и это ничего с каждым днем становилось все меньше.

Шли третьи сутки после того, как мы углубились в лабиринт ходов, тупиков, поворотов и пещер. Снова под ногами хлюпала вода, и я все чаще замечал, как хрипит голос Тези, когда ей приходится разговаривать с нами. На ночь она заваривала какую-то траву и пила вместо воды. Пыталась напоить и нас, но наткнулась на такой дружный отпор, что даже обиделась.