Обитель Тьмы - Грановский Антон. Страница 7

– Не видели. Не ведаем. – Или того хуже: – Быть – был, а куда девался – Велес его знает.

Этот день тоже не был исключением. С утра князь, опухший от тоскливой и хмельной ночи, пришел в пыточный дом и распорядился растолкать ката и бросить ему на мученье двух узников. Ката растолкать не смогли – живодер с полуночи начинал пить горькую и не просыхал до полудня.

Тогда Добровол призвал к себе старшего дознавателя Негоду, дал ему в руки скорняжный нож и велел сдирать с узников кожу. И Негода содрал. Начинал нехотя, но затем, как это частенько бывало, вошел в раж и резал узников со всем искусством, на какое только был способен.

Ушел князь лишь час тому назад, когда у Негоды уже не осталось сил на пытки.

Да, тяжелый был день… Впрочем, не тяжелее других.

– О, боги, как же это утомительно, – устало проговорил Негода. Он взял со стола виноградину, швырнул в рот и повторил: – Утомительно.

Затем раскусил виноградину зубами, усладив язык соком, и устало прикрыл глаза.

Заслышав скрип двери, Негода среагировал почти мгновенно: голова его быстро поднялась с подушки, а рука схватилась за кинжал, лежавший на столе. Но Глеб оказался быстрее. Кулаком правой руки он вышиб из пухлых пальцев Негоды кинжал, а затем ударил дознавателя левым локтем в лицо и опрокинул его обратно на скамью.

– Ну, здравствуй, старший дознаватель Негода, – сухо проговорил Глеб.

Пару мгновений Негода таращился на незваного гостя обескураженным взглядом, затем тряхнул головой, усмехнулся и сказал:

– Ну, надо же. Сам Глеб Первоход пожаловал ко мне в гости. Почему не предупредил заранее? Я бы как следует подготовился к встрече.

Глеб молча сел на лавку, вынул из ножен кинжал и положил его на стол. Дознаватель Негода облизнул разбитые в кровь губы и хрипло спросил:

– Что тебе нужно, ходок? Зачем пожаловал?

На этот раз в голосе Негоды не было ни удивления, ни насмешки, а одна лишь злость.

– Три года назад князь Добровол упрятал меня в темницу Морию, – сказал Первоход. – Ты наверняка об этом слышал.

– Да, – угрюмо ответил Негода. – Я об этом слышал.

Глеб прищурился:

– Что ты слышал о Мории, дознаватель?

– То, что это самое страшное место на земле. И что тем, кто туда попал, нет пути обратно. – Дознаватель глянул на Глеба холодным, неприязненным взглядом и едва заметно усмехнулся. – Теперь я вижу, что последнее утверждение ошибочно.

Глеб поморщился и потер пальцами лоб.

– Мория не так страшна, как ее описывают, Негода, – тихо сказал он.

– Правда? – Дознаватель холодно и неприязненно прищурился. – По тебе этого не скажешь, ходок. Твоя голова бела, будто у старца. А в глазах твоих затаилась пустота. – Негода осторожно облизнул разбитые губы и добавил: – Ты вернулся, чтобы отомстить князю Доброволу?

– Мне нужен мой огнестрельный посох, – сказал Глеб вместо ответа. – Где он?

– Ты говоришь про ольстру? – Старший дознаватель нахмурился. – Не будь безумцем. Даже имея ольстру, тебе не одолеть князя Добровола. Благодаря тебе, у княжьих дружинников теперь есть мушкеты. И поверь мне, они отлично умеют стрелять.

– Кажется, ты не расслышал мой вопрос, – глухо произнес Глеб. – Я спросил: где моя ольстра?

Дознаватель несколько секунд в упор смотрел на Глеба, затем дернул бородатой щекой и проговорил:

– А не пошел бы ты, ходок.

– Неверный ответ. – Кулак Глеба, описав короткую дугу, врезался в челюсть ката.

Негода заморгал глазами, потом мотнул головой и отплюнул кровь. Посмотрел на Глеба снизу вверх и процедил:

– Ты уже не тот, что прежде, Первоход. На тебя и твоих друзей объявлена охота. И я ничего тебе не скажу.

Глеб секунду или две размышлял, потом повернулся к печке и взял кочергу. Воспользовавшись заминкой, Негода попытался вскочить на ноги, но Глеб ударом кулака отправил его обратно на скамью. Затем открыл заслонку и сунул край кочерги в печь.

Негода смотрел на Глеба с испугом и недоверием.

– Ты не сделаешь этого, – убежденно проговорил он. – Ты – охотник на темных тварей. Ходоки не убивают людей.

– Это было раньше. Но ты сам сказал, что теперь я другой. Да и человек ли ты?

Кочерга достаточно раскалилась. Глеб достал ее из печи и повернулся к дознавателю.

– Попробуешь закричать, засуну тебе кочергу в пасть, – предупредил он.

Раскаленный докрасна конец кочерги приблизился к лицу Негоды.

– Хорошо! – хрипло выдохнул старший дознаватель, с ужасом глядя на орудие пытки. – Хорошо, я скажу!

Глеб медленно отвел кочергу от его лица.

– Не нравится мое угощение? – усмехнулся он. – Странно. Я слышал, ты очень любишь подчевать им других. Ну, а теперь отвечай: где моя ольстра?

– Твоя ольстра в соседнем доме, – хрипло выговорил дознаватель. – За молодческой, под самой крышей. Но знай: она под замком, а ключи есть только у князя Добровола и у начальника охоронного дозора.

– Я вышибу дверь, – сказал Глеб.

– Раньше охоронцы вышибут тебе мозги.

Глеб опустил голову и задумался. Он не рассчитывал, что вернуть ружье будет просто. Однако излишние сложности ему тоже ни к чему. Стоит ли игра свеч?

Воспользовавшись задумчивостью ходока, Негода осторожно сунул руку под скамью, нащупал закрепленный на скобах острый нож и бесшумно вынул его из пазов. Взгляд его отвердел, а на щеках вздулись желваки. Один удар должен был решить дело. Старший дознаватель слегка отвел руку, нацелившись в левый бок ходока, чтобы ударить сильно и наверняка.

Нож, сверкнув в свете восковых свечей, стремительно понесся к цели, но не достиг ее. Глеб молниеносно обернулся, отбил руку ката от своего бока, выхватил кинжал и с размаху всадил его Негоде под кадык.

Негода захрипел, во рту у него громко булькнуло, и Глеб едва увернулся от брызнувшего фонтана крови.

– Дурак, – с досадой проговорил Первоход, вынув кинжал и оттолкнув от себя мертвое тело дознавателя. – Какой же ты дурак.

6

Шагнув в коридор, старший дознаватель Негода захлопнул за собой дубовую дверь и повесил на скобы замок. Дважды провернув ключ в замочной скважине, Негода вынул его и сунул в карман. Затем повернулся к двум охоронцам, шагающим ему навстречу с другого конца коридора.

Дождавшись, пока они подойдут ближе, Негода сурово вопросил:

– Какого лешего вы здесь ходите? Почему не на улице?

– Так мы погреться, – промямлил один из охоронцев, не глядя дознавателю в глаза.

Несколько мгновений Негода молчал, в упор разглядывая до зубов вооруженных ратников, затем резко велел:

– Ступайте прочь! Смены дожидаться не надо!

Охоронцы недоуменно переглянулись.

– Чего уставились, кретины? – недовольно проговорил Негода. – Убирайтесь к лешему, пока не приказал выбить из вас дерьмо!

Вот это уже было вполне в духе Негоды. Охоронцы повернулись и, ни слова не говоря, зашагали прочь. Они не поняли, что взбрело в голову Негоде, но совсем не горели желанием это выяснять.

Дождавшись, пока они скроются за поворотом, дознаватель Негода повел себя странно. Он прислонился спиной к стене и сплюнул что-то в руку. В тот же миг лицо его задергалось и стало быстро меняться, а рыжеватые волосы начали быстро выцветать, пока не стали полностью седыми. Секунда-другая, и вот уж не дознаватель Негода, а ходок Глеб устало вытер рукавом потный лоб.

Было мгновение, когда в глазах у Первохода помутилось, и он до крови закусил губу, чтобы не потерять сознание. Но Господь оказался милостив, и приступ слабости быстро прошел. Немного передохнув, Глеб снова сунул в рот Перелиц, поправил на поясе меч и зашагал к выходу.

В зале молодческой было пятеро охоронцев, коротавших время между дозорами за игрою в кости. Главным у них был угрюмый, черный, как цыган, начальник Марибор.

Войдя в молодческую, Негода громко произнес:

– Привет тебе, начальник охоронцев Марибор!

– Здравствуй и ты, старший дознаватель. Зачем явился?