Зеленые небеса (СИ) - Короленко Александр Анатольевич. Страница 47

- Ну раз так, - улыбнулась Елизавета. - Тогда ладно, вдвоём быстрее управимся. Я только радио включу, так веселее, иногда хорошие песни передают.

Она встала, и подойдя к массивному ящику на стене, который я принял поначалу за духовку, крутанула ручку. Кухню тут же залило весьма жизнерадостной гитарной мелодией.

- Эта хорошая! - воскликнула девушка и пару раз крутанулась, словно танцуя вальс, я аж невольно ею залюбовался. Глаза горят, на щеках румянец, хороша девка... Отогнал непотребные мысли в сторону и угрюмо уставился в ведро с картошкой.

- Алексей, вам не нравится эта музыка? - тихо спросила Елизавета, похоже, расценила мою кислую мину по своему.

- Нет, всё хорошо, в самый раз, - я поспешил её успокоить и растерянно пожал плечами. - Грусть по дому...

- Это кто там по дому грустит? - эхом пронёсся по кухне бас ввалившегося с улицы деда. - Я зараз вылечу!

Вошёл к нам в помещение, с подозрением во взгляде посмотрел на нас.

- Ишь ты, - хохотнул в бороду, заметив в моих руках нож и картофелину. - Князю, никак, женская работа нравится, не изволит его сиятельство стиркой заняться?

- Дедушка, - неожиданно вступилась за меня Елизавета. - Алексей говорил, что бравые воины и те, чистят себе картошку. Значит, ничего стыдного для мужчины в этом нет?

- Есть, - рявкнул дед, впрочем неискренне, в глазах злобы нет, хитринки лишь светятся. - В армии только лопухи да неумехи на картошке, и те, кто проштрафился. Остальные мужской работой заняты. Что он ещё говорил?

- Что по дому скучает, - развела в растерянности руками девушка. - А так всё...

- Ну я это исправлю, - ухмыльнулся старый пень, явно замышляя какую -то пакость. - Пошли, ваше сиятельство, во дворе у поленницы топор скучает, не дайте друг другу помереть....

Глава двадцать третья.

До самого позднего вечера я вымещал на несчастных дровах свою злобу на всё человечество. Размах, и громадный топор застревает в теле полена. Переворот, и второй удар, но уже обухом, готово, деревяха расщеплена на две части. А другое поленце разлетелось с первого замаха, аж получил профессиональное удовольствие - так ловко и красиво вышло. Вытер пот и приноровился к следующей жертве...

На самом деле был рад, что досталась такая работа, кипевшая в душе злость и обида постепенно выходила с каждым ударом топора, с каждым расколотым поленом. Не замечая веса огромного инструмента, обливаясь потом и рыча как зверь, выплёскивал скопившиеся негативные эмоции, не жалея сил и дров, пусть выходят наружу, пусть так, чем таскать их в себе, слишком тяжело.

Пару раз ко мне подходил дед, смотрел на буйство, что я учинял, качал головой и говорил:

- Ишь как прошивочку в мирных целях использовать можно! Кто бы подумал...

Выкуривал сигаретину и уходил возиться с каким-то древним трактором, раскорячившимся у забора. Изредка с той стороны доносились глухие удары кувалдой и ругань, но под вечер "железный конь" ожил, надсадно зарычав и выплюнув облако чёрного дыма из дрожащей выхлопной трубы. Дед с довольной рожей забрался за рычаги и сделав почётный круг по двору, заглушил трактор. Затем с победным видом принёс банку краски с кистью, и принялся красить свой драндулет.

Вот не сидится старому хрену, подумал я, косясь на него. К тому времени я рубкой дров я закончил, просто складывал их в гигантскую поленницу. За этим делом меня и застал шеф, совершенно незаметно подкравшийся ко мне. Весь в пыли, лицо усталое, но довольное, скинул из-за спины мешок и высыпал из него на землю двух мёртвых зверух, размером с больших зайцев. По большому счёту, это и были зайцы, но с одним "Но" - они имели такие мощные клыки и когти на задних лапах, что меня аж оторопь взяла.

- Ты только глянь, каких красавцев я подстрелил! - с совершенно детским восторгом воскликнул шеф. - Такое жаркое из них сварганить можно, зашатаешься!

- Ого, - к нам подошла Елизавета, с неподдельным интересом рассматривая мелких монстров. - Редкая добыча, мало кто может подобраться к зайкам близко!

- Ты не огокай, - распорядился дед, мечтательно закатив глаза. - Завтра на обед подашь нам под травами с соусом из печени водяного. Под такое дело и наливочки откушать не помешает.

- А их есть можно? - с сомнением спросил я, вспомнив мой недавний конфуз с зубастками. Вроде караси-карасями, а как вышло... - И что это?

- Это зайцы, местная порода, - с улыбкой ответил Иваныч. - А есть можно, даже нужно.

Он поднял с земли трупики своих зубастых жертв и сказал Лизе:

- Я их сам разделаю, люблю это дело, так что не суетись, отдыхай.

- Да я всех на ужин позвать пришла, - мило пожала плечами девушка. - Дедушка как раз дал мне знать, что вы на подходе, я и накрыла. Пойдёмте, остынет ведь...

На ужин была какая-то каша, такой не видел ранее, что-то вроде гречки, но гораздо крупнее, а вот на вкус похоже. К каше жареная курятина, ну и по стакану настойки, дед расщедрился, радуясь починке Артемия и трактора.

- Это ты за день столько переколол? - сначала не поверил Иваныч, узнав, что я перелопатил все запасы поленьев. - Силён! Мне бы на неделю хватило.

- В азарт вошёл, - отмахнулся я, обгладывая куриную ножку. - Ну как сходил? Чего разведал?

- Вполне удачно сходил, - довольно потянулся на стуле шеф. - Нашёл я стадо туш, их там порядка двух десятков. И самое важное, гнездо у них в корпусе большого разбитого самолёта, километрах в десяти отсюда, Матвей знает.

- Транспортник, - подтвердил дед. - Вёз бронетехнику и солдат, но влетел в аномалию и упал. Это, как говорят, через пять лет после взрыва на Установке было. Гиблое место, аномалии кругом. Артемия своего я аккурат оттуда приволок, тоже в "Соколе" летел.

- Места там и вправду, диковатые, - кивнул Матросов. - Аномалий, согласен, много. Туши их чуют, и обходят. И ты обойдёшь, я тебе в шлем детектор подключу, будешь на экране "розового" видеть их, бортовую энергию сожрёт на раз, но должно хватить. Эх, были бы броники серии "Пустошь", уже со встроенными датчиками... - шеф с тоской цыкнул воздухом через щель в зубах, - Но ничего, потом достанем себе такие. Москва не сразу строилась.

- Что за Москва, дядь Вань? - подала голос Елизавета.

- Город на моей родине, - печально поморщился тот. - Очень далеко отсюда, сам там был пару раз всего. Ты придумала, какой тебе следующий гостинец принести?

- Ещё нет, - насупившись, совсем тихо произнесла девушка. - Что мне с ними тут делать? С платьями этими? - затем вскочила, и быстро вышла из кухни, я был готов поклясться, что заметил на её глазах слёзы.

- Етит твою налево! - дед с нескрываемой досадой, в сердцах долбанул кулачищем по столу. - Опять она за своё! А под контроль взять не могу - она собой уже не будет, куклой станет...

- Так правильно, - развёл руками шеф. - Это же тебе не твой тупой Артемий, что на сарае сейчас сидит! Это же женщина, хоть и совсем молодая, ей общение нужно и внимание, а она с кухни не выползает и огородов.

- И что мне делать? - Матвей с горяча осадил целый стакан наливки. - Уф-ф... Жениха ей может ещё найти?

- Да хоть жениха!

- И где я тебе его найду? - заорал дед, брызгая в разные стороны слюной.

- Не мне, а ей! - шеф скосил глаза наверх, мол, ну ты и тупой... Затем посмотрел на меня и выдвинул кандидатуру. - А Алёша на чем не жених? И работящий, и шустрый. И мало того, он настоящих княжеских кровей!

- Чего? - завопили мы с Матвеем в один голос. - А ты не охренел?

- Охренеешь ты, - в лоб деду тихо сказал Матросов. - Когда девку всё достанет и она решит убежать отсюда. И кто-нибудь сожрёт её в Грязях.

- Я ей убегу! - стараясь выглядеть свирепым, рявкнул дед, но получилось у него неискренне, более того, как-то даже растерянно. Похоже, что он об этом особенно не задумывался.

- Это жизнь, дружище! - успокаивающе произнёс шеф, потрепав поникшего старика по плечу. - Ладно, что-нибудь придумаем.

- Придумаешь ты... - отмахнулся тот, и внезапно посмотрел на меня особенным испытующим взглядом.