Мир Гаора (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна. Страница 119

   - Так их, Рыжий!

   - Сзади!

   - Делай его!

   - Урою, гады!

   Он шёл сквозь толпу, отбивая, отбрасывая от себя ненавистные хари, будто именно они были виноваты во всём случившемся с ним. Шёл, ступая по упавшим, брошенным им себе под ноги. Рукопашная свалка, где главное и единственное - не перепутать, кого бьёшь. Но спутать тюремную униформу он не мог.

   - Вот это класс!

   - Спорим, уложит этого.

   - И спорить нечего, ты гляди, как нож сквозь масло идёт.

   - Наша закваска, пехотная!

   - Лихой парень.

   - Это скольких он замочил, что клеймо заработал?

   - Если бы разрешили возродить гладиаторские бои, цены бы такому рабу не было!

   - Да, было бы совсем неплохо.

   - И где бы вы нашли ему достойных противников?

   - Ну, скажем, против льва он бы тоже вполне прилично смотрелся.

   - О да, такой же рыжий и лохматый.

   Все дружно рассмеялись.

   Перед глазами мелькнуло лезвие, он перехватил чужую руку, вывернул запястье так, что хрустнули разрываемые связки, а нападающий завыл от боли, и отобрал нож, но не бросил, а перехватил. Теперь он с оружием. И ощущение рукоятки в ладони всё изменило. Холодная ненависть как-то незаметно для него сменила бесшабашную озорную злобу начала, и он теперь шёл вперёд, уже убивая. Молча и спокойно, как делал это в настоящем бою. Он никому ничего не сказал, но бившиеся рядом с ним так же перехватывали, отбирали ножи и тут же пускали их в дело. Драка стала избиением.

   Ожесточение битвы заметили и зрители.

   - Прекращайте.

   - Да, потери превысят естественный процент.

   Короткая команда заставила охрану подтянуться и приготовиться к стрельбе.

   Ещё одна команда, и затрещали автоматы, скрещивая над дерущимися длинные очереди.

   Услышав над головой свист пуль и мгновенно сообразив, что следующая очередь уже по ним, он заорал, перекрывая крики, стоны и визги.

   - Ложи-ись!

   И рухнул на землю, отбросив в сторону нож и надеясь, что парни услышали его и выполнят команду. Мгновением позже так же закричали, укладывая своих, другие Старшие. Арестанты попадали сами, видимо, лучше знакомые с нравами охраны. Лёжа на земле, он осторожно приподнял голову, выглядывая своих, но лежавший рядом чернобородый мужчина шепнул.

   - Лежи тихо и жди, пока вызовут.

   - Паря, - позвали его так же тихо с другой стороны, - нож выброси. Найдут - пристрелят.

   - Уже, - ответил он.

   - Мы ещё встретимся, образина, - шёпотом пообещал ему его противник, которого он успел обезоружить, - ты мне ещё попадёшься, морда волосатая.

   Он посмотрел в его бешеные чёрные глаза, на синюю татуировку, не прикрытую короткими чёрными волосами: квадрат с точкой, и улыбнулся.

   - У Огня встретимся, голозадый, там и закончим.

   - Как ты меня назвал? - удивился тот.

   - Как заслужил, - он усмехнулся, - а то ты другой, что ли?

   Чернобородый одобрительно хохотнул.

   Вызывали не по номерам, а по владельцам. Вызванные вставали и выходили к оцеплению, там их обыскивали, если что находили, то избивали, и прикладами гнали к машинам.

   - От Сторрама!

   Он легко оттолкнулся от земли и встал. Сразу нашёл взглядом своих, быстро пересчитал и удовлетворённо вздохнул. Все шестнадцать, и не видно, чтоб раненые.

   На этот раз обыскивали куда серьёзнее, заставляя расстегнуть комбез, обхлопывая и ощупывая везде, куда можно было что-то запрятать. И по тому, как это делали, он понял, что охранники действительно знают своё дело, и попытка сохранить трофейное оружие могла бы очень дорого обойтись.

   - Пошёл!

   Удар прикладом между лопаток бросил его вперед, к стоянке. Он бежал, не оглядываясь, но слыша за спиной вполне слаженный топот остальных. "Неужели обошлось?! И душу отвели, и сволочам вмазали, и все целы! Вот здорово! А вон и их грузовик, дверца так и осталась открытой, как он её бросил, сорвавшись в атаку". И... как налетел на препятствие. Потому что из-за дверцы вышел и остановился, явно их поджидая, и столь же явно рассерженный Сторрам. "Ни хрена не обошлось!"

   Уже шагом они подошли и остановились перед хозяином, покорно ожидая наказания, в неизбежности которого ни один не сомневался.

   - Тебя за этим посылали? - тихо спросил Сторрам.

   Вопрос явно не требовал ответа, да и слышал он подобное не раз, ещё после училищных драк, и, помня главное правило таких начальственных разборок: ничего не объясняй и ни в чём не оправдывайся, - молчал, разглядывая хозяйские ботинки. Вот они шагнули вперёд. Сейчас ударит.

   Оплеуха была звучная и сильная.

   - Почему машина без присмотра? - новый столь же не требующий ответа вопрос. - Двадцать пять "горячих".

   И не после ужина? Будет сам сейчас бить? Он заинтересованно приподнял глаза. И тут же понял, что Сторраму марать руки об него незачем. Рядом с хозяином уже стоял с дубинкой наготове рядовой в серой с зелёными петлицами форме.

   - Выполняйте, - кивнул ему Сторрам.

   - Так точно! - по-строевому рявкнул надзиратель. - Раздевайся и ложись!

   Обычно "горячие" вваливали, поставив "столиком", но, разумеется, он поправлять надзирателя не стал. Расстегнул и спустил комбез, задрал на голову сразу обе рубашки - верхнюю и нижнюю, так же спустил штаны и подштанники и лёг на холодный шершавый асфальт стоянки.

   - Прикажете слоем или полоской? - осведомился у Сторрама надзиратель, влепляя первый удар пониже лопаток.

   - Ему сидеть за рулём, - спокойным даже скучающим тоном ответил Сторрам.

   - Понятно, - бодро ответил надзиратель, - сейчас сделаем.

   Гаору тоже всё было понятно. Кроме одного: зачем Сторраму понадобилось бить его, а за ним и остальных - тем было предназначено "по мягкому", а количество в зависимости от степени повреждения одежды - именно здесь, почему наказание не отложили, как обычно, до вечера? Но вложили ему, как и было приказано: пять и слегка по ягодицам, а двадцать уже посильнее по спине.

   - Вставай.

   Он послушно встал и оделся. Сторрам коротким шевелением пальца уложил под дубинку Тарпана, назначив тому десять "по мягкому", а ему кивком показал на машину. А когда он прогрел мотор, Сторрам тем же безмолвным, но вполне понятным жестом отправил его за карточками.

   Пробегая мимо машин к тому лейтенанту, что забирал их карточки, он увидел, что у всех машин и перевозочных фургонов лежат, сверкая голыми ягодицами, над лежащими машут дубинками надзиратели и рядом стоят неровными колоннами и шеренгами в очередь за наказанием. И бьют сильно: многие стонут или кричат. Арестантов в стороне у больших "чёрных воронов" била уже тюремная охрана и, судя по замеченным им мимоходом деталям, там, среди охранников, были бывшие спецовики. Не-ет, с ними ещё обошлось. Пожалуй, и к лучшему, что Сторрам здесь: при хозяине их всерьёз уродовать не стали.

   Охавшему под ударами Зуде добивали "по мягкому", когда он с карточками вернулся к машине. Сторрам словно и не заметил. Значит что? Хозяин не поедет с ними?

   Так и вышло. Когда Зуда встал и, подтягивая штаны, поклонился, благодаря за наказание - чего он сам не сделал, так что сейчас, похоже ещё огребёт - Сторрам распорядился:

   - Рыжий, после ужина получишь остальное. Завтра все по обычным местам. Сейчас езжайте.

   - Да, хозяин, - нестройно выдохнули они уже в спину уходящего Сторрама.

   - В машину! - негромко гаркнул он, бросаясь за руль. - Тарпан, борт.

   Уматывать надо было в темпе, пока не добавили. Остальные тоже это понимали и разместились в кузове с уже почти фронтовой сноровкой. Тарпан закрыл и закрепил борт и последним залез в грузовик.

   - Всё, Рыжий, айда!