Корона из желудей - Фишер Кэтрин. Страница 13

В темноте показались всадники. Десять, четырнадцать, больше, еще больше. Они приближались медленно, лишь звенела сбруя, стучали копыта да ветер раздувал черные плащи.

Подъезжая к Форресту, каждый из всадников что-то говорил и получал ответ, но из-за грохота я не слышал слов. Подкравшись ближе, я припал к валуну.

— Уроборос.

Сомнений не было — говоривший напрягал голос, стараясь перекричать бурю.

Вот всадники развернулись, готовые ускакать, забрав с собой Форреста.

Я прижался лицом к холодному камню.

Откуда-то снизу раздалось шипение.

Я отпрянул от валуна, сердце ушло в пятки. Гуси! Вытянув шеи, расправив крылья, на меня надвигались три злобных призрака в белых перьях.

Форрест обернулся. Сквозь пелену дождя его глаза встретились с моими.

— Нас выследили! — крикнул кто-то.

Сейчас они обнаружат меня и выволокут из-за валуна! В темноте блеснула сталь.

— Это всего лишь гуси. Мы испугали их, — спокойно сказал Форрест и отвернулся.

— Вы уверены? — спросил один из всадников.

— Абсолютно. Нам пора.

Я вжался в камень, пока кавалькада теней скользила мимо меня посреди бушующего ливня. Когда последний исчез из виду, а дождь все не утихал, мне ничего не оставалось, как вернуться в таверну.

Дверь была открыта. На пороге стояла толстуха с фонарем.

— А ночка-то не для прогулок, господин хороший. Особенно туда, куда вас не звали, — хмыкнула она.

Я молча протиснулся в дверь.

От толстухи воняло. Она расхохоталась мне вслед.

БЛАДУД

И я начал строить. Прежде следовало очистить площадку. Я копал и ровнял почву под безжалостным солнцем.

Двигал камни, корчевал ежевику, камыши и тростник. Утки, крякая, разлетались в стороны при моем приближении.

Я действовал с осторожностью. Эта земля, а равно ее обитатели, была священна.

А когда горячая струя ударила вверх, жар опалил мои пальцы и я задохнулся от боли.

Если под колдовством понимают неведомое, то это и было колдовство.

Я отворил жар земель, что лежат глубоко под нами, земель, о которых люди грезят во сне, ворочаясь с бока на бок и просыпаясь с криком.

И ничего человеческого не было в том жаре.

Однажды, подняв голову от работы, я заметил у края леса юношу. Он долго наблюдал за мной, а когда я устал и присел отдохнуть, занял мое место, принявшись орудовать в канаве оленьим рогом.

— Мастер, — сказал юноша, — друиду не пристало копать.

Я устало улыбнулся.

Назавтра пришли люди, мой народ. Они захватили с собой кирки, ломы и веревки. Принесли в дар источнику песни, цветы, фрукты и черепа.

Вода стекала в чашу, а ее края выложили камнями. Тридцать камней отныне заключали источник в круг.

Мои люди отступили назад и замерли в ожидании.

По краю круга я посадил желуди. Ее корону.

ОСНОВЫ

Архитектура есть термин, включающий себя основы и правила возведения зданий.

СУЛИС

— Все хорошо?

— Да, спасибо, — ответила она, резко обернувшись.

— Мне показалось, ты немного…

— Что?

Джош пожал плечами.

— Напугана.

На Сулис было пальто, шарф и вязаная шапочка, которую она низко надвинула на глаза. Шел дождь, ветер гулял по площади, столики кафе, составленные один на один, высились сбоку шаткими горками. Туристов и след простыл.

— Не болтай глупостей, — раздраженно бросила она.

— Как скажешь. Пока.

Он пошел через гулкий мраморный вестибюль к двери, но она шагнула за ним.

— Прости, Джош, я не хотела тебя обидеть.

Он обернулся. Джош был выше Сулис и очень худой — кожа да кости, торчащие мослы да резкие скулы. Словно недоедал. Сулис подумала, что очень мало о нем знает, хотя за неделю в музее он единственный, кого она подпустила к себе близко.

К тому же Джош был прав. Она напугана.

— Знаешь что, сейчас я схожу за деньгами, а потом выпьем кофе, и я провожу тебя домой.

Такой вариант совершенно не устраивал Сулис, но она ответила:

— Ладно.

Когда Джош ушел, она выглянула в окно. Вечер выдался дождливый, настоящее осеннее ненастье. Высокие здания вокруг нависали мрачными тенями, их проемы и оконные переплеты затянула морось, видимая в свете уличных фонарей. Припозднившиеся служащие спешили домой, укрывшись под зонтами. Сулис пристально вглядывалась в силуэты.

Работа оказалась не такой уж легкой. Поначалу ее забавляла болтовня с иностранцами, но вскоре страх вернулся. Незнакомая женщина задержала на ней взгляд, мужчина улыбнулся ей, а Сулис всякий раз пробирала дрожь. Он по-прежнему был где-то рядом.

Вернулся Джош.

— Готова?

— Да.

Они подошли к дверям вестибюля. Том, ночной сторож, буркнул, обращаясь к Сулис:

— Я гляжу, малый времени не теряет.

Она рассмеялась, но Джош насупился и быстро зашагал через площадь.

Сулис поспешила за ним.

— Он пошутил.

— Да он зануда! Ты просто с ним не работала. Куда хочешь?

— На холм.

— Идет. Мне нужно заскочить в книжный.

— Ты читаешь?

— Нет, картинки просматриваю, — отшутился Джош.

Они шли мимо дверей магазинов и хлопающих на ветру парусиновых палаток. Дождь барабанил по пленке, прикрывающей сувенирные открытки, по лицу Горгоны стекали капли.

Джош молчал. А ведь мы совсем друг друга не знаем, подумала Сулис, мучительно подыскивая тему для разговора. Джош шагал быстро, всегда немного впереди.

— Далеко вы забрались… — сказал он.

— Далеко?

— Ну, Шеффилд не чета нашему городку…

— Кто тебе сказал? — Она остановилась.

— Рут.

— Зря она. — Сулис догнала Джоша. — Вы говорили про меня?

— У нас все болтают обо всех, не бери в голову, — рассмеялся он.

Дождь стекал по пальцам, она сунула руки в карманы.

— Просто это так…

— Да ладно тебе, мы ничего плохого не говорили, — сказал Джош уже менее уверенно.

— Ты не проболтаешься? — спросила она минуту спустя.

— О чем?

— О том, откуда я приехала. Не говори никому.

Джош пожал плечами.

У дверей книжного он сказал:

— Подожди, я скоро.

— Не спеши.

Сулис растворилась в потоках тепла, шедшего от входа.

— Это наверху.

Джош заскользил между витрин с бестселлерами. Сулис смотрела ему вслед. Упоминание о Шеффилде беспокоило, словно заноза, но тревога оказалась ложной. Здесь ей нечего опасаться.

Покупатели листали книги. Она внимательно оглядела каждого — того мужчины среди них не было.

Сулис медленно двинулась вдоль полки с детективами, проводя рукой по корешкам томов Агаты Кристи. Она видела по телевизору экранизации. Трупы в библиотеке, убийство в Восточном экспрессе. Она равнодушно пролистала один из томов. Да что они знают? Кто из этих писак был свидетелем настоящего убийства? Видел, как маленькая девочка с криком падает в пустоту, раскинув руки?

Сулис остановилась перед зеркалом.

Взгляд упал на отражение за спиной. Фотография.

Она остолбенела. Испуганные глаза маленькой девочки встретились с ее глазами.

Сулис обернулась и схватила книжку с полки. Она называлась «Странные и удивительные убийства».

Сулис огляделась: никого.

Пухлая книжка в мягком переплете. Лицо девочки на черно-белом снимке отливало неестественной белизной, а ее ладошка, сжимавшая руку женщины-полицейского, была бледна, как у призрака.

Сулис провела по обложке пальцами — теми же пальцами, что на снимке, — и крепко вцепилась в корешок. Ей захотелось сунуть книжку в сумку, все равно никто не заметит. Сулис прошиб холодный пот — книжка казалась гранатой, и случайная детонация могла разорвать ее жизнь в клочья. Она осторожно поставила увесистый том обратно на полку.