Отдел странных явлений: Обмануть Богов - Котенко А. А.. Страница 29

— Бежим, — чуть слышно простонал Ваня и, схватив подругу за запястье, кинулся прочь.

Несколько металлических иголок вонзилось в крест, рядом с которым стояла девочка.

Дикий крик, не стихая, следовал за ним. Мальчик боялся обернуться, представляя в воображении огромную стаю, летящую следом. Кто натравил на них этот ужас, Ваня не успел задуматься: был то Ираклий, подслушавший план побега, или слуги Цербера решили отыскать детей в тихой деревушке. Сейчас важно было уйти от желающих заклевать уток, спрятаться в укромном уголке, а затем вернуться в дом к Ираклию и его матери.

— Мы разбудили мертвых птиц… — крикнула Юля, пытаясь посчитать, сколько синеглазых уток гналось за ними. — Убираемся с кладбища, дальше они не должны пролететь.

Но девочка ошибалась. Взбешенные утки не сбавляли ход и преследовали детей до самой деревни, пока вдруг не раздался выстрел. Юля с Ваней, накрывая руками головы, упали на землю, чтобы не попасть под пули.

И откуда у городских ребят взялась такая координация — оставалось списывать только на инстинкт самосохранения.

Гвалт утиных голосов стих после дюжины выстрелов.

— Ну же, вставайте, — услышали Юля с Ваней мягкий бас Ираклия.

Медленно опустив руки, детишки поднялись на ноги и с благодарностью посмотрели на своего спасителя, который держал в руке огромное охотничье ружье. На его лице — искренняя доброта, и, судя по связке из нескольких убитых уток, он несказанно рад добыче.

— Ч…что это было? — заикаясь, спросил Ваня.

— Обыкновенные стимфалийские пичужки, — спокойно сказал крестьянин, перекидывая ружье через плечо. — Медноклювые, меднокрылые хищники. Я думал, что уже всех перебил. Какая радость, опять можно заработать на цветном металле. Поможете остальных собрать?

Услышав о том, из чего сделаны эти синеглазые утки, детишки вздрогнули и замотали головами.

— Зря боитесь, они же мертвые, — хохотнул Ираклий, складывая в полиэтиленовые пакеты по три-четыре тела убитых птиц.

— Меднокрылые? — наклонив голову набок, переспросила Юля. — Так вот чем они в нас стреляли…

— Лучше скажи, где вы их нашли? — буркнул Ираклий, собирая четвертый пакет металлических птиц.

Дети переглянулись. Говорить о случившемся на кладбище им не хотелось. А вдруг Ираклий заподозрит неладное? Ведь нормальные дети никогда не сидят на надгробиях, даже если собираются пересказать друг другу недавно виденные фильмы ужасов.

— Не хотите, не говорите. Но они такие засони, что разбудить их можно только очень громким звуком, — вздохнул крестьянин, пытаясь поднять полдюжины собранных пакетов.

— Мы на плюшку наступили, — тут же созналась Юля, — ну на игрушку с музыкой. Она вдруг начала громко орать, и вылетели эти утки…

— Стимфалийские птички, — поправил ее Ираклий.

— Ну, симферопольские птички, если по-вашему, — девочка попыталась выговорить правильно, — ну, мы и побежали прочь, потому что они стреляли в нас иголками…

— Перьями, — опять уточнил крестьянин.

Дети, открыв рты, уставились на спасителя.

— Ладно, пойдем домой, надо разобрать птичек на запчасти да в Туапсе на рынке продать.

— Кстати, — Ваня вдруг оживился и кинулся наперерез крестьянину, — а возьмите нас в Туапсе!

— Зачем? — нахмурился тот.

Взгляд мужчины был настолько подозрительным, что Юля искоса даже глянула на Ваню. Что он собирался делать?

— Понимаете ли, — мялся мальчик, — мне очень надо найти книжку 'Мифы и легенды Древней Греции'…

Даже в спустившейся темноте Юля заметила, что Ираклий побледнел, как он чуть не выронил из рук пакеты с телами хищных птиц. И его 'зачем' заставляло насторожиться. Он ни капли не удивляясь относится к странным явлениям в деревне, он называет уток мифическими именами, Юля была полностью уверена, что симферопольские, как она назвала их, птицы — тоже из греческой мифологии. Оставалось прочитать древние сказки и склеить все воедино.

— Ираклий, — Ваня, казалось, был спокоен, словно Джеймс Бонд на задании, — учительница литературы назвала их в списке на лето.

Услышав это, тракторист остановился как вкопанный и выпустил из рук пакеты с телами стимфалийских птиц.

Как только дверь на чердаке захлопнулась за Ираклием, Юля перевернулась на другой бок и взяла за руку Ваню, лежавшего на соседнем матрасе.

'Мне нужно кое-что сказать', - передала она мысль другу.

После того, как крестьянин был приятно удивлен желанием школьника прочитать список на лето, в который, кроме мифов входили еще 'Робинзон Крузо', 'Дети капитана Гранта' и многие другие интереснейшие книги, он пытался уговорить ребят не выезжать из деревни. Он клялся, что купит и привезет Ване абсолютно все. Детям ничего не оставалось — только согласиться.

'Я пыталась прочитать мысли Ираклия, — начала Юля, — так вот, их нет!

'Что ты хочешь от тупого крестьянина, который кроме Букваря ничего не читал? — даже сама мысль, отпущенная Ваней, звучала сонно, словно мальчик вымотался настолько, что даже думать не желал.

'Может и так, но я еще не встречала человека с абсолютно пустой головой! — девочка специально передала свою мысль громко, чтобы взбудоражить собеседника.

И Ваня сел на кровати, пристально глядя в глаза подруги по несчастью.

— Что ты хочешь этим сказать? — уже вслух прошептал он.

— А то, что Ираклий блокирует мысли! Я так еще не умею, но думаю, что мой призрак знает, как это делается. Но давай не обо мне! Этот Ираклий что-то от нас скрывает! Он держит нас в этом поселке. Для чего?

— Наверное, чтобы защитить от всяких гидр и птиц из цветного металла. Хотя… — мальчик почесал в затылке, — я тебе уже говорил, что он нас держит в плену.

— А я не верила, пока сама не убедилась, что этот мужик не прост. Так что будем делать?

— Нам надо добраться до города и сбежать. И постарайся научиться блокировать мысли. Желательно нам обоим, — предложил Ваня, — чтобы крестьянин не догадался, кто из нас медиум и экстрасенс, а кто случайно оказался рядом.

— Боюсь, — пробубнила Юля, поворачиваясь на другой бок, — этот Ираклий уже все о нас знает. Но я попробую заблокироваться только ради тренировки.

И она, спрятавшись с головой под одеялом, заснула.

Наутро их разбудила мама марьинского богатыря. Как всегда — пельмени готовы, идите, детки, ко столу. Лениво потянувшись, Юля с Ваней натянули одежду и последовали за женщиной. На их счастье, Ираклий еще не уехал. Громко чавкая, он ел пельмени уже из третьей тарелки. Мать с умилением смотрела на своего сына. Обычная для этого дома сцена, только на этот раз дети сидели молча, изредка переглядываясь, словно хотели сказать что-то, но боялись. Начал Ваня, когда Елена ушла за новой порцией пельменей:

— Ираклий, мы с Юлей долго думали и решили, что нам нужно съездить в Туапсе.

— Но я же обещал привезти вам все книжки… — жуя, говорил богатырь.

— Знаете, — хитрый взгляд Вани встретился с прямолинейным взором собеседника, — я вам весь список вспомнить не могу, так что, мне будет лучше, если я сам запишусь в библиотеку.

Ираклий насупился. Юля усердно пыталась прочитать его мысли, но все тщетно. Судя по выражению лица, этот человек думал о чем-то серьезном, а если попытаться его прочитать, голова кажется пустой кастрюлей.

— Ладно, — наконец, скрепя сердце, сказал крестьянин, поднимаясь из-за стола. — Поедем вместе, но если с вами что-то случится….

— Ура! Ура! — ребятишки, искренне обрадовавшись повскакивали, пороняв стулья и крепко обняли высокого добродушного крестьянина.

Елена, надо сказать, провожала их со скорбной гримасой на лице. Отъезжая на тракторе со двора, Юля оглянулась и попыталась прочитать, о чем думала хозяйка, но голова Акимовой тоже была пуста. Эмоции порождаются мыслями, поэтому не может человек не думать ни о чем, и в то же время так переживать. Женщина, стоявшая на пороге и державшая в руках большой таз с водой, вовсе не казалась пустышкой. Да что и говорить, даже самый глупый человек думает хотя бы о чем-то: о том, как накраситься, какое платье надеть, что приготовить на обед… в голове же Елены и ее сына пустота. И это угнетало девочку.