Темные времена (СИ) - Виноградова Мария Владимировна "Laurewen". Страница 34

Когда перед пареньком оказалась жуткая, оскаленная морда, на которой злобно сверкали подозрительно разумные ядовито‑зеленые глаза с вертикальным зрачком, он застыл, ощущая дыхание смерти в нескольких дюймах от себя, не в силах пошевелиться, скованный ужасом. Дыхание сперло, в горле образовался ком, а ноги отказались повиноваться – послушник врос в землю, ощущая только, как тонкими струйками за шиворот сочится болезненный холод.

Тварь неожиданно остановилась, недоуменно потянула носом, словно не совсем понимая, кто перед ней – друг или враг. Впрочем, Исэйас сомневался, что у этих существ существовало такое понятие, как дружба – скорее, принадлежность к стае, «свой». И по какой‑то, совершенно не понятной ему причине, враг замешкался. Возможно, именно это сомнение с его стороны и придало пареньку достаточно храбрости для того, чтобы выхватить из‑за пояса кинжал, отданный ему Хесом, и, ни мгновения не медля, вонзить в самое уязвимое место Твари – в глаз.

Противник взревел, судорожно мотая башкой, потом прижал ее к земле, стараясь избавиться от жалящего лезвия, занозой засевшего в обрамленной роговыми платинами глазнице, внезапно хрипнул и завалился набок, открывая дымящуюся рану на брюхе, из которой толчками выходила черная кровь.

– Живой? – Хес мельком оглядел послушника, перевел взгляд на его трясущиеся руки, ухмыльнулся и неожиданно ободряюще подмигнул.

Исэйас только кивнул вихрастой головой, пятясь назад и даже не пытаясь сдержать дрожь, пока не прижался к горячему боку вороного жеребца.

Твари, поджав хвосты, убрались прочь, однако послушник все же чуял на себе пристальный взгляд: враги не оставили их в покое, а просто на время отступили. И это здорово нервировало.

Хес сделал неуловимое движение мечем, и капли темной, густой крови бусинками скатились в траву, оставив клинок девственно‑чистым. Охотник невозмутимо загнал оружие в ножны, встряхнул уставшие кисти рук и взлетел на Силеста. Ветряной дух ощерил внушительные клыки, косясь недовольным взглядом на трансформировавшегося Ролло, и прянул вперед, не дожидаясь, когда медлительные спутники хозяина последуют за ним.

Ветер бил в лицо, быстрая езда и острое чувство опасности пьянили кровь – ранее Исэйас за собой такого не замечал. Ему по нраву было тихое спокойствие библиотеки, безопасное, где шелест страниц звучал боевым рогом, едва слышное поскрипывание кожаного переплета – сталкивающимися клинками, а потрескивание огонька свечи – гудением пожарищ творящейся истории. Но оно никогда не грозило смертью, которая дохнула на него сегодня леденящим душу холодом. И, вопреки здравому смыслу, Исэйас не сожалел о том, что ввязался в это дело. Все это заставило почувствовать себя живым, но что самое главное – нужным, необходимым. Пусть он еще и не понял, почему два таких воина, как Ролло и Хес, к тому же уже не являющимися людьми, таскают его за собой, но ему это несомненно льстило. Более того, где‑то на самых задворках сознания билось опасение, что однажды они решат избавиться от такого неумехи, как он.

Твари опасливо стелились тенями на почтительном расстоянии, не приближаясь, но и не отставая. Порой Исэйасу казалось, что их становилось больше, но стоило ему сморгнуть, как существа вновь растворялись в вечной ночи Тропы, и только острое чувство опасности продолжало напоминать о том, что преследователи совсем рядом.

Хес же был достаточно спокоен – судя по всему, Твари уяснили, что с зубастой добычей им так просто не справиться, а лезть под удары кусачей стали и жалящих заклятий им не хотелось, – и охотник прекрасно это понимал.

До выхода с Тропы добрались без происшествий и, провожаемые тоскливым воем Тварей, вышли в тварный мир. В первое свое путешествие по пути фейри Исэйасу, за спиной которого кровожадно щелкали жуткими челюстями огромные существа, сдерживаемые одним только Хесом, было не до того, чтобы заметить сам миг перехода. В этот же раз он сполна насладился необычным сначала выцветанием красок, а после – ослепительной яркой вспышкой радужного света.

Впрочем, когда он проморгался, радости значительно поуменьшилось. Они находились в нескольких ярдах от массивной стены, которой была окружена цитадель – иначе и не назовешь, – Святого Ордена. Каменные стены, уходящие высоко вверх, глубокий ров, кольцом окружающий старинное, но все еще страшное в своей мощи и неприступности строение. Острые шпили башен пронзали хмурые небеса, вгрызались в серо‑стальное небо, словно голодные звери. К воротам вел подъемный мост, возле которого неусыпно дежурили суровые старшие братья. Этот пост, вопреки логике, был почетным – туда отправляли только тех, в чьей силе и верности не было сомнений.

Исэйас был здесь всего один раз. Когда его, совсем еще мальчишку, привезли сюда после того, как его родной город был поглощен очистительным пламенем Семерых. И ему запомнилось не то, что он видел сейчас: мрачные переходы, гнетущее ощущение чего‑то неправильного, враждебного, опасного.

– И как ты собираешься туда попасть? – скептически поинтересовался Ролло, разглядывая опущенный мост и двух широкоплечих братьев, вооруженных алебардами.

В руках городских стражников подобное оружие всегда смотрелось несколько неуместно, отчасти потому, что представители власти и не умели особо ими пользоваться, разве что глушить, как дубинами. Охраняющие же въезд старшие братья держали их с некоторой небрежностью, но в то же время особой цепкостью, которая и отличает истинных умельцев от неумех. И Ролло ничуть не сомневался, что они отлично управляются с этим неудобным оружием.

– Очень просто, – оскалился Хес и снял чересседельную сумку.

Растянул завязки и небрежно вытряхнул прямо на траву три рясы со скрещенными факелами на спине.

Исэйас покосился на охотника, как на умалишенного – неужели Хес действительно считает, что их вот просто так пропустят в святая святых только потому, что на них будет одеянье Святого Ордена. Что и озвучил в полной мере.

– Не нас, – уточнил охотник, – а тебя. А мы – всего лишь сопровождающие. В любом случае, иного варианта я не вижу.

Исэйас сверлил взглядом дырку в наглом черноволосом мужчине, который, ничуть не смущаясь, натянул на себя рясу, прямо поверх своей одежды, и ласково погладил вороного по мягкому храпу. Тот скосил золотые глаза на хозяина и понятливо положил ему голову на плечо.

Послушник неодобрительно покачал рыжей макушкой, вздохнул и потянулся за своей сутаной.

Когда они оказались у ворот, его уже ощутимо потряхивало от страха, что их постигнет неудача. Какими сильными не были бы Хес и Ролло, против такого количества братьев, многие из которых владели силой, опасной для фейри, им не выстоять.

Стражи окинули их ленивыми взглядами, пробежались по молчаливой фигуре охотника, метнулись к невозмутимому Ролло, и сразу же подобрались, напряглись, безошибочно почуяв в них воинов.

– Да осветят Семеро ваши пути, братья! – приветствовал их Исэйас, старательно скрывая дрожь в коленях.

– Да пребудет Свет в твоих ладонях, – настороженно отозвался один из стражей, переводя цепкие глаза на послушника.

Вгляделся, и в них мелькнуло узнавание.

– Рыжий любитель библиотеки, – расплылся в широкой улыбке второй, и оба сразу же заметно расслабились. Исэйас тяжело вздохнул. – По какому делу здесь?

– Магистр Гайюс послал птицу архиепископу о моем прибытии с отчетом по делу охотников, – недрогнувшим голосом сообщил послушник, наклоняя голову при упоминании своего наставника.

– А это кто? – подозрительно осведомился один из братьев, оглядывая спутников рыжего мальчишки.

Впрочем, спросил он это уже больше для вида.

– У меня вышел некий конфликт с охотниками, – доверительно сообщил Исэйас. – Ты же знаешь, брат, насколько они неотесанны и вспыльчивы. Одним словом – варвары. Поэтому теперь мне необходима… охрана.

Стражи переглянулись и расхохотались, одобрительно кивая головами. А сзади послышались сдавленные шипящие звуки, и послушник мог бы поклясться, что Ролло сейчас незаметно удерживает весьма и весьма разозленного Хеса. Чувствуя спиной сверлящий взгляд охотника, Исэйас с достоинством ступил на подъемный мост.