Убить зверя (СИ) - Чиркова Вера Андреевна. Страница 32

– Вот бы Тези это показать! – вздыхаю я тихонько, но Кен все равно услышал, и как-то очень серьезно сказал:

– Обязательно покажем, я обещаю!

Зверю, живущему где-то глубоко, почему-то совсем не нравится заявление Кена, но я теперь знаю о его существовании и никогда больше не позволю ему вырваться наружу. Поэтому я просто пожимаю плечами, и делаю еще несколько шагов.

– А знаешь что?! давай наберем полные шлемы камней и устроим Тези сюрприз! – вдруг заявляет Кен делая руками какие-то странные знаки. По-видимому это тоже часть его плана, решаю я, неохотно стягивая с головы надежный шлем. Кен уже снял свой, но пока не торопится собирать туда камни, а что-то рассматривает, подсвечивая фонариком. Интересно, что он там нашел?! Я уже положил в шлем несколько особенно красивых камней, когда Кен, прижав палец к губам сунул свой шлем мне под нос, выразительно показывая на маленькую дырочку под ремешком. Ну все понятно. А я думал, это у Шамси слух такой хороший! Оказывается мы все время носим жучков на голове!

Кен, усмехнувшись, поднимает несколько ярких обломков и мстительно высыпает в шлем, стараясь вызвать при этом как можно больше шума. Я следую его примеру. Наконец шлемы полны и Кен ставит их около журчащей струйки. Потом, показав знаками, чтоб молчал, потихоньку уводит меня в узкий боковой тоннель.

Мы что, сбегаем от Отца?! Так я никуда не пойду без Тези. Бросить ее на растерзание низранкам и потом всю жизнь мучатся угрызениями совести?! Я решительно останавливаюсь, и, в ответ на вопросительный взгляд обернувшегося Кена, отрицательно мотаю головой. Он непонимающе смотрит на меня, потом, укоризненно кивая, выразительно вертит пальцем около виска.

Ну и пусть я дурак, но идти с тобой не желаю, упрямо качаю головой. Кен выразительно вздыхает и что-то показывает на пальцах. Не пойму, просит проводить его, что-ли?! Ладно, провожу. Мы идем дальше, и за следующим поворотом Кен неожиданно садится на камень и опять знаком указывает мне на соседний. Ну чтож, можно и посидеть на прощанье. Кен, открыв свой мику, предлагает мне сделать так же. Похоже, он собирается поделиться со мной на прощанье какой то информацией.

За те несколько минут, что мы сидели рядом, сомкнув наши мику, я успел принять решение. Ничего, что в последнее время желание видеть Кена пореже практически не оставляет меня. Но и позволить ему уйти вот так, без продуктов, оружия и снаряжения в полную опасностей тьму подземных тоннелей я тоже не могу. Прости меня Кен, но твое решение, мягко говоря, непродуманно. И поэтому, когда Кен, отняв свой мику, решительно поднялся с камня, я, дав ему подножку, поймал падающего напарника и нажал пальцем на давно известную мне точку. Потом бережно поднял на руки обмякшее тело, и понес назад в пещеру. Кен очнется через полчаса, а за это время мы успеем добраться до низранок.

Идти по острым обломкам, неся в руках хоть и нетяжелого, но неудобно обвисшего Кена, и держать в зубах фонарик и так не сахар, а тут еще из-за поворота внезапно раздались такие истошные крики, что я от неожиданности споткнулся и выронил фонарь. Пришлось остановиться, положить Кена и обшарить вокруг все трещинки в полу. Фонарика не было. Наконец я догадался отстегнуть от пояса Кена его фонарик и тогда уже нашел свой. Правда, ремонту он уже не подлежал. Видимо я нечаянно на него наступил в темноте. Я снова поднял Кена и отправился дальше, бурча сквозь зубы самые отборные из тех слов, что не рекомендует произносить моя мама. Потому что все это время по пещере беспрерывно несутся жуткие вопли неугомонной Шамси.

Больше всего на свете, в тот момент, когда я, наконец, вышел из тоннеля, мне хотелось убить. Убить пронырливую толстушку, которая, вместо того, чтобы спокойно ждать нас наверху в проходе, теперь, стоя ко мне спиной около наших шлемов, что-то невразумительно, но громко, выла по низрански. Да она что, решила, что мы утонули в этом ручейке, что ли, идиотка?! Я подошел поближе и опустив Кена на сравнительно ровное место, подождал еще минутку. Вопли не прекращались, и тогда, потеряв последнее терпение, я рявкнул во все горло:

– Молчать!

Шамси взвизгнула и рванула прочь, но, поскользнувшись на камне, замахала руками и не удержав равновесие рухнула задом в ручеек. Она прочно вклинилась между двух больших камней и ручеек ниже этой неожиданной запруды мгновенно иссяк. Зато выше вода начала быстро подниматься и нахальная ледяная струйка уже пробралась Шамси за воротник.

Вот тут я и понял, что тот вопль, что я слышал раньше, был, попросту говоря, маленькой разминкой. Дергая руками и ногами в напрасных попытках освободится, Шамси орала с такой силой, что я не выдержал. Жалея лишь о том, что не удалось как следует насладиться видом справедливого возмездия, я, ухватил низранку под руки, и дернул со всей силы. Она взвыла еще истошнее и обдав меня фонтаном брызг, вывернулась из каменных тисков. Скуля и трясясь, Шамси с моей помощью выкарабкалась из ручья и мешком рухнула на камни. И тут сзади раздался слабый голос Кена:

– Арт, что это с ней?

Как рано он очнулся! Зря я не принял во внимание действие мику, это он привел в чувство своего хозяина. Очень не вовремя! Хотя…

– Она упала в ручей, – мягко объясняю Кену – и я ее вытащил. А тебе внезапно стало плохо, может здесь газы вредные?! Я тебя нес, а она стоит и орет!

– И что дальше? – Кен внимательно всматривается мне в глаза.

– А ничего. Я ей сказал, – молчать, а она вдруг побежала. Ну и прямо в ручей.

Воспоминание о том, как Шамси запрудила воду, вызывает у меня невольную ухмылку. Кен понимающе кивает головой и говорит с преувеличенным сочувствием:

– Бедная Шамси! А откуда она здесь взялась, я ведь велел ей сидеть наверху?! Ну что ж, пусть тогда пеняет на себя! Помоги мне, Арт, я сам еще не могу идти, а за ней пусть сестры приходят. Да поторопись! Здесь и вправду газы вредные.

Притихшая низранка, явно прислушивающаяся к нашему разговору, при этих словах взвыла с новой силой и хватаясь за крупные камни встала на ноги. Великий космос, ну и видок! Комбинезон треснул по швам выпуская на свободу волны смуглой кожи, лицо и руки исцарапаны, из-под шлема, съехавшего набок, висят мокрые пряди черных волос. Но жалеть шпионку у меня нет никакого желания и поэтому, велев Кену освещать дорогу, беру друга на руки. Он конечно пытается протестовать, но слушать больных я не намерен. Шамси, тихонько подвывая, плетется сзади, и я очень надеюсь, что впредь она будет думать, куда лезет.

Как оказалось, главный сюрприз, устроенный Шамси, ждал нас впереди. Она умудрилась оборвать веревку, оставленную нами и неизвестно, как мы теперь преодолеем четырехметровый подъем вверх по острым камням. На наше счастье сверху видны чьи-то фигуры и после недолгих переговоров они отправляются за веревкой. Я устраиваю Кена около стенки и едва успеваю устроиться рядом, как он вдруг озабоченно спрашивает:

– Арт, а где наши шлемы с образцами?!

– С какими еще об…, – изумленно гляжу на подмигивающего Кена и вдруг соображаю – а, так мы же их поставили в надежном месте! Шамси, ты видела наши шлемы?!

– Видела! – наивно ловится низранка.

– А почему не захватила с собой? – с напускной строгостью выговариваю ей. – Тебя к нам Райши приставила чтоб ты нам помогала, а ты вместо этого только лишние проблемы создаешь. Никакого толку от тебя нет! Ну, чего уселась? Я Кена нес, а ты чего с пустыми руками шла?! Все женщины работают, мы вам как можем, помогаем, только ты одна ничего не делаешь, гуляешь себе целый день! Иди, давай, неси шлемы, раз знаешь, где они стоят!

На какой то миг мне становится жаль несчастную толстушку, но в следующий момент я давлю это чувство в самом зародыше. Будет знать, как выбирать непопулярную профессию! Шамси некоторое время переминается с ноги на ногу, потом, поняв, что помощи ждать ей неоткуда, с несчастными вздохами отправляется назад. Кен, сидящий рядом, прислонившись к моему плечу, довольно хмыкает ей вслед и тихонько шепчет прямо в ухо: