Сейчас или никогда - Адлер Элизабет. Страница 39

Они прижались друг к другу бедрами и в такт ритму покачивали ими, ощущая необыкновенное возбуждение.

— Балдеешь, Проф? Никогда бы не подумал, что ты способен на это!

Гарри повернулся, увидел покрасневшее от энергичного танца лицо напарника. А потом наклонился к Мэл и прокричал:

— Детектив Карло Россетти.

— Он считает себя Шерлоком Холмсом, — радостно добавила Ванесса, восхищенно поглядывая на партнера.

— Привет, Ванесса! — махнул ей рукой Гарри, не отпуская от себя Мэл.

— По-моему, мы бесцеремонно прервали ваш разговор, — заметил Россетти, вытаращив глаза на Мэл.

— Это Мэллори Мэлоун, о которой я тебе так много говорил, — неохотно пояснил Гарри, стараясь закрыть собой партнершу. — А это Ванесса, подруга моего напарника, которой через пару недель исполнится двадцать один год.

— Совершенно верно, — охотно подтвердила та, подергивая плечами. — Я приглашаю вас на свою вечеринку. — После этого она замерла на мгновение и оторопело уставилась на Мэл. — Боже мой, вы та самая Мэллори Мэлоун, которая ведет знаменитое телешоу? Какой сюрприз! Вы прекрасно выглядите, миссис Мэлоун. Безумно рада с вами познакомиться.

Мэл добродушно улыбнулась:

— Спасибо, мне тоже приятно. Почему он назвал тебя Профом? — поинтересовалась она, еще крепче прижимаясь к Гарри.

— Потому что у него есть диплом выпускника Гарварда, — охотно пояснил Россетти, опередив друга. — Вы, надеюсь, понимаете, что это означает?

Мэл кивнула и с восхищением посмотрела на Гарри, как будто увидела его в первый раз.

— Россетти, — поспешил отвлечь его Гарри, — мы только что приехали с вечеринки по случаю дня рождения моей матери.

— Ты уже познакомил ее с матерью? — удивился тот. — Вот это, я понимаю, напор! Молодец!

Гарри недовольно поморщился и еще крепче прижал к себе Мэл, как будто укрывая ее от наскоков бесцеремонного Россетти.

— Ну ладно, — весело рассмеялся тот. — Желаю вам приятного отдыха.

Россетти подхватил Ванессу, и они закружились в веселом танце.

— Увидимся на моем дне рождения! — успела крикнуть им Ванесса через плечо.

— Пойдем отсюда, — сказал Гарри, подталкивая Мэллори к выходу.

— Куда? — удивилась Мэл, не желая покидать это шумное веселье.

— На еще одно интересное мероприятие, — уклончиво ответил Гарри, выводя ее на улицу.

Они вернулись к поджидавшему их лимузину.

— Еще в один клуб? — поинтересовалась Мэл, доставая пудреницу.

— Сейчас увидишь. — Он с любопытством наблюдал за тем, как старательно и умело она пудрила нос. Ее губы были столь чувственными, что у него возникло желание впиться в них, но он лишь тяжело вздохнул и посмотрел в окно.

Через десять минут лимузин остановился у какого-то солидного клуба в Бруклине.

— Ты когда-нибудь играла в бильярд? — спросил Гарри, открывая перед своей дамой дверцу.

— Немного, — скромно ответила она. Он понимающе улыбнулся:

— Похоже, что эта ночь станет для тебя временем постоянной учебы, не правда ли? Ничего страшного, я покажу тебе, как это делается.

Интерьер клуба чем-то напоминал помещение викторианской библиотеки. У стен стояли старые столы на резных ножках, на дубовых панелях висели старинные картины, а посреди зала располагались несколько бильярдных столов, над каждым из которых нависала лампа.

К ее удивлению, здесь тоже почти все знали Гарри и приветливо здоровались с ним. Он заказал стол, взял кий, намазал его мелом, а потом повернулся к ней.

— А теперь смотри, как нужно играть.

Она внимательно наблюдала за тем, как он держит кий, как тот скользит у него между пальцами, и запоминала, как нужно бить по шару.

— Все понятно, — сказала она через минуту.

Гарри снисходительно посмотрел на нее и протянул кий.

— Ну и отлично, теперь твой удар.

Мэл наклонилась над столом и прицелилась. Плотно облегающее платье натянулось, подчеркивая все изгибы ее тела. Гарри смотрел на нее с восхищением. Мэл ударила красным шаром по белому, и тот с треском вкатился в лузу.

— Вот видишь! — радостно воскликнула Мэл, — Ничего сложного здесь нет.

Гарри развел руками:

— В те далекие дни, когда моя мама была молодой и энергичной, женщины уступали джентльменам в игре. Они просто не могли позволить себе выиграть у мужчин. А сейчас все наоборот. Черт знает что! Ну нельзя же отнимать у нас все. Оставьте хотя бы бильярд. Это же такой жестокий удар по мужскому самолюбию.

Мэл игриво улыбнулась:

— Победа над мужчиной — это как будто бальзам на раны. Так что тебе придется доказать свое преимущество в честной борьбе, Проф.

Он удивленно уставился на нее:

— Мэл, почему у меня такое мерзкое чувство, будто ты уже играла в эту игру? Причем играла довольно результативно?

— Вероятно, потому, что я когда-то работала в подобного рода заведении. Правда, это было много лет назад, но навыки все же остались. — Она умолкла и задумчиво осмотрела шикарный зал, обставленный дорогой антикварной мебелью. Ее зал был совсем другим. Он был огромным, грязным, прокуренным, заплеванным и, самое главное, заполненным пьяными типами, которые то и дело норовили ущипнуть ее за зад.

Тяжело вздохнув, она посмотрела на приунывшего Гарри.

— Готова заключить пари, что ты проиграешь мне уже первую партию. Пятьдесят на пятьдесят, идет?

— Идет, хотя я вполне допускаю, что буду горько сожалеть об этом.

И дурное предчувствие его не обмануло. Она выиграла с крупным перевесом, и ему пришлось вручить ей пятьдесят долларов.

— Я бы с превеликим удовольствием засунула эту купюру в вырез платья, как это делала раньше, но он у меня такой глубокий, что сделать это практически невозможно.

— Да, я уже обратил на это внимание и должен сказать, что это зрелище стоит пятидесяти долларов. В особенности тогда, когда ты наклоняешься над столом для очередного удара. Я и проиграл-то только потому, что не мог оторвать взгляд от этого выреза.

— Сексист несчастный, — шутливо произнесла она и пожала ему руку. — Итак, Проф, что же нас ждет дальше?

— Не знаю, что и сказать, — уныло ответил Гарри. — Лично мне уже хочется спать.

Лимузин высадил их у Луисбург-сквер. Мэл удивленно уставилась на огромный старый дом с колоннами:

— Гарри, ты живешь в этом доме?

— Только на первом этаже. Остальную часть дома я сдаю внаем.

Он открыл дверь, и она вошла в дом. В глаза бросился висевший на стене велосипед, а под ним на антикварном столике восемнадцатого века лежал дорожный шлем. Под столом она увидела ботинки на роликах и огромную игрушечную кость Сквиза. Причем все это лежало на старом персидском ковре ручной работы.

— Это и вправду похоже на жилой дом, — одобрительно отозвалась она, направляясь в гостиную. — Я серьезно, Гарри. Это похоже на самый обычный дом, хотя с улицы кажется, что здесь все должно быть как в музее.

— Благодарю за комплимент, — учтиво поклонился Гарри. — Располагайся и чувствуй себя как дома. Что тебе налить?

— Кофе, если нетрудно. — Не обращая на него внимания, Мэл подошла к спальне и украдкой заглянула внутрь. Комната была небольшой, но очень уютной, в каких-то необычных бронзовых тонах, что еще больше усиливало ощущение благородной старины. На полу лежал толстый коврик.

— Сквиз очень любил грызть этот коврик, когда был еще щенком, — пояснил Гарри, без труда догадавшись, что именно привлекло ее внимание. — А однажды так наелся этой гадости, что потом болел целую неделю. С тех пор он не ест ничего, в чем не уверен на все сто процентов.

После этого Мэл заглянула в ванную комнату, которая поразила ее своими небольшими размерами. В старые добрые времена жители таких домов не очень-то засиживались в подобных помещениях. Все было гораздо проще.

— Гарри, — крикнула она, — интересно, как ты помещаешься в такой ванной?

— Без особого труда, — откликнулся он и включил кофеварку. — Она словно сделана для меня.

— М-да, — произнесла Мэл и вернулась на кухню, где остановилась как вкопанная. — Боже мой, — воскликнула она, с восхищением осматривая оснащенную самой современной бытовой техникой кухню, — какая прелесть! Никогда бы не подумала, что ты можешь что-нибудь приготовить.