Сокровище Единорога (СИ) - Тихомир Нелла. Страница 57

Подъехав ближе, путники услыхали шум, доносившийся изнутри.

- Вот, здесь у нас добывают известняк, - объяснил Вьят. - Лучше закутайте чем-нибудь лицо, чтобы не надышаться!

Только теперь Нимве поняла, что серое облако, висевшее над холмами, было пылью, а не невесть откуда взявшимся туманом.

Спешившись около калитки, Вьят рукоятью плети что есть сил принялся долбить о дерево. Долгое время ничего не происходило, потом недовольный голос изнутри спросил:

- Ну, кто там еще? Чего надо? - голос был низкий и хриплый.

- Я - виконт Хальгис, сын графа Атланского! - крикнул Вьят. - Откройте!

Молчание.

- Открывай! - юноша бухнул в калитку кулаком. - Эй, вы там, слышите или нет?

- Какой такой виконт, - пробормотали изнутри. - Чего еще за…

- А тут другой виконт есть? Открывай, а то отцу пожалуюсь!

Неизвестно, что подействовало на стража, угроза пожаловаться графу, или само имя его сына, - но стукнула щеколда, что-то натужно заскрипело, и калитка отворилась.

Когда они вошли, Нимве поняла, что Вьят говорил правду: лучше было сразу замотать лицо. Воздух оказался пропитан пылью, каждый вздох давался с трудом.

- Вот это каменоломня, - Вьят повел вокруг рукой, не обращая внимания на то, что с полдюжины местных охранников оторопело таращатся на непрошенных гостей.

Нимве огляделась. Огромное холмистое пространство окутал туман сероватой пыли. Казалось, ею тут все покрыто: и люди в лохмотьях, что копошились поодаль, и чахлые кустики около забора, и цепные псы на блоках под стеной, и даже лица сторожей.

Один из них, здоровенный темноволосый детина ростом на полголовы выше Мафхора, шагнул вперед и, изобразив неуклюжий поклон, спросил:

- Ваша… э… светлость, - он обращался к Вьяту. - Пожалуйте. Случилось что, осмелюсь спросить?

- Нет, ничего, - юноша смотрел, вскинув подбородок. - Это наши гости. Я показываю им окрестности. Это работники? - он ткнул пальцем в оборванных людей, суетившихся около телеги.

- Это… ну, эти тоже, - неохотно согласился сторож. - Эти, они того… на легких, стало быть, работах, потому как они того…

- Они, осмелюсь доложить, нездоровые! - выскочил вперед худощавый мужик с чахлой бороденкой, с бесцветными жидкими патлами, свисающими вокруг серого, словно запыленного лица. Цепким глазом лекаря Нимве уловила, что этот человек давно и сильно болен. И как таких в охране держат, подумала она. Детина покосился на незваного помощника, а тот продолжал юлить:

- Мы больных на тяжелую работу не посылаем. Как же можно, ваше сиятельство, ни-ни-ни! Больные у нас еду раздают!

- Хорошо, - Вьят обернулся к Мафхору. - Вот видите, мастер, у нас тут порядок, несмотря на то, что говорят в столице!

Мафхор коротко кивнул. На лице не отражалось ничего, кроме вежливого любопытства.

- Пойдемте, посмотрите, что делается внутри, - пригласил Вьят.

- Ой, Вьят, я лучше тут останусь, - протянула Леле. - Я устала… Нимве, и вы оставайтесь, там грязно, и каторжники…

- Нет, что вы, мне интересно, - возразила Нимве. - Я никогда не видела настоящей каторги.

Леле попыталась возражать, но Вьят распорядился:

- Принесите моей сестре стул и воды. А мы пройдемся.

Карьер был огромен. Нимве не могла даже предположить, сколько здесь работников: две сотни? Три? А может, тысяча? Хотя, глядя на изможденных, покрытых пылью людей с одинаково серыми лицами, в одинаково серых лохмотьях, язык бы не повернулся назвать их работниками. Скорее уж - рабами. К тому же, на большинстве оказались наручные кандалы, и надзирателей рядом было много.

Вьят пару раз попытался пристать с расспросами к некоторым из этих серых измотанных людей, но ответы получал одинаковые. "Как вас кормят?" - "Хорошо, господин." "Как к вам относятся?" - "Хорошо, господин." "Вас бьют?" - "Нет, господин…" Большего добиться не удалось. Мафхор и Нимве молчали, Нимве - удрученная увиденным, а маг… Поди знай, о чем он думал, когда с невозмутимым видом озирался по сторонам. Нимве давно отчаялась понять ход мыслей этого человека.

Наконец они повернули назад, к воротам. Да и вовремя: солнце сильно перевалило за полдень, нужно было успеть воротиться до темноты, чтобы граф не поднял тревогу. Нимве думала про себя: да, таким манером мы и через год принцев не отыщем. Ей ужасно хотелось узнать планы Мафхора. Может, он уже что-то почувствовал? Может, близнецы здесь, прямо на этом карьере? Но на все взгляды Мафхор отвечал каменным взглядом, а по его лицу она ничего не могла прочитать.

Поговорить с магом удалось только на обратном пути, когда спутники, усталые и измотанные жарой, уехали вперед.

- Ну? - нетерпеливо спросила Нимве, едва не касаясь ногой стремени Мафхора. - Вы узнали что-нибудь?

- Что? - маг обернулся.

- Я говорю, узнали что-нибудь? Они там?

- А… Нет. Не узнал.

Нимве удивилась его рассеянному виду. Мафхор выглядел так, будто его мысли были где-то далеко.

- Нет? - разочарованно протянула Нимве. - А я думала…

Маг безо всякого выражения смотрел на нее. Солнце садилось за холмы, каменные склоны потемнели, а чахлая трава сделалась черной. Лицо Мафхора было цветом будто бронза. Он внезапно показался почти старым, во всяком случае, гораздо старше своих лет.

- Я не понимаю, - созналась Нимве. - Я думала, вы… Я думала, что мы туда поехали, чтобы вы могли… ну, мысленно проверить, там ли они. Но…

Мафхор покачал головой:

- К сожалению, в подобных условиях это невозможно.

- Нет? - Нимве не пыталась скрыть разочарования. - Значит, мы впустую съездили? Но тогда что же нам делать? Как мы их найдем? Вы сами сказали, что таких мест тут - больше десятка.

Мафхор не ответил. Некоторое время они молчали, слушая глухой перестук лошадиных копыт. Наконец Нимве произнесла:

- А вы не думаете, что лучше все-таки попросить помощи у графа? Даже если он…

- Нет, - отрезал маг, - не думаю. Граф ненадежен.

- Но они же там погибнут! Вы видели, как там люди выглядят? А они - принцы!

- Тише. Не кричи. Я все отлично видел. В любом случае, не стоит суетиться.

- Это я, значит, суечусь, да?

Вместо ответа маг усмехнулся и отвел глаза. Нимве прикусила язык, подавив желание огреть спутника плеткой прямо по каменной физиономии.

- Что же, ладно. Признаю: я суечусь, - процедила Нимве. - Уж такая я, господин Само Хладнокровие. До вас нам, крестьянам, далеко!

Маг не среагировал, и это окончательно вывело ее из себя.

- Я вам, кажется, однажды говорила, что вы несносный тип? - стараясь держаться светского тона, осведомилась Нимве. Мафхор вскинул бровь.

- Ну, так повторю еще раз: вы просто ужасны. Легче договориться с чурбаком, чем с таким, как вы. Вы и к графским детям нас потому подослали, что сами по-человечески ни с кем не в состоянии общаться! Кто в уме и твердой памяти с таким типом дружбу водить будет? И вообще, Ларра во всем был прав. Вы нас используете, и при этом не ставите и в грош!

Мафхор промолчал, глядя в сторону. Проглотив ругательство, готовое сорваться с языка, Нимве дала шенкеля лошади и галопом помчалась по тропинке, вслед за спутниками, которые уже пропали в сумерках, надвинувшихся на узкую долину.

Глава 8

Телега неспешно громыхает по наезженной колее среди каменистых, опаленных солнцем холмов. Повсюду, куда ни глянь, громоздятся валуны, воздух звенит от крика кузнечиков. Жара… какая жара… Но воды нет, и не проси, если не хочешь получить кулаком в зубы.

Люди сидят в телеге так тесно, что приходится подтягивать колени к груди. На всех - кандалы, соединенные общей цепью, вделанной в массивные кольца на бортах. Сзади едут трое конных, в темных камзолах, с плетями, заткнутыми за голенища сапог. Все молчат: и охранники, и люди, сидящие в телеге. Жара сморила всех.

Колея вьется, петляет через холмы, в лицо жарко веет запахом полыни, разогретой пыли и немытых потных тел. Дорога тянется бесконечно. Никто не говорит, куда мы едем, но и без того понятно: вряд ли в какое-то радостное место.