Хроники железных драконов - Суэнвик Майкл. Страница 28

Детолов откашлялся.

– Итак, на чем я остановился? – Его проницательные глаза, еще раз пробежавшись по задним рядам, задержались теперь на Джейн. – Ах да.

Он опять полез в карман за обрывком ткани и снова поднес его к носу.

Словно ледяной ветер задул прямо сквозь тело подменыша. Ее трясло от холода и чужеродного оскверняющего вторжения. Детолов по-прежнему не сводил с нее пристального взгляда. Его глаза сузились.

Потом он отнял от носа кусок старого одеяла Джейн, и вокруг разом, будто выключилось радио, угасли все запахи и звуки.

Она ощутила паническую неспособность сделать хотя бы один вдох. В классном помещении все застыло в неподвижности, и даже воздух утратил свои летучие свойства. Одноклассники уподобились ярко раскрашенным картонным фигурам.

Детолов повернулся к Хрюку, взял его двумя пальцами за воротник и аккуратно встряхнул. Уложив преподавателя плашмя поперек собственного стола, он неторопливо прошелся по рядам, сдергивая учеников с мест и наваливая себе на руку. Когда количество их на руке достигало определенной цифры, он возвращался к учительскому столу и складывал их поверх Хрюка. Оставив задний ряд напоследок, Детолов собрал всех, кроме подменыша, и отнес в общую кучу. Джейн дрожала и тщетно пыталась избежать его взгляда. Последним отбыл все еще ухмыляющийся Крысякис. Штабель тел увенчался пучеглазым, возмущенным Соломчиком.

– Подойди. – Детолов уселся на выдвинутый из-за стола стул. – Сядь ко мне на колени. Поговорим.

Что ей оставалось делать?

Колени оказались жесткие, костлявые и не более удобные для сидения, чем какой-нибудь насест из жердей. Джейн уперла взгляд в дальнюю стену.

– Я могу арестовать тебя прямо сейчас и уволочь силой. – Рука в перчатке сжимала и массировала плечо подменыша. – Или ты мне не веришь?

Джейн, не в состоянии говорить, помотала головой.

– Дитя, я представитель закона, мне очень важно, чтобы ты понимала и признавала мою власть над тобой. Договор заключен с момента твоего рождения, и ты незаконно пыталась уклониться от выполнения условий контракта. Ты можешь, конечно, заявить, что это твое право, что ты страдала от несправедливости и что контракт недействителен, поскольку под обязательствами стоит не твоя подпись. – Детолов пожал плечами. – Но ты была – и до сих пор являешься – несовершеннолетней, и, с точки зрения закона, твоя подпись ничего не значит. Если несправедливость и существует, она коренится слишком глубоко в прошлом, чтобы ты могла с ней что-либо поделать. – Он взял Джейн за подбородок и повернул лицом к себе. Из-под темных колючих бровей на подменыша смотрели тусклые, как старинное зеркало, спокойные глаза. – Ты признаешь это, не так ли?

Она заерзала, но ничего не ответила. Детолов мог ее убить, мог навеки похоронить в стенах завода. Но не мог заставить ее согласиться с таким положением вещей.

Тогда высокий гость из Комитета по промышленным исправлениям глубоко вздохнул, словно до глубины души разочарованный в упрямом ребенке.

– Я с севера. Мы там иногда развлекаемся охотой на обезьян при помощи кувшина и палки. Знаешь, как это делается?

– Нет, – пискнула Джейн.

– О, это очень забавно. Мы бросаем в кувшин одну-единственную сладкую вишенку и отходим на некоторое расстояние. Появляется обезьяна. Она видит в кувшине спелую ягоду, сует в него лапу и зажимает угощение в кулаке. Горло кувшина имеет такую форму и размер, что в него может пройти только свободная лапа, а кулак – нет. Обезьяна легко может высвободиться, отпустив вишенку, но ей слишком сильно хочется отведать этого маленького лакомства. Она не способна заставить себя бросить ягоду. Даже когда, свистя и размахивая палками, из засады появляются охотники, она продолжает держать добычу.

И наконец кто-нибудь подходит к обезьяне вплотную и вышибает ей мозги.

Детолов извлек из внутреннего кармана пиджака обтянутый страусовой кожей ежедневник.

– А теперь, – он вручил Джейн кусочек мела, – я хочу, чтобы ты красивым почерком написала слова, которые я тебе продиктую. Выпиши их таблицей по пять столбцов так прямо и аккуратно, как только сумеешь. – Ему пришлось подождать, пока подменыш займет место у доски. – Рекурвор. Рекусабле. Рекусакао. Рекусадора…

Перепуганная до смерти, Джейн узнала в диктуемых словах операционные коды боевых драконов класса «Молох» только тогда, когда уже успела заполнить добрую половину таблицы.

Старательно делая вид, будто не имеет ни малейшего представления о том, что пишет, она продолжала послушно водить мелом по доске.

Ведь могло же и не сработать! В конце концов, свалку отделяла от школы добрая четверть мили.

Детолов закончил диктовать. Джейн оглядела написанное.

– Неплохо для начала. – Голос раздался у нее над самым плечом. Сладковатое дыхание щекотало ей ухо. – А теперь возьмем тряпку.

Черная перчатка сомкнулась на кисти подменыша и мягко повела над доской. Так обычно водят пластинкой во время спиритических сеансов. Пальцы Джейн с зажатой в них тряпкой скользили параллельно аспидной поверхности, не касаясь ее. Время от времени она резко ныряла вниз, смахивая одно из слов. Их сплетенные руки, внешне совершенно без всякой цели, метались вверх-вниз по доске, один за другим выделяя ключи-коды.

– Наконец-то. – Детолов с довольным видом выпустил руку Джейн.

В класс дохнуло холодом. И кто-то огромный, как железная туча, способная заслонить небо над целым городом, беззвучно поинтересовался:

– Что тебе надо?

Меланхтон откликнулся на зов.

Джейн попыталась обернуться, но не смогла. В шейные мышцы впилось несколько десятков стальных когтей, ноги тоже отказывались повиноваться. Она продолжала пялиться на доску.

– Твое имя!

– Какая тебе разница, щеночек? – Голос дракона звучал ласково, почти грустно. – Можешь звать меня Смертью, если хочешь. На Авалоне я положил тысячи подобных тебе.

Детолов, тяжело скрипя половицами, прошел к учительскому столу, выдвинул ящик и извлек какой-то предмет. Через секунду тонкое острое жало уперлось в горло подменыша.

– Хочешь потолковать о смерти?

Парализованная Джейн чувствовала себя яйцом, которое две руки пытаются отнять друг у друга. Присутствие Меланхтона обрело ошеломляющую четкость и могло сравниться с притяжением магнитной горы, внезапно материализовавшейся на школьном дворе.

– Да, давай. Скажи: «Живой я ничего не стою, лишь смерть мне назначает цену, но мертвый я теряю вмиг ее». Кто я?

– Заложник. – Детолов убрал от горла Джейн лезвие, и то место, где Хрюков серебряный нож для разрезания бумаги коснулся ее кожи, страшно зачесалось. – Загадки любишь, да? Как тебе такая: «У меня в кармане крошка-медальон, криком сотни армий может вызвать он»?

– Сомневаюсь, что твоя бибикалка сработает. Моя очередь: «Фу-ты, ну-ты, аты-баты, голова у гавкалки там, где были лапы».

Невидимые путы, сковавшие Джейн, слегка ослабли. Она сумела повернуть голову и увидела Детолова, мрачно противостоящего пустому классу. Несмотря на повсеместное распространение драконьей ауры с ее вечным холодным привкусом злобы и агрессии, физически Меланхтон оставался на своем месте возле городской свалки. Он вел битву исключительно при помощи магических электронных технологий.

Ступая как можно тише, Джейн бочком, бочком прокралась за спину своему мучителю, туда, где пространство между доской и учительским столом не попадало в его поле зрения.

Вокруг Детолова закружилось облако, похожее на комариный рой. Только насекомые в нем мчались с такой скоростью, что глаз не успевал за ними следить. Магнитный вихрь все сильнее и сильнее обволакивал загорелую шею, но замкнуться в кольцо ему так и не удалось.

– Пустые угрозы! – насмешливо фыркнул Детолов. – Ты думал, меня послали против дракона, не снабдив никакой защитой? Не так-то легко оторвать мне голову.