Танцы на стеклах (СИ) - Авдеева Юлия. Страница 67

Конечно, соваться в заброшенные чужие скороходы (выстроенные постоянные телепорты для руководствующей верхушки, служащие для быстрого перемещения по стране) дело не безопасное. Человек, не обладающий силой, их вообще не заметит. Пройдет рядом и даже не почувствует. А вот маг, в зависимости от степени одаренности, может не только заметить, но и воспользоваться таким лазом в пространстве. Но для начала, конечно, не мешало бы и прощупать обстановку и обстоятельно определить конечный пункт, в который ведет подобный лаз.

Самойлов снял капюшон и приостановил лошадь. В груди натянутой струной отозвался зов. Скороход должен быть совсем близко. Владимир осторожно спустил с лошади Лесандрин, спешился сам и интуитивно потянулся к тоненькой жилке силы, бьющейся, словно артерия, наполненная кровью. Она отозвалась на зов мага, — словно преданный пес, давным-давно брошенный хозяином, — едва заметным колебанием. Самойлов слегка тронул ход и открыл глаза. Лесандрин, словно изваяние стояла рядом, не сделав и шагу, с того момента, как Владимир спустил ее с лошади. Мужчина прикрыл глаза, решив разобраться с непонятным поведением девушки чуть позже, а сейчас нужно поскорее найти укрытие. Ход, по всей видимости, вел к скалистым пещерам, недалеко от границы Хиатара с Берянией. Скорее всего, после войны двух соседствующих государств, с окончания которой прошло уже лет триста, скороход так и не удосужились убрать. А быть может просто маг, создавший его, специально не стал деактивировать лаз. Что ж, выбирать не приходится, придется пользоваться тем, что есть. Владимир повернулся к Лесандрин, чтоб поделиться радостной новостью, но девушки на месте не оказалось.

Самойлов беспомощно озирался по сторонам, не находя объяснения тому, куда могла деться девушка. Пегая кобылка, купленная в одной из деревень, которую проезжали путники, стояла на месте, недовольно обмахиваясь хвостом. В грязи, которую по недоразумению приходилось называть землей, зияли две отметины, заполненные водой, на том месте, где Леся стояла еще пару минут назад. Самойлов в нерешительности подошел к кобыле и вздрогнул, услышав за спиной голос:

— Владимир? — мужчина обернулся и облегченно вздохнул — нашлась. Лесандрин сняла капюшон с головы, растрепанные волосы мокрыми прядями облепили лицо, стремительно темнея под струями воды.

— Где ты была? — Владимир подошел к ней, для того, чтоб убедиться, что с Лесей все в порядке.

— Как где? Тут стояла. А как мы здесь оказались? — Лесандрин удивленно смотрела по сторонам, пытаясь сообразить, где они.

Владимир во все глаза уставился на девушку, которая невинно хлопала ресницами и мило улыбалась.

«Ничего не понимаю», — пробормотал Самойлов себе под нос.

— Лесь, давай позже поговорим. Сейчас нам срочно нужно спрятаться от дождя, — Мужчина отвязал седельную сумку и повесил ее на плечо.

— Так мы ж еще до деревни не доехали. Пешком что ли пойдем? — Леся производила впечатление маленького ребенка, который абсолютно не понимает ситуации, в которую он попал. Девушка мило улыбалась и радовалась ливню, подставляя лицо под упругие струи, льющиеся из прохудившегося неба.

Самойлов, не отводя взгляда от Леси, махнул рукой, и лошадь, словно ужаленная во весь опор устремилась в сторону деревеньки.

«Вот кому-то радость будет» — промелькнуло в голове мужчины, прежде чем он вложил мокрую холодную ладошку Лесандрин в свою руку и они шагнули в нутро скорохода.

Конечный пункт заброшенного телепорта оправдал самые смелые ожидания Владимира. Правда, перед этим он весьма ощутимо приложился головой о каменный пол. Леська свалилась на Самойлова, поэтому выход из скорохода для нее оказался намного безболезненнее. Она мило улыбнулась и чмокнула его в щеку. В следующий момент девушка радостно осматривала укрытие.

Самойлов с «упоением» глядел в потолок пещеры, пытаясь понять поведение Лесандрин. С каждым новым действием девушка преподносит ему все новые и новые сюрпризы. Как к этому относится? После длительных раздумий, Владимир все-таки решил, что лежать на твердой и прохладной поверхности ему противопоказано. Мужчина легко поднялся на ноги и тут же свалился обратно. Леська радостным козленком скакала по пещере, и, видимо, не заметив, налетела на Владимира. Странное зрелище — девушка-воин, которая ведет себя как пятилетнее дитя.

Владимир покосился на спутницу и вернулся к обследованию пещеры. Через полчаса осмотра выяснилось, что укрытие пустует, во всяком случае, очаг не зажигали давно. Вход в пещеру, помимо шкуры неизвестного животного огромных размеров, закрывало весьма нехилое заклинание, которое не позволяло никому из вне зайти внутрь. Впрочем, выйти отсюда через занавешенный выход, тоже не получится. Заклинание создавало невидимую стену, которую даже Владимир не смог сдвинуть, как ни хотел.

— Придется немного поковыряться с выходом, — оптимистично заявил он, поворачиваясь к девушке.

Лесандрин сидела на кровати, застеленной шкурами, и смотрела на мужчину более осмысленным взглядом, нежели перед этим.

— Зябковато тут, не считаешь? — Проговорила она, не сводя глаз с Владимира.

— Есть немного. Нужно развести огонь, — ответил мужчина, несколько теряясь под горячим взглядом и удивляясь очередной перемене настроения.

— А может, ты меня согреешь? — Прозвучал вопрос. В пещере повисла недоуменная тишина.

— Лесь, — Владимир шумно сглотнул, и запнулся, пытаясь подобрать слова… — Для начала нужно развести огонь и перекусить. В сумке лежит хлеб и вяленое мясо. Сейчас поедим, осмотрим здесь все хорошенько, а завтра тронемся в путь… И чего ты на постель эту уселась. Ей уж триста лет в обед, мало ли какая живность в этих шкурах завелась, — оптимистично продолжил Владимир, отводя взгляд. Ох, неладное что-то с Лесей творится.

Владимир отошел к очагу, чтоб развести огонь. За спиной он услышал робкие шаги и шорох. «Значит, Леська занялась ужином», — успокоился он, ощущая спиной прожигающий взгляд. Он сосредоточился на заклинании огня и… застыл, вытянув перед собой руку. Что-то его настораживало. Только что?

Владимир ощутил легкое прикосновение и резко развернулся.

— Ты испугался? — Спросила девушка, посылая Владимиру призывный взгляд из-под ресниц.

— Да что такое с тобой происходит, Лесь? — Мужчина схватил девушку за плечи и потряс, желая вытрясти дурь из башки, — Ты понимаешь что происходит? Я — маг! Тебя это не волнует? Тебя недавно чуть не убили, а ты… А ты скачешь, как угорелая! Сначала молчишь, как рыба несколько суток, отказываешься от еды, ни на что не реагируешь… А теперь! — голова Лесандрин запрокинулась, девушка закусила губу и чуть слышно прошептала:

— Ну, разве это все имеет значение, Владимир? Разве имеют значение ссоры и обиды, что стояли между нами? Ведь каждый миг, который мы проводим вместе, может оказаться последним, — постепенно голос Лесандрин теплел, меняя окраску, интонацию, набирая силу, — Я люблю тебя, а ты любишь меня… Разве что-то может быть важнее того, что сейчас мы можем быть вместе? Ведь завтра может и не наступить… — Она говорила и говорила. А Владимир слушал ее слова, словно самую сладкую на свете музыку, кружащую голову. Он смотрел в Лесины глаза и тонул в бесконечных омутах беспроглядной тьмы, уносимый водоворотом странного сомнения и надежды, которая поднимала голову с каждым сказанным словом.

— Что может быть важнее нас? — в который раз спросила Лесандрин, освобождаясь от цепкой хватки Самойлова, и обняла мужчину за плечи, привлекая к себе.

Яркий свет очага освещал все уголки каменной пещеры. На кровати, укрытый шкурами, сладко спал мужчина, обнимая хрупкую девушку. Она приподняла голову, покоящуюся до этого на груди спутника и внимательно посмотрела на него.

Спит.

Лицо девушки исказила хищная усмешка. Осторожно, чтобы не разбудить любовника, она выбралась из плена его рук и ступила босыми ногами на холодный пол. Девушка производила странное, если не сказать ужасное, впечатление. Красивое, тренированное тело, с плавными соблазнительными изгибами. Влажные — белые, словно снег у корней и темно-красные на концах — волосы, облепившие изможденное, худенькое личико. Черные глаза, в которых отражались отсветы пламени, словно искорки безумия. Остановившийся взгляд и детская, невинная и от того еще более пугающая усмешка на слишком ярких для бледной кожи губах.