Маг Эдвин и император (СИ) - Зинченко Майя Анатольевна. Страница 20

— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Вам, возможно, кажется со стороны, что я чересчур подозрителен, но все же паранойя мне чужда.

Я едва удержался от язвительного ответа. Забываться не стоило. Все-таки передо мной был император.

— Давайте не выпускать друг друга из виду. Полиморф мог быть не один.

— Согласен.

— Как же мы узнаем, кто перед нами?

— Есть одно верное средство — чистое, без всяких примесей серебро. Если им провести по коже полиморфа принявшего человеческий облик, то на ней останется зеленоватый след. В моей сумке есть такая серебряная монета. Она нам подойдет.

— Так пойдемте за ней.

Фаусмин времени не терял. Пока мы разговаривали, он одевался и уже был полностью экипирован. Повесив на пояс ножны, он немного подумал и вытащил меч. Проследив мой встревоженный взгляд, император криво усмехнулся:

— Не волнуйтесь, вас я не проткну.

— Вам это и не удастся, Ваше Величество, — с достоинством ответил я и направился к выходу из спальни. — Покойников не боитесь?

Он демонстративно фыркнул и взмахнул мечом. Открыв дверь, я удостоверился, что ничего не изменилось. Четверо охранников лежащие в коридоре были по-прежнему мертвы. Они были бы похожи на спящих или мертвецки пьяных, если бы не колотые раны на шее и кровь, залившая тела.

— Дверь в вашу спальню открыта, — шепотом заметил Фаусмин. — Так и должно быть?

— Да. Это я не закрыл ее.

Со всеми предосторожностями мы вошли в комнату. Моя сумка была на том же месте, где я ее оставил — на круглом оббитом зеленым бархате пуфике.

— Вы же говорили, что собирались читать? — он непонимающе кивнул на смятое покрывало.

— Я часто читаю в постели, так удобнее.

В доказательство своих слов я извлек из складок материи толстый том хроник. Мне только кажется или император в самом деле пытается уличить меня во лжи?

Порывшись в сумке, я нашел маленькую коробочку и протянул ее императору.

— Берите, там монета.

Коробочку он открывал так, словно был уверен, что там обитает миниатюрная, но необыкновенно ядовитая змея.

— Действительно, монета, — пробормотал он.

— Пожалуйста, не потеряйте. Чистое серебро трудно достать.

Мне пришла в голову идея. Достав из сумки пригоршню оберегов, я распутал кожаные ремешки и повесил обереги на шею императора.

— Зачем? Я же не маг.

— Это для моего спокойствия.

— Вы взяли их с собой заранее?

— Нет, они уже давно лежали в сумке. Я коллекционирую обереги. Полезное увлечение для практикующего волшебника.

Императора было слишком опасно водить за собой во время осмотра дома, поэтому я предложил ему закрыться в комнате. Фаусмин согласился. Возвращаться к себе и снова лицезреть останки полиморфа он не захотел, поэтому я запер дверь своей спальни и отдал ему ключ.

— Постойте, а как же вы выйдете?

— Ваше Величество, я же Прозрачный маг…

— Точно, совсем вылетело из головы, — с досадой сказал он. — Идите, только возвращайтесь скорее.

Кивнув, я отошел от него на шаг и глубоко вздохнув, попытался расслабиться. Жаль, что мне так и не удалось толком выспаться. Развоплотиться будет легко, а вот снова обрести себя намного труднее.

Фаусмин изумленно смотрел как в воздухе начали таять части моего тела. Конечно, я мог исчезнуть мгновенно, но для этого мне пришлось бы потратить немало сил, а я предпочел их поберечь. Неизвестно, удастся ли мне еще отдохнуть в ближайшие двадцать четыре часа. Постепенно тело исчезло целиком, оставив в этом мире только разум. Я стал невидимым, неуязвимым духом, способным проникнуть куда угодно. Таково свойство всех Прозрачных магов. Никакой другой волшебник не способен на это. Нас не могут удержать решетки и толстые стены, но ходят слухи, что в столичной тюрьме есть маленькая камера, стены которой выложены тонкими пластинами антимага. Она предназначена специально для вездесущих типов вроде меня.

Осмотр дома не принес ничего утешительного. Я исследовал комнату за комнатой, но везде натыкался на свежие трупы. Барон Мекрус был обнаружен в подвале за бочками с вином. Бедняга был безжалостно заколот во время снятия пробы с прошлогоднего урожая. Тот, кто это сделал, любил убивать подло. С людьми расплавлялись во время сна или ударяли в спину. Тихий, начинающий остывать дом напоминал могильник. Мы лишились воинов императора, охраны барона и всей прислуги. Когда я понял, что кроме меня и Фаусмина в живых больше никого не осталось, то вернулся обратно в спальню.

Пройдя скорее в силу привычки, чем из-за необходимости сквозь запертую дверь я увидел, что император сидит, усиленно прислушиваясь и покусывая нижнюю губу. Пальцы Фаусмина сжимая рукоять побелели от напряжения. Дабы невольно не провоцировать его, мне показалось хорошей идеей воплотиться в дальнем углу комнаты. Увидев нечто, внезапно появившееся рядом, он мог ударить это нечто мечом.

Возвращаться в тело не хотелось. Оно было слишком громоздким, несовершенным в отличие от вездесущего духа. Да и предстоящий разговор с Фаусмином не прибавлял радости.

— Ну что?! — он сразу же подскочил ко мне как только воплощение завершилось.

— Все мертвы.

— Как?! Не может быть! А люди барона?

— И его люди и сам барон Мекрус — все, начиная от посудомойки и заканчивая вашей охраной. Полиморф убивал их одного за другим.

— Это ужасно… — ошеломленный император опустился на кровать. — Мекрус был верным человеком. Это большая потеря. Остальные люди… Они мучались?

— Нет, их смерть была быстрой. Что будем делать, Ваше Величество?

— Пока не знаю, мне нужно подумать. В голове не укладывается, — он с несчастным видом потер лоб и вдруг застыл. — Постойте-ка… Почему остальных убили, а вас — человека спящего напротив моей комнаты… Да-да, спящего, не отрицайте, вы сами это сказали, оставили в живых? Что скажите Эдвин?

Это был хороший вопрос, который занимал и меня. Император вскочил с кровати и бросился к двери, совсем забыв, что она закрыта. Дернув за ручку, он обернулся.

— Вы кое-что потеряли, Ваше Величество. — Я показал ему ключ, который нашел на постели. Он выпал из его кармана.

— Отдайте! — приказал он, сверкнув глазами и выставив меч перед собой.

Настроение у меня было отвратительное и сложившиеся обстоятельства его не улучшали. Мне надоело играть в игры. Надоело, что император меняет свое мнение каждые десять минут и из верного помощника я превращаюсь в ненавистного врага и наоборот.

Строка заклинания известного как «Подожди-постой» вкупе с поднятой вверх правой рукой обездвижили императора. Теперь он мог только говорить, но не спешил этим пользоваться. Фаусмин молча смотрел на меня и если бы простой взгляд мог испепелять, я бы давно превратился в кучку белого пепла. Медленно подойдя к нему, я осторожно вытащил из его руки меч и аккуратно вложил обратно в ножны.

— Ваше Величество, я не сделаю вам ничего дурного. Вы по-прежнему мой император и я буду относиться к вам с должным уважением. Поверьте, мне нужно только поговорить с вами, но так как разговор будет серьезным, я не желаю, чтобы меня пытались проткнуть только из-за того, что вам не понравились мои слова. Обещаю, что как только мы разберемся со всеми неясностями, я верну вам прежнюю подвижность.

Взгляд Фаусмина стал менее испепеляющим. Но не слишком.

— Вы спрашивали, почему полиморф оставил меня в живых? На этот счет у меня есть два объяснения. Возможно, он просто не захотел со мной связываться, посчитав слишком серьезным противником. Ведь ранее я уже расправился с одним из его собратьев. Среди невидимого народа подобные известия расходятся очень быстро.

— Не слишком убедительно, — глухо заметил Фаусмин.

— Согласен. Но это только одна из версий. Вторая состоит в том, что полиморф испугался возможных последствий моей смерти. Невидимые Помощники, с которыми я всегда был в хороших отношениях, не простили бы ему этого. А от них ему не укрыться.

— Чушь! — фыркнул Фаусмин. — При чем тут они? Что могут сделать домовые? Пошуметь?