Обитель Тьмы - Грановский Антон. Страница 47

Рамон вздохнул и покачал головой.

– Нет. Я ведь не ходок, как ты. Я – простой толмач.

– Простой толмач, который мастерски владеет кинжалами?

Рамон улыбнулся.

– Скитания по миру многому меня научили. Даже тому, чему я рад был бы не учиться никогда.

Глеб снова погрел руки у костра, потом вздохнул и поднялся на ноги.

– Пойду осмотрюсь, – сообщил он. – Хочешь пойти со мной?

Рамон удивленно приподнял брови.

– А как же Бранимир?

Глеб посмотрел на спящего богатыря и, небрежно пожав плечом, ответил:

– Сейчас ему ничто не угрожает.

– Откуда ты знаешь?

– Я хорошо чувствую опасность. И сейчас опасности нет.

– Ты полностью доверяешь своему чувству?

– Теперь да. Ты ведь сам сказал, что я стал сильнее.

Во взгляде Рамона, однако, все еще читалось сомнение, и тогда Глеб добавил:

– Умение предугадывать опасность – один из навыков, которым меня одарило Гиблое место. И после схватки с «земляным червяком» этот навык вернулся ко мне в полной мере. Но, чтобы тебе было спокойнее, я орошу траву кровью волколака. Она отпугнет упырей и оборотней, а волколаков сделает осторожными и неуверенными.

С этими словами Глеб достал из сумки, притороченной к поясу, маленькую оловянную бутылочку с волколачьей кровью, откупорил ее и разбрызгал черную кровь по траве.

Ветер утих, грозовая туча ушла на восток, почти не пролив дождя, и лес был тих и спокоен.

– Странно, – сказал Глеб. – Я по-прежнему не чувствую никакой опасности. Хотя на душе у меня неспокойно.

Лес и впрямь не казался опасным. Легкий порыв ветра качнул позолоченные листья осинника, и с веток испуганной стайкой вспорхнули красные дрозды. Трава под ногами была блеклой, а воздух – легким, ясным и безвкусным.

– Первоход, этот лес кажется мне безо…

– Тише!

Глеб остановился и уставился на что-то. Рамон проследил за его взглядом и побледнел. Сквозь редкие ветви засохшего малинника странники увидели толстый ствол дуба, а к этому стволу был прибит железными штырями плотно обтянутый кожей человеческий скелет.

Глава шестая

1

– Много морей переплыв и увидевши много народов, брат мой, достиг я теперь грустной гробницы твоей…

Голос Рамона прозвучал тихо и грустно. Но еще грустнее был его взгляд, устремленный на прибитого к дереву мумифицированного мертвеца.

– Не хочется даже думать о том, какая трагедия тут разыгралась много лет назад, – со вздохом произнес итальянец.

Глеб между тем тщательно осмотрел скелет и вдруг, мрачно нахмурившись, присвистнул.

– Что случилось, Первоход? Что ты увидел?

Глеб указал пальцем на левую руку скелета. Рамон взглянул туда и, сдвинув брови, обронил:

– Браслет?

– Это не браслет, – сухо проговорил Первоход. – Это часы. Русские. Фирмы «Полет». Похожие были у моего отца.

– Значит, этот мертвец…

– Боже мой! – негромко воскликнул Глеб. – А рубашка-то у него из нейлона! – Лицо ходока передернулось, он облизнул губы и хрипло проговорил: – Этот парень родом из семидесятых. Похож на туриста. Или на студента-стройотрядовца.

Рамон посмотрел на Глеба ошарашенным взглядом и спросил:

– Хочешь сказать, что он твой земляк?

Глеб нервно усмехнулся.

– Что-то вроде этого. Только с разницей лет в тридцать.

– В таком случае, ему повезло меньше, чем тебе.

– Это уж точно.

Рамон протянул руку, осторожно потрогал потемневший от времени череп и сказал:

– Думаю, он висит здесь уже лет сто. Странно, что звери его не тронули.

Глеб взял правую руку мертвеца – сухую, мумифицированную, плотно обтянутую потемневшей кожей. Рука Глеба задрожала, а на лбу выступили крупные капли пота. Рамон опустил взгляд и тоже взглянул на правое предплечье мумии. Перевел взгляд на лицо Глеба и растерянно спросил:

– Такие же шрамы, как у тебя?

– Да. Похоже на то. – Глеб легонько провел пальцем по темным полоскам, похожим на зарубки. – Три штуки. Если раньше их было десять, как у меня, то этому парню пришлось здорово тут потрудиться.

Первоход выпустил руку мумии из своих побелевших пальцев и угрюмо добавил:

– И все же домой он вернуться так и не смог.

Рамон отвел взгляд от мертвеца и оглядел лес. И вдруг воскликнул:

– Господи, Глеб! Там еще один!

Минуту спустя, пробившись к соседнему дереву сквозь сухие заросли кустарника, странники остановились перед вторым мумифицированным трупом. Он так же, как первый, был прибит к стволу дерева гвоздями.

Здесь Глеба ждал еще один сюрприз. Взглянув на часы мертвеца, он проговорил севшим от волнения голосом:

– «Bvlgari Diagono». Судя по виду, модель вполне современная.

– То есть – из твоего времени?

Глеб кивнул:

– Да. Стоит тыщи четыре баксов. Этот парень точно не был студентом-стройотрядовцем. Интересно, как он оказался в Гиблом месте?

На шее мертвеца висела цепочка, а на ней – бронзовый жетон. Глеб взял жетон в пальцы и осторожно поскреб его ногтем.

– Имени уже не различить, но тут есть дата… Две тысячи… О, черт… – Рука Глеба дрогнула.

– Что там, Глеб? – насторожился Рамон.

– Этот парень из будущего! Видишь эти цифры? Я отправился сюда, в ваше гиблое Средневековье, за десять лет до этой даты!

Глеб выпустил жетон из пальцев, затем нагнулся, поднял что-то с земли и взвесил предмет на ладони.

– Что это? – спросил Рамон, разглядывая ржавую железную скобу, похожую на большую разогнутую подкову.

– «Пустынный орел», – ответил Глеб. – Девятый калибр, пятнадцать патронов в магазине. Только здорово усовершенствованный. В мое время таких еще не было.

– Там, откуда он прибыл, шла война?

– Не знаю. Надо посмотреть, есть ли у него на предплечье шрамы.

Глеб проверил. Шрамы действительно были, и очень много.

– Десять, – насчитал Глеб. – Если с ним случилась та же история, что и со мной, он погиб сразу после прибытия, не успев ничего сделать.

– Что вы здесь возитесь?! – раздался за спинами друзей грубый голос Бранимира.

Он с треском протиснулся сквозь кусты и встал рядом с Глебом.

– Леший! – воскликнул воевода, уставившись на мумию. Потом повернул голову, увидел вторую мумию и коротко выругался. Затем воззрился на Глеба и спросил: – Кто они?

Глеб открыл рот для ответа, но Рамон его опередил:

– Мы думаем, что это добытчики бурой пыли.

Широкий лоб Бранимира прорезали глубокие морщины.

– Обычно добытчики не заходят так далеко, – задумчиво произнес он. – Как же их сюда занесло?

– Должно быть, заблудились, – угрюмо ответил Глеб.

Вдалеке послышался негромкий вой. Воевода передернул плечами и сказал:

– Шли бы вы к костру, парни. Если волколаки вас сожрут, мне тоже придет крышка.

– Ступай, Бранимир, мы сейчас подойдем.

Воевода окинул их лица подозрительным взглядом, потом повернулся и пошел к лагерю, недовольно бормоча себе под нос:

– Все шепчутся, шепчутся… Когда уже нашепчутся…

Глеб и Рамон подождали, пока он отойдет подальше, после чего Глеб вынул из ножен меч и, прорубая широкими ударами просеку, устремился к третьему дубу, стоявшему в пяти саженях от первых двух. И не зря. К стволу третьего дуба тоже был прибит мертвец. В отличие от прежних мумий эта очень плохо сохранилась.

У третьей мумии не было половины черепа, а то, что осталось, находилось в таком жутком состоянии, что могло рассыпаться от простого прикосновения. То же было и с другими костями. От грудной клетки уцелело всего два ребра. Левая рука отсутствовала, да и от правой остались только плечо и часть предплечья. Одежды на мертвеце не было, только кое-где к костям прилипли обугленные лохмотья.

– Что, по-твоему, с ним случилось? – спросил Рамон.

– Часть костей обуглилась, – задумчиво ответил Глеб. – Похоже, по нему шибанули чем-то вроде лазера.

Рамон заметил на траве медный жетон, поднял его и поскреб ногтем. Потом побледнел, поднял взгляд и уставился на спину Глеба с суеверным ужасом. На несколько секунд толмач словно оцепенел, а затем судорожно сглотнул слюну и быстро спрятал жетон в карман камзола.