Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Смекалин Дмитрий. Страница 3

Впрочем, аристократы в генеалогическом древе Николаса были, и в изрядном количестве. Только бастарды законными детьми не считаются. Его отец, тоже Николас Бюрлоф, был сыном беженки из далекой северной Ютии, очень даже родовитой по местным понятиям дворянки. Да только казнили всех ее родственников и лишили титулов в результате какой-то частой в тех местах заварушки, и пришлось ей стать бонной в семье дворянина средней руки в соседней с Лерденским княжеством Шварбии. От кого она забеременела и как это могло произойти, в точности было неизвестно, но по туманным намекам да и присвоенной ребенку фамилии можно было заподозрить в отцовстве местного маркграфа фон Бюлофа.

Никакого содержания на ребенка матери-одиночке, впрочем, не перепало, и в пятнадцать лет молодой шварб отправился на заработки в Лерден без гроша в кармане. Хотя и вооруженный знанием неплохого набора иностранных языков, которым успела обучить его мать. Николас (старший) устроился наборщиком в небольшую типографию и благодаря везению или собственному чутью закончил свой трудовой путь компаньоном крупнейшего в княжестве книгоиздательства. Он предложил хозяину ориентироваться не на местный рынок, а на потребности расположенной на востоке империи вендов. Там как раз лет за двадцать до этого отменили рабство, и новое поколение бывших холопов стало стремиться к культуре. Вот Николас и предложил наладить выпуск классических произведений на вендском языке и на самой дешевой бумаге. И попал в яблочко. Авторитет Лердена как центра культуры и науки был в мире очень высок, так что книги оттуда, а тем более такого ассортимента и по такой цене, покупались детьми бывших рабов очень охотно. Ну а сам Бюрлоф потихоньку богател и накопил на приобретение доходного дома. Мать его так и осталась в Шварбии, но неплохую пожизненную пенсию ей сын купил у местных банкиров-страховщиков.

Жену себе он взял из Вендии. Урожденную Шуватову, дочку незаконного сына одного из богатейших людей империи – князя Шуватова. Князь, в отличие от маркграфа, отцовства не скрывал и сделал бастарда управляющим своим имением. И женил на такой же незаконной дочке, но уже графа Патина.

Николас-старший, несомненно, обладал магическим даром, но никак его не развивал, хотя само его наличие сильно повышало работоспособность. Работать он мог по несколько суток без сна и в конце концов надорвался. То ли его накрыл упадок сил, то ли полное магическое истощение, но работать, как привык, он больше не мог. И с горя запил, что через несколько лет и свело его в могилу. Правда, перед этим супруга успела объявить его душевнобольным и забрала дом и счет в банке под свою опеку. Так что запои отца на финансовом благополучии семьи не отразились.

Таким образом, хотя в молодом Николасе перемешалась кровь аристократов двух государств, расположенных довольно далеко друг от друга, он не был знатного происхождения. Дворянство, да и то только личное, принесло ему обучение в университете. И Орлетта де Лион была ему совсем не пара, но почему не помечтать? Все-таки она – младшая дочь, а он скоро станет магистром… Да и мало ли что может в жизни произойти! Тем более сама девушка ему некоторые знаки внимания оказывает.

От последней мысли сердце у него забилось чаще, а ноги понесли его домой еще быстрее. Ведь мало девушке свою мастерскую показать, надо ей и в подарок какой-нибудь артефакт сделать. Например, защиты, ведь она на боевую специальность учится.

Мать его дожидалась, хоть он и предупредил ее, что вернется поздно. Всех молодых преподавателей университета отмобилизовали на подготовку завтрашнего праздника, а Николаса как самого молодого (и неродовитого) нагрузили больше всех.

Марион с нежностью посмотрела на сына и чопорно поцеловала его в лоб. Мальчик рос на глазах, уже бакалавр, а там, глядишь, и потомственным дворянином станет. Ей этого не дано, но хоть внуки людьми будут. Жаль, родители уже умерли, они бы порадовались. У деда Николаса был довольно сильный комплекс по поводу своего происхождения, он даже гордился тем, что под старость заболел «аристократической болезнью» – подагрой. Хоть и свела она его в могилу раньше срока.

Убедившись, что с сыном все в порядке, Марион отправилась спать, а Николас немедленно юркнул в свою мастерскую. Там в баке со специальным раствором у него уже давно рос зеленый кристалл. Настоящий изумруд, между прочим. Рос, к сожалению, не сам, а только тогда, когда кто-нибудь вливал в него ману. Николас дорастил его уже до размера с ноготь большого пальца, но сегодня, после зарядки храмовых светильников, его резерв должен быть уже наполовину пуст. А ему еще накопитель и заклинание защиты в кристалл внедрять.

Странно, но свой магический резерв Николас ощущал как полный. Неужели за время прогулки до дома успел восстановиться? Ну, можно попробовать немного в кристалл сбросить, пусть хоть чуть-чуть подрастет. Лишний карат не помешает!

Молодой маг направил немного энергии на кристалл и окружающий его раствор. Так, самую малость. Не успел и глазом моргнуть (в смысле не так уж часто человек моргает), но все равно очень скоро, раствор в баке стал прозрачным, а кристалл – размером с кулак.

– Ни хрена себе! – восхитился Николас. – А если бы бак был не на тридцать литров, а побольше? Слышал, что любовь силы прибавляет, но чтобы во столько раз? И что теперь с таким изумрудом делать? Колоть-то жалко.

Решил узор плетения оставить таким же, а вот все остальное пространство камня забить накопителями. Он тогда защиту сможет поддерживать не просто долго, а очень долго. Даже непонятно как долго. Годами, что ли?

Николас сосредоточился на формировании плетения, как он это обычно делал, собираясь внедрить его в кристалл. И заметил еще одну странность. Его восприятие стало много острее, теперь он видел не только основные линии, но и покрывавший их ворс различных капилляров. Усилием воли попытался убрать «мохнатости», и у него получилось! Узор выглядел идеально, как на рисунке в учебнике.

Внедрение узоров в изумруд также прошло без сучка и задоринки. Все фрагменты занимали свое место легко, быстро и абсолютно точно.

Места в кристалле было много, и внедрять туда одни накопители Николасу скоро надоело. А если несколько защит туда зафигачить? Так сказать, многослойной ее сделать?

Сказано – сделано. Николас увлекся, один за другим вплетая в общий узор то заклинание защиты, то новые секции накопителя. Часа через два свободного пространства в кристалле наконец не осталось. Сколько же он туда защит внедрил? Сотню? Или больше? Ее же теперь корабельным шарометом не пробить. Даже главным калибром!

Глядя на содеянное, молодой артефактор радостно заулыбался. Появилось ощущение всемогущества. Надо сказать, приятное чувство!

Что бы еще такое сделать? А если попробовать спрессовать кристалл во что-нибудь меньшее? Древние вроде так умели делать. От уменьшения размера мощность заклинания не только не уменьшается, а наоборот, возрастает в той же пропорции. Энергия течет не по каналам, а вокруг них, они ее только направляют, а связи так срабатывают много быстрее. Только вот получится ли?

Получилось. Изумруд вернулся почти к своему изначальному размеру (побольше, конечно), став примерно с фалангу большого пальца. Всего лишь под воздействием силы воли мага. Обалдеть!

Хотя изумруд при этом немного изменился. Цвет стал более насыщенным, а изнутри явственно пробивалось золотое сияние, заставляя все грани камня сверкать и искриться. Потрясающая красота получилась.

Оправу для кулона Николас сделал уже на автомате. Весело посмеиваясь и бормоча под нос «что хочу, то и ворочу!», он вытащил из кошелька несколько золотых монет и раскатал их в тонкую проволоку. Не касаясь их ничем, кроме собственной ауры. Ауры? Он же ее теперь видит совсем по-другому! Не как размытый слабосветящийся ореол, а как вполне себе объемную сложную структуру, состоящую вроде как из тончайших нитей. И даже не просто нитей! Нитей с кучей маленьких узелков и скрученных в спиральки. Приглядевшись повнимательнее, он пришел к выводу, что все эти нити практически идентичны, только немного цветом различаются. Наверное, так и анализируют с помощью артефактов древних отпечатки ауры! Когда преступников ловят или в крупнейших банках идентификацию клиентов проводят. Только эти артефакты теперь никто делать не умеет и даже не понимает, как они работают. Неужели у него получится сделать что-нибудь подобное?! Принцип работы он, кажется, понял.