Боевой дракон - Раули Кристофер. Страница 24

К ночи они снова были в виду острова.

Все заняли свои места и приготовились ждать. Взошла луна, на юго-западе появились легкие облачка и медленно проплыли над кораблями, сияя серебристым светом.

Судовые склянки пробили полночь. Глаза устали смотреть. Никто не нападал.

За час до восхода с воды поднялся страшный туман. Это был, скорее, призрачный, выматывающий душу пар. Он окутал корабли, и многие люди впали в странное состояние — дурацкое легкомыслие охватило их.

Сразу после этого туман растаял.

Ведьма флота попробовала было пустить в ход предсказательную магию, но потерпела неудачу. В глубине души она понимала, что уже ничего не может изменить.

…Это началось с «Картофеля». Трое солдат на полубаке вдруг начали бессмысленно смеяться, сорвали с себя одежду, побросали оружие и, прыгнув в воду, уверенно поплыли в сторону острова Чародея.

Зараза распространялась быстро. Стоило кому-нибудь поглубже вдохнуть в себя отравленный туман, как он начинал дико смеяться. Затем человек раздевался и прыгал за борт. Некоторым удавалось недолго сдерживать смех, но их все равно приходилось связывать, чтобы удержать на борту; смех рано или поздно одолевал их, растягивал губы в страшном оскале, вызывая дикие завывания.

Между тем дюжины людей уже были потеряны. Взошло солнце, и в его свете можно было видеть несчастных, плывущих к острову, пока они не пропали из виду.

Ведьма флота снова прибыла на «Ячмень» и закрылась с адмиралом Кранксом. Чародей из досадной помехи превратился в смертельную опасность.

Уже много лет он не трогал проплывающие мимо корабли, и в его существовании даже начинали сомневаться. На острове, конечно, никто не бывал; репутация чародея была не просто плохой, она была устойчиво плохой. С течением лет мореплаватели перестали принимать особые меры предосторожности, огибая остров, и просто стали ориентироваться на него, идя от Опасного мыса в пролив Кассим.

Теперь же, совершенно неожиданно, чародей решил уничтожить их флот. Ведьма боялась этого древнего, ведущего независимую жизнь чародея, когда-то много сотрудничавшего с Великим Врагом из Падмасы. В любом случае было совершенно ясно, что его магия сильнее. Без помощи Великой Колдуньи Лессис им не выбраться. Увы! Лессис была далеко, на борту «Лиры», идущей к берегам Богона.

Кранкс собрал старших офицеров и отдал приказ разъяснить флоту создавшееся положение, что говорило о его собственной растерянности. Все, что они могли сделать, — это выставить на ночь усиленные посты наблюдения за небом — не прилетят ли снова чудовища. Ни словом адмирал не упомянул о мерах против тумана, сводящего людей с ума.

На носу «Ячменя» драконопасы собрались вокруг бочки, в которой хранились древки стрел. Они вынимали их поочередно, оперяли, насаживали стальные наконечники и быстро затачивали на камне, придавая им нужную остроту.

— Такое чувство, что с нами все кончено, — сказал Свейн, нервно пожав плечами. — Этот чародей держит нас на привязи. У нашей ведьмы сил не хватает.

— И скоро он нашлет на нас туман и затащит на берег, — сказал Джак.

— Какого черта он от нас хочет? — спросил Энди.

— Сделать рабами, конечно.

— Полагаю, ты скоро это узнаешь, — сказал Мануэль. — Все мы узнаем.

— Нет, не узнаем, — возразил Релкин.

— Поглядите-ка на этого куошита. Как всегда, оптимист.

— Драконы не пойдут. Они не восприимчивы к подобной магии. Помнишь Дзу, Свейн? В подземном карьере, когда мы столкнулись с Мезомастером, драконы не обратили никакого внимания на его заклинания.

— Да, но драконы не смогут увести домой корабль вместо людей и драконопасов. Нет, скоро мы все на этом острове станем рабами чародея.

Но тут Релкина внезапно осенило.

— Драконы! — воскликнул он. Энди пришла в голову та же мысль.

— Конечно! Драконы смогут это сделать! — закричал он.

Они отправились в каюту к командиру эскадрона Уилиджеру и доложили ему свою идею.

— Выглядит достаточно фантастично. Не многого ли мы хотим от честных ящеров? Смогут ли они все это удержать в памяти?

— Память у них не хуже, чем у людей.

— Да, и ведь мы будем с ними.

— Ну а что, если вас выведут из строя? Вряд ли чародей оставит ваше нападение безответным. Что, если виверны останутся предоставленными самим себе?

Драконопасы смотрели прямо Уилиджеру в глаза.

— Они доведут дело до конца, — уверенно сказал Релкин.

Уилиджер все еще сомневался:

— Но как же они доберутся до берега? Вы отлично знаете, что им запрещено плавать в море.

— Сэр, мы уверены, что на таком расстоянии им можно это позволить. Кроме того, мы уверены, что закон может и ошибаться.

Уилиджер бросил на них резкий взгляд:

— Что вы хотите этим сказать? Релкин плотно сжал губы. Любое слово в данном случае могло оказаться роковым.

— Ну?

— Ничего, сэр, кроме того, что мы знаем драконов, сэр. Они могут это сделать, а больше никто. Нам нужно освободиться от чародея, а единственные, на кого не действуют его заклинания, это драконы. Магия вообще не очень-то на них действует.

Уилиджер задумчиво кивнул:

— Ладно, я доложу о вашем предложении командору Вулворду, посмотрим, что он скажет. Вы свободны.

Через десять минут Уилиджер представил план операции в кабинет Вулворда.

Вулворд прочитал его заметки и задумчиво откинулся в кресле.

— Драконы, а? — он скривил губы. — Но им не разрешено плавать в море. Их придется отправлять на судах. Можем ли мы пойти на это?

— Не знаю, сэр. Нужно спросить капитана. Вулворд был великодушным человеком. В начале путешествия Уилиджер его страшно раздражал, и, возможно, он был слишком суров к молодому офицеру. Поэтому теперь он старался говорить как можно дружелюбнее:

— Командир Уилиджер, это ваша идея, оставляю ее вам. Идите к капитану, потом доложите обо всем адмиралу. Посмотрим, что они скажут. Я напишу свое заключение, в нем будет осторожное одобрение вашего плана.

Капитан Олинас, в свою очередь, быстро что-то подсчитала, потом посовещалась с боцманом Джиано. Потом коротко подвела итог:

— Похоже, мы можем перевезти дракона на самом большом корабельном боте — полубаркасе. Таких ботов во всем флоте двенадцать.

Уилиджер отправился к адмиралу Кранксу. Он не стал показывать Кранксу одобрительную резолюцию Вулворда. Наоборот, он сказал, что Вулворд против этой затеи и, что он, Уилиджер, решил рискнуть взысканием ради общего блага, так как видит единственный выход из создавшегося положения.

Кранкс уцепился за соломинку:

— Мне говорили, что драконы невосприимчивы к магии.

— И я это слышал, сэр.

Кранкс предпочел бы, чтобы это тягостное решение принял кто-то другой, генерал Стинхур или генерал Баксандер. Если он, адмирал, ошибется и они потеряют драконов, то вина за провал всей миссии ляжет на него целиком. С другой стороны, если они не уйдут отсюда, проклятый чародей перетащит их всех к себе, и тогда они закончат свою жизнь рабами в его темных шахтах.

Кранкс приказал отобрать двенадцать драконов. Уилиджер уцепился за возможность прославиться и предложил Сто девятый марнерийский.

— Ну что же, командир Уилиджер, — сказал Кранкс после минутного колебания, — вы изобрели этот сумасшедший план. Думаю, будет только справедливо дать вам довести его до конца.