Цикл Дегона. Книга 2. Печать силы - Хольбайн Вольфганг. Страница 15

Я попытался отогнать от себя столь ужасные мысли, но от этого мне стало только хуже. Я и раньше видел Кракатау, гиганта высотой в полторы мили, из кратера которого вырывался красный свет, похожий на отблески адского пламени, бушевавшего в его недрах. Но одно дело — смотреть на вулкан издалека и думать, что кипящая лава погребена под милями и милями скалистой породы, и совсем другое — оказаться внутри него и узнать, что толщина этой защитной оболочки составляет лишь несколько ярдов… А знают ли вообще эти безумные тамплиеры, что их лагерь построен на пороховой бочке, сделанной из тонкой китайской бумаги?

Спустя довольно долгое время мы дошли до края тоннеля и оказались в еще одной огромной пещере.

Увидев ее, я остановился настолько резко, что сопровождавший меня парень не успел среагировать и наткнулся на мою спину. Раздраженно буркнув, он ударил меня кулаком между лопаток, и я пошел дальше.

Эта пещера была не меньше предыдущей, хотя потолок здесь был ниже и, в отличие от первой, я не увидел здесь лавы. Кроме того, эта пещера представляла собой лабиринт. И не в переносном смысле слова, а в буквальном. Мы вышли из коридора не на уровне пола, а в середине стены пещеры, в добрых восьми ярдах над полом. Дорога, ведущая из коридора, имела здесь продолжение: через пещеру проходила вертикальная стена, благодаря которой был образован второй уровень. Эта неровная стена извивалась и к тому же была не одна.

Казалось, здесь были десятки, если не сотни, таких гладких вертикальных стен, пересекавшихся друг с другом, так что нижний уровень пещеры превращался в большой лабиринт с отсеками разной высоты и формы. Некоторые из отсеков были наполнены кипящей лавой. Ни один из отсеков не переходил в другой. Кое-где я заметил движение, и время от времени до меня доносились стоны и отчаянные крики, но их заглушали рев и шипение лавы. Мне еще никогда не доводилось видеть столь идеальную тюрьму.

И тут я с ужасом констатировал, что это действительно была тюрьма.

Мой сопровождающий стал толчками подгонять меня вперед, и если бы я не покорился, то потерял бы равновесие на вершине стены шириной в двадцать дюймов и упал бы вниз. Позади остались несколько пустых отсеков. Поспешно миновав отсек с треснувшим полом, где из неровной трещины кипящей кровью выплескивалась красная лава и поднимались зловонные газы, мы дошли до грубой веревочной лестницы, спускавшейся в один из темных отсеков. Мой спутник указал сперва на лестницу, затем на меня и угрожающе занес кулак, заметив, что я не отреагировал на его жесты.

Интуиция подсказывала мне, что вступать в битву не стоит. Чуть помедлив, я стал на четвереньки и, осторожно нащупав первую ступеньку лестницы, начал спускаться вниз. Как только я добрался до дна отсека, лестницу втянули наверх. Мой сопровождающий исчез.

Я осмотрелся. Мрачный красный свет, наполнявший верхнюю часть пещеры, походил на отблески огненного неба демонов и сюда почти не попадал. Мои глаза, уставшие от непрерывной смены яркого света и тьмы, опять начали слезиться. И все же я сумел рассмотреть, что пол отсека не был таким гладким, как казалось сверху. Он был волнистым, будто окаменевший прибой. Его поверхность покрывали трещины и наросты. А еще он был теплым.

Я принялся обходить свою темницу, осторожно ощупывая левой рукой стену. Результат осмотра меня огорчил. Здесь не было ничего, кроме черной застывшей лавы. От мысли о том, чтобы вскарабкаться наверх по стене, мне пришлось отказаться.

Разочарованно опустившись на пол у стены, я подтянул колени поближе к телу и закрыл глаза. Вскоре усталость обхватила меня своей мягкой невидимой рукой, и боль от ушибов и ссадин заметно поутихла. Тепло пещеры убаюкало меня.

Через какое-то время я уснул, а когда открыл глаза, веки были воспаленными, на языке появился неприятный привкус. А еще появилось ощущение, что на меня смотрят — именно от этого пристального взгляда я и проснулся.

Я резко поднял голову.

На стене надо мной кто-то стоял. Он был высоким, пропорции тела почти соответствовали человеческим. Благодаря мерцающему отблеску лавы контуры его фигуры были четко очерчены. И хотя на фоне красного сияния он казался лишь тенью и мне трудно было разглядеть лицо, я все же узнал его.

В тот самый момент я понял, что мое пребывание здесь отнюдь не случайность.

— Дегон, — прошептал я.

Из пещеры исходил жар, красный свет и зловонное дыхание магии. Что-тосидело там, на дне, и Шеннон не знал, что это, но явственно ощущал егоприсутствие. Шеннон чувствовал близкую опасность, и все в нем противилось тому, чтобы спускаться в эту адскую дыру. Казалось, будто с жаром раскаленной лавы оттуда доносится какой-то другой жар, жар, сжигавший часть его души.

Шеннон вздрогнул, вспомнив об образах, которые были запечатлены в сознании умирающего тамплиера. Мысли несчастного путались, как это часто бывает в последние секунды жизни. Он не мог различить бред и реальность, но Шеннон чувствовал, что ужас, укоренившийся в памяти тамплиера, был истинным.

Его самого испугало то, что он узнал, но это знание объясняло многие вещи, ранее казавшиеся загадкой. И еще он понял, что придется менять свои планы, поскольку ни Некрон, ни он сам не рассчитывали на столкновение со второй группой врагов, причем не менее опасных.

Осторожно выпрямившись, Шеннон приблизился к краю расщелины и нагнулся вперед, стараясь не утратить равновесия. Хотя юный маг прочитал в сознании умирающего тамплиера всю необходимую информацию, он все же не мог сказать, что ожидает его внизу. Во всяком случае, в представлении тамплиера это место напоминало огненный круг из света и ужаса, что заставило Шеннона вздрогнуть.

Тем не менее эта информация не могла сбить юношу с толку — в конце концов он был магом, а его собственные силы подкреплялись силами могущественного господина.

Отойдя на полшага, Шеннон выпрямился и опустил веки, а когда открыл глаза, мир вокруг него изменился. Свет и тьма поменялись местами. Там, где только что были светлые пятна, теперь шевелились тени разных оттенков серого и черного, а пылающая расщелина превратилась в черную дыру, зиявшую темнотой.

Однако на ее дне пульсировал свет. Источник света был не больше кулака, но по яркости напоминал крошечное солнце. Он пульсировал, словно сердце демона, и был увит сетью светлых, казалось бы, беспорядочно перепутанных линий, которые, как знал Шеннон, состояли из чистой энергии неизвестных сил природы, называемых иногда магией.

А еще юноша почувствовал, что это нечто, трепещущее внизу, знало о его присутствии. Нервно проведя кончиком языка по губам, Шеннон сделал глубокий вдох и выдох и вновь сосредоточился.

Когда свет и тьма заняли свои места, цвета стали такими, какими и должны были быть. Яркая звезда магической энергии померкла, превратившись в темное пульсирующее сердце, проглоченное красным потоком лавы.

Дверь за его спиной открылась, и в комнату друг за другом вошли трое мужчин, которые заперли за собой дверь на засов. Шеннон, не двигаясь, стоял на месте, и только его губы судорожно изогнулись.

Двое мужчин приблизились к нему и стали слева и справа от него, в то время как третий перешел на другую сторону расщелины и медленно поднял руки. С его губ слетели слова, сказанные на языке, который был старше самой жизни на этой планете.

Красный свет на дне расщелины, словно отзываясь на произнесенное заклинание, начал пульсировать сильнее. Лоб Шеннона покрылся капельками пота, а губы задрожали.

Со дна расщелины поднялась какая-то тень и стала медленно растворяться в чудовищном красном свете, как в кислоте. По мере того как тень поднималась, она постепенно приобретала форму и в конце концов превратилась во что-то, напоминающее карикатуру на человека. Тень повисла над огненной пропастью и повернулась к Шеннону своим безглазым лицом. После этого она подняла руку и обратилась к тамплиеру в красной робе.

— Что тебе нужно? — спросила она.