Корона из желудей - Фишер Кэтрин. Страница 34

Рядом со мной стояла дрожащая Сильвия.

— Сэр, нас…

— Обуяло любопытство?

— Да.

Он рассмеялся, сухо, невесело.

— Во мне нет ничего любопытного, но я надеялся, что заслуживаю лучшего отношения.

Поначалу я его не понял. Затем он поднял свечу и переставил ближе к себе. Свет упал на расстеленный на земле чертеж, прижатый по краям камнями.

— Кто автор этого посмешища, Зак? — спросил Форрест, буравя меня взглядом.

В голове у меня все перемешалось, затем я услышал слабый вздох. Звук исходил от Сильвии. И, словно вспышка света, в мозгу блеснула догадка. Перед Форрестом лежал мой чертеж, искаженная копия его работы. Настоящий чертеж Сильвия отдала Комптону.

Оцепенев, я посмотрел на нее — хватило беглого взгляда. Сильвия не сводила с меня глаз, а лицо побелело как полотно.

В мгновение ока передо мной промелькнуло мое будущее: позорное изгнание, дома, которые я никогда не построю. И ее скитания по грязным лондонским улицам в поисках подаяния. Сильвия предала нас обоих. Чего ради мне ее выгораживать?

Я выпрямился, поправил манжеты и ничего не сказал.

Форрест показал на чертеж.

— Где оригинал?

— Продан, — прошептал я.

— Комптону?

Я кивнул — перехватило горло.

Форрест покачал головой, словно не мог говорить.

— Ты проиграл ему в карты? — наконец спросил он с горечью.

— Мастер Аллин вам рассказал?

— Намекнул. Почему ты не пришел ко мне, Зак, почему? — Он вскочил на ноги и выпалил: — Неужели я был таким плохим учителем? Разве я это заслужил?

Сильвия стояла рядом со мной, безмолвная, словно призрак, не смея поднять глаз. Во мне вспыхнула ярость. Мне хотелось крикнуть: «Это она, она! Эта лгунья меня подставила!»

Но я только покачал головой.

Тогда Форрест схватил чертеж и швырнул его мне в лицо.

— Как ты посмел так оскорбить меня, Зак? Я простил бы тебе карточные долги, простил бы твою неверность, но как ты мог допустить, чтобы кто-то построил эти уродливые развалины, исказив, уничтожив мой замысел? Не могу поверить! — Форрест стоял напротив меня, от гнева его карие глаза потемнели. — Архитектура — великая магия и высокое искусство, Зак. Нет ничего страшней, чем предать свое призвание.

Сильвия тихонько всхлипнула.

На миг я обрадовался, решив, что сейчас она признается, сейчас она расскажет ему все, но Сильвия молчала. Потом она повернулась и бросилась назад, в темноту коридора.

Форрест отвел волосы с лица.

— Я не желаю вас видеть, сэр. Ступайте прочь. Соберите свои вещи и убирайтесь вон из моего дома. Вы мне больше не ученик.

Я мог бы многое сказать ему в ответ. Лицо горело от стыда, и хотя гордость сжигала меня огнем, я усмирил ее, поднял голову и развернулся на каблуках, стараясь держаться как можно хладнокровнее. И все же стоило мне двинуться к выходу, как меня затопили угрызения совести. Чтобы заставить совесть умолкнуть, мне пришлось бы вернуться и рассказать ему о том, что сделала Сильвия.

Потому что я оставлял ее в доме Форреста, змею, пригревшуюся у него на груди!

Я остановился.

— Сэр, прошу вас, выслушайте…

— Уходи, Зак! — прорычал он со слезами в голосе.

И я ушел.

Снаружи висел промозглый туман. От него на площадке было светлее обычного. Пар от дыхания вырывался изо рта.

Не оглядываясь, я брел мимо груд камней. Что меня ждет? Почему я разрушил свою жизнь ради девчонки, которая совершила то, что совершила? Ради потаскушки, которой я ничем не обязан?

Я остановился. Нет, я должен вернуться и все ему рассказать.

И если он вышвырнет ее на улицу, мне-то что задело?

— Зак.

Она стояла в темном дверном проеме.

Я смотрел на нее сквозь туман.

— Что ты сделала, Сильвия? Я доверял тебе, я…

— Ты рассказал ему?

Я покачал головой.

Она тихо застонала.

— Ты должен был ему рассказать. Пойми, должен.

— Нет, — ответил я надменно. Все мои добрые намерения вмиг улетучились, я снова стал собой, Заком Павлином.

Она закрыла лицо руками.

— Тогда я ему расскажу.

— Нет, — я быстро подошел к ней. — Ты кончишь жизнь в канаве.

— Я это заслужила.

Я не собирался ее разубеждать. Просто спросил:

— А как тебя угораздило угодить к нему в сети?

— Так же, как и тебя. — Сильвия покачала головой. — Думаешь, женщины у Гибсона не играют? Я задолжала Комптону больше, чем ты. У меня не было выбора.

Она не плакала, но бледное лицо исказила страдальческая гримаса.

— Нет, был.

— Тебе не понять, Зак, что значит зависеть от кого-то. Несколько раз я пыталась сбежать. А теперь предала Форреста. Да знаешь ли ты, что я готова жизнь отдать ради него? И все-таки я сделала то, что сделала.

Я молчал.

Вокруг стояла тишина: молчали темные склоны холмов, затих город вдали. Где-то залаяла собака, и Сильвия сказала:

— Не уходи от Форреста. А когда он вернется домой, все ему расскажешь.

— А как же ты?

— Забудь обо мне. У меня есть одежда, немного денег. Как-нибудь продержусь. — Она невесело рассмеялась. — Найдется другой город. Не такой красивый, как тот, что хочет построить Форрест, но для такой, как я, сойдет и похуже. Прощай, Зак Павлин.

Я не улыбнулся, просто кивнул, хотел сказать что-то еще, однако она уже исчезла в проеме двери.

Я ждал, но Сильвия не возвращалась. Я отвернулся и не сразу сообразил, где нахожусь. Привычный хаос, царивший на площадке, теперь сбивал с толку, со всех сторон надо мной нависали массивные фасады, словно тридцать домов Круга по прихоти воображения обратились камнями величественной изгороди, свидетелями моей глупости. Я воображал высокие деревья, что вырастут тут когда-нибудь: пять мощных стволов в сердце Круга, пышными кронами закрывающие луну. Откуда-то выпорхнула птица, я поднял голову и увидел Сильвию.

По лестницам и неразобранным лесам она взобралась на крышу и теперь стояла у парапета. Ее платье мерцало в лунном свете, руки вцепились в край плиты. Она смотрела вниз на площадку.

У меня перехватило дыхание.

Форрест вышел из подвала.

— Мастер! — крикнул я.

Он обернулся. Мы оба замерли, а опомнившись, бросились к ней. Форрест стоял ближе и оказался проворнее. Я слышал, как он, оступаясь, с грохотом карабкается вверх по лестницам.

Я, пыхтя, лез вслед за ним. Потные ладони скользили, облака золотистой пыли оседали на плечах, словно морось. Перила закончились на полпути, и мне пришлось вцепиться в кольца и подтянуться на руках. Дыхание замерло, сердце выпрыгивало из груди.

На самом верху перед глазами поплыли круги. Шатаясь, я выбрался на крышу.

— Сильви, — сказал Форрест откуда-то из темноты. Его голос походил на хриплое карканье. — Сильви, прошу тебя, не делай этого.

Я встал позади него.

Она сидела на самом краю, свесив ноги над бездной. Местами крыша представляла собой голые стропила, и в просветы между ними ничего не стоило провалиться. Ровный ряд каменных колонн высился снизу, ожидая кровельщиков.

Форрест дышал с трудом, я слышал, как клокочет у него в груди.

Ее голос донесся откуда-то издалека.

— Не вините Зака, это сделала я.

Мастер судорожно ловил воздух ртом. Я собирался шагнуть к нему, но места на узком помосте не осталось.

— Комптон хотел заполучить чертеж. Велел мне принести его. Я задолжала ему, и… были другие причины. Я познакомилась с ним у Гибсона.

— Ты любишь его? — прошептал Форрест.

Сильвия повернула к нам лицо. Глаза темнели на мертвенно-бледном лице.

— Любила, наверное, давно. Он был так красив, так деликатен, говорил так учтиво и любезно… впрочем, я быстро поняла, что он негодяй, увидела его жестокость, высокомерие. Но так и не смогла избавиться от него.

Она вздрогнула, сломленная отчаянием.

— Ненавижу его и не могу забыть. Словно он имеет надо мной власть, и, что бы он ни попросил, я все для него сделаю.

Невидящими глазами Сильвия смотрела сквозь туман.

— Зак хотел отдать ему фальшивый чертеж, но я знала, Комптон догадается о подделке, и тогда мне несдобровать. Ему доставляет удовольствие мучить меня. Поэтому я и обманула вас обоих.