Семиречье. Трилогия (СИ) - Григорьева Юлия. Страница 93

— Вот чтобы не натворил и ищем, — первый начал озираться. — Эти что ли муж с женой?

Радмир весь подобрался, но продолжал исправно завтракать. Мужик подошел ближе, повел носом, все ближе приближаясь к ним, и воин вскочил, разом превращаясь во вчерашнего хамоватого муженька.

— Эй, эй, мурло, — он грозно свел брови. — Ты на женку-то мою глазом своим не коси. Моя баба, ясно? А не ясно, так я объясню, мало не покажется. На чужой медок не разевай роток. Понял меня, я спрашиваю?

— Понял, понял, — губы мужика растянулись в улыбке. — А хорош медок-то.

— Что? — взревел Радмир, оттесняя мужика подальше от Белавы.

Двое других покосились на них и начали приближаться. Воин встал так, чтобы видеть всех троих, но тут сверху послышались голоса, и на лестнице показались вчерашние собутыльники — учителя молодых мужей.

— Друже! — радостно прогудел белобрысый и вдруг остановился. — А это чего?

— На бабу мою слюни пускают, — нахально пожаловался Радмир, и поддержка поспешила на помощь с залихватским:

— Наших бьют!

Белобрысый прыгнул на того, кто был ближе к нему, вынуждая отступить к двери. Следом за белобрысым выскочил рыжий, он засучил рукава, плюнул на кулаки и, крикнув: «Эх, судьба — судьбинушка», — кинулся на другого странного мужика. Третий остался перед Радмиром. Он не вступал в драку, хотя воин был очень даже настроен начистить кому-нибудь морду, дабы успокоиться хоть немного. Неизвестный медленно отступал к двери, в которую выкатился его спутник с вцепившемся в него белобрысым. В этот момент на лестнице появился мужик с соломенными волосами. Отступающий оглянулся на него и крикнул:

— Как выглядит ее дядька?

— Да как она. — моментально сориентировался муж любимой жены. — Глаза зеленые, волосы такие же и ростом небольшой.

— Больше никого здесь не видел?

— Нет. Кто был все здесь. — пожал плечами мужик.

— Уходим, — крикнул незваный гость. — Нет его здесь, дальше ищем.

Его напарник слез с рыжего, причем, тот был жутко недоволен и пытался снова накинуться, но противник рыжего ловко ушел в сторону и выбежал за дверь. Вскоре вернулся белобрысый. Он потирал подбитую скулу.

— Сбежали трусы, — недовольно ворчал он.

— Спасибо, мужики! — сердечно поблагодарил Радмир всех троих. — Спасибо, что не выдали. — и положил перед хозяином постоялого двора пять золотых монет. — За ущерб и помощь, — пояснил воин.

— Да чего там. Чтобы вы не сделали, а они хуже. Глаза мутные, замороченные. Мертвые глаза.

— Точно, — поддержал рыжий, растирая плечо. — Какие-то они неправильные.

Радмир кивнул, и они с Белавой побежали наверх, где уже стоял готовый к отъезду чародей. Его тут же утащили в одну из комнат. Пока воин объяснял товарищу, что к чему, Белава схватила их сумки и присоединилась к своим спутникам. Чародей с воином сидели в задумчивости.

— Кто это мог быть, друже? — спрашивал Радмир.

— Ума не приложу, — честно пожал плечами Дарей и вдруг охнул. — Помните, Лихой писал, что у него трое ребят пропали, а они знали, что я еду, да и как выгляжу тоже.

— Точно, — кивнул воин. — На вид не служивые. На разбойников и похожи больше. Вот и всплыли ребятушки… Но как выбираться будем? Ведь ждать могут.

— Пробьемся, — мрачно сказал Дарей.

— Погодите, мастер, — заговорила Белава. — Им вас описали, — она подмигнула. — Мороку Айвора любой поверит, я вам личину изменю. Зачем же бой? Ими кто-то управляет. Может и защиту на них поставили. И простой морок может сразу разглядят.

— А и молодец, Белавка, — одобрил чародей. — Давай.

— Умница моя, — улыбнулся Радмир, и девушка ему подмигнула.

Она прикрыла глаза и начала обволакивать учителя сероватым туманом, вылепляя из него подобие себя, только постарше и погрубей. Когда Белава закончила, перед воином и ученицей чародея стоял самый настоящий белавин дядька, очень похожий на нее. Только вот не удержалась девка от коварного движения, и теперь на голове «дядюшки» красовалась замечательная плешь. Радмир оглядел произведение предприимчивой девицы, хмыкнул, попробовал сдержаться, но не смог и расхохотался.

— Чего она со мной сделала? — подозрительно спросил чародей.

— Все хорошо, друже, тебе так даже идет, — ответил воин, продолжая потешаться над товарищем, у которого на самом деле были отличные густые волосы.

— Ну, Белавка, — процедил сквозь зубы Дарей, глядя на ученицу, скромно смотрящую в окно. — Не знаю, что ты со мной натворила, но я тебя все-таки выпорю, когда вернемся.

— Не страшно, — ответила наглая девка и пошла к выходу.

— Ты это слышал? — возмутился чародей, и воин снова засмеялся.

Когда они спускались, хозяин постоялого двора округлил глаза, глядя на незнакомого постояльца, так похожего на зеленоглазую жену громкоголосого мужика с серыми глазами. Радмир весело подмигнул ему и поспешил вслед за спутниками. У конюшни стоял мужик с соломенными волосами. Он обернулся на троицу и тоже широко распахнул глаза, потом сообразил что к чему и засмеялся. Шукля посмотрел на Дарея, принюхался и завилял хвостом. Путники оседлали лошадей и собрались уже выехать, когда к ним обратился тот самый мужик.

— Вижу, не простые вы люди, — начал он. — Дозвольте с вами поехать. Я перед Полянией сверну. И мне не скучно, и от вас лишнее подозрение отведем.

Троица переглянулась и дружно кивнули, приглашая мужика в свою компанию. Мужик пристроился к ним и шепнул:

— Те трое на дорогу выехали, но по моему никуда не уехали. Проверить, наверное, хотят.

— Спасибо, мил человек, — ответил Дарей. — А как звать тебя?

— Юрком зовите, — улыбнулся он. — А вы кто? Впрочем, не говорите. Лишнее это.

Они благодарно улыбнулись Юрку за его понимание. Так и выехали вчетвером на тракт. Там стояла троица разбойников. Они неестественно замерли, будто три изваяния, и только после появления четырех всадников начали двигаться. Три пары глаз внимательно уставились на приближающихся путников. Те разговаривали между собой, не обращая внимания на трех разбойников. Разбойники повели носом вслед путникам и переглянулись. Белава краем глаза следила за этой троицей, пытаясь понять, что они будут делать. Но разбойники вновь замерли, словно ожидая чего-то. Вскоре они остались за поворотом, и четверо всадников расслабились, но морок снимать не спешили.

Юрок оказался веселым спутником, который развлекал их байками почти весь день. Один раз путники устроили привал. Радмир Белаву к готовке не допустил, памятуя о слабительных каплях, Дарей сообразил, чего опасается товарищ и достал пузырек из своей сумы, показав его воину. Тот хмыкнул, но намерениям не изменил, и чародейка осталась не у дел, что, впрочем, ее нисколько не расстроило. Она отошла немного в сторону и растянулась на траве, глядя в ясное голубое небо. По небесной глади не спеша плыли пушистые облака. Девушка вспомнила как в детстве они с Любавой гадали, на что похожи облака, вот и сейчас она начала всматриваться. Первый плыл толстый заяц с короткими ушами и длинным хвостом… так это же кот! Чародейка засмеялась и продолжила рассматривать облака. Рядом на цветок села бабочка. Девушка скосила глаза и залюбовалась легкокрылым созданием. Затем протянула руку, и бабочка заползла ей на палец, щекоча лапками и брюшком. Белава снова тихо засмеялась, радуясь тому, как же славно жить.

Радмир бросал на нее взгляды, веселости как не бывало. В голове снова и снова звучал ночной вопрос чародейки: «Ты долго будешь меня помнить, если со мной что-нибудь случится?» Почему же она сказала это?

— Друже, — позвал он Дарея, — замени меня.

Чародей взглянул на него, потом на Белаву, и вдруг тоже встревожился. В его взоре появился немой вопрос, но воин пожал плечами и направился к Белаве. Бабочка сорвалась с ее пальчика и упорхала. Мужчина опустился рядом с девушкой. Она подняла взгляд на него и улыбнулась:

— Поцелуй меня, — попросила она.

— Мы не одни, — улыбнулся он в ответ.

— Для Юрка мы муж и жена, а мастер к нам спиной. Поцелуешь? — она протянула к нему руки.