Сэр Евгений. Дилогия - Тюрин Виктор Иванович. Страница 43
'Все равно мне некуда торопиться. День туда, день сюда… ‑ не успел я додумать эту мысль, как раздался звонкий топот копыт и из‑за угла вылетел всадник, чуть не сбив идущего по улице горожанина, заставив того с испуганным воплем отпрыгнуть в сторону. В следующую секунду еще две женщины последовали его примеру и с криками отпрянули к ближайшей стене. Не обращая внимания на недовольный ропот людей, всадник, осадив лошадь, начал рассматривать вывески.
Мельком бросив на возмутителя спокойствия и тишины недовольный взгляд, я мысленно послал его куда подальше и сделал шаг по направлению к девушке, как под частый цокот копыт из‑за угла вылетело два новых всадника, полностью перегородив улицу. Не обращая внимания на недовольные крики со стороны редких прохожих, теперь уже все трое стали крутить головами по сторонам в поисках нужной вывески. Первый всадник, судя по богатой одежде, был дворянином, а двое других ‑ слуга и телохранитель, о чем свидетельствовали его кольчуга и меч.
‑ Милорд, вон лавка того менялы! ‑ и слуга протянул руку в моем направлении, но хозяин не обратил никакого внимания на его слова, так как в этот момент его взгляд был прикован к прижавшейся к стене лавки девушке. В следующую секунду дворянин, тронув поводья, заставил коня шагом приблизиться к девушке.
‑ Обольстительница, ‑ томным голосом заправского донжуана заявил он, склонившись к девушке. ‑ Ты прелесть, милая. Как тебя зовут?!
‑ Джейн, милорд.
‑ Очаровательное имя! Ты зажгла в моем сердце огонь, очаровательница!
‑ Милорд, мне надо домой!
‑ А ты еще и кокетка! Играешь со мною! Мне это нравиться!
'Ха! Конкурент нарисовался! Ничего и не таких обламывали! ‑ с этими мыслями я неторопливым шагом направился к наглому дворянину.
Только телохранитель обратил на меня внимание, да и то потому, что таким образом отрабатывал свой хлеб ‑ поводя грозным взорам по сторонам, словно в поисках опасности, угрожающей его хозяину. Жесткий взгляд и сломанный нос, выдавали в нем любителя решать все жизненные проблемы ударом меча или дубинки. Слуга, с заплывшими наглыми глазками, как и остальные горожане, находившиеся в переулке, наблюдал сейчас за действиями хозяина, кривя рот в довольной ухмылке. Я был в шаге от этого хама, как раздался истеричный девичий крик: ‑ Господин! Господин! Не надо!! Пожалуйста, не трогайте меня!!
До последнего момента никто не принимал меня во внимание, пока я не сделал два быстрых шага в направлении дворянина, судя по ее истерике, грубо лапавшего девушку, и не приступил к быстрым и решительным действиям. Схватив хама за куртку и узорчатый пояс, я со всей силы рванул его на себя. Не ожидавший ничего подобного, тот вылетел из седла, наподобие пробки из бутылки шампанского и со всей дури грохнулся на булыжную мостовую. Крик истошной боли, исторгнутый из его глотки, прямо взорвал воздух среди мгновенно наступившей тишины. Следующей моей целью стал телохранитель, представлявший для меня сейчас наибольшую опасность. Наемник сразу сообразил, что конь для него сейчас только помеха, так как между нами лежало тело его хозяина, корчащегося от боли, поэтому он спрыгнул на землю и уже тянул меч из ножен, как в этот момент я перепрыгнул вопящего от боли дворянина, а затем нанес ему удар. После того, как его мощная, почти квадратная, челюсть пришла в соприкосновение с моим кулаком ‑ телохранитель покатился по мостовой, гремя и стуча железом, как консервная банка. Быстро оббежав взглядом свидетелей происшествия, несколько горожан, да пару менял, в эту минуту стоявших в дверях своих лавок, на предмет вмешательства в события. Но, ни у кого из них, как и у слуги, до сих пор оторопело сидевшего на лошади с отпавшей челюстью, похоже, не было ни малейшего желания встревать в происходящие события. Я уже собрался покинуть место происшествия, так как вопли, испускаемые дворянином, уже вполне могли привлечь городскую стражу, как мое ухо уловило тихое всхлипывание, раздавшееся из‑за коня.
'Вот дура! И она еще до сих пор здесь торчит?!'.
Бросил взгляд на телохранителя, который в данный момент пытался оторвать голову от земли, я обошел лошадь дворянина. При виде меня девушка испуганно замерла. Вырез платья вместе со шнуровкой, как и ее прическа, явно нуждались в том, чтобы их привели в порядок. Я укоризненно покачал головой. Она тут же удивленно уставились на меня полными слез глазами.
‑ Так говоришь, тебя Джейн зовут?
‑ Да, милорд, ‑ хлюпнула носом красотка.
‑ Идем, провожу тебя домой, а то я смотрю тут кругом сплошное хулиганье.
‑ Как вы сказали, сэр?
‑ О, Господи! Пошли!
‑ Не пойду! Я кричать буду!
‑ Ты дура или как?!
‑ Я не…
‑ Дело твое! Я к тебе в няньки не нанимался!
Но не успел я отвернуться и сделать шаг, как за моей спиной застучали ее каблучки.
‑ Сэр, я живу на улице Ткачей. Ой!
Резко обернувшись, я увидел стоящего в трех метрах от нас телохранителя с мечом в руке. Пусть он некрепко держался на ногах, но в его руках было оружие, к тому же, это был профессиональный солдат. Телохранитель бросил взгляд на мои пустые руки, затем зло ухмыльнулся и крутанул мечом. Говоря тем самым: что парень приехали? За спиной у меня была девушка, а с двух сторон пути отхода перекрывала каменная стена магазина и лошадь телохранителя. Своего рода тупик. Но так думал телохранитель, но не я. Только он сделал шаг вперед, как я начал действовать, резко хлопнув ладонью по морде коня. Не ожидавшая подобной подлости, лошадь всхрапнула и резким скачком подалась назад, задев при этом крупом своего хозяина. Тот еще полностью не пришел в себя и не успел среагировать. Снова тишину улочки разорвал грохот железа, катящегося по камням. Я тем временем схватил девушку за руку и потянул за собой. Обойдя телохранителя, а затем слугу, продолжавшего сидеть на лошади, мы с Джейн быстро пошли к выходу из переулка. Зеваки, наблюдавшие за происшедшим, проводив нас глазами, вернулись к более интересному для них зрелищу: наблюдению за корчащимся от боли и исходившим криком благородным господином и его слугами.
Пройдя быстрым шагом две улицы, мы свернули за очередной угол и остановились, так как девушка успела запыхаться и стала отставать. Сначала я оглядывался и прислушивался в ожидании возможной погони, но потом мое внимание приковала ее высокая грудь, которая плавно поднималась и опадала, словно хотела вырваться из‑под шнуровки лифа. Правда, долго насладиться волнующим кровь зрелищем мне не дали две нежные ручки, скрестившиеся на глубоком вырезе, а как только я поднял глаза, меня встретил негодующий взгляд.
‑ Что за сердитый взгляд, милая? Ведь я, вроде как, твой спаситель.
‑ Извините, милорд, ‑ ее взгляд смягчился. ‑ Я сама не своя. Очень сильно испугалась. Простите меня, милорд, но мне надо домой.
‑ А я?! Я провожу. Нельзя же отказать даже в такой малости своему спасителю, прелестная незнакомка.
При моих словах девушка зарделась, как маков цвет, затем чисто женским движением поправила прядь волос и только затем сказала: ‑ Только до моей улицы, сэр. У меня очень строгие родители. Если они увидят нас…