Пламя обжигает (СИ) - Субботин Максим Владимирович. Страница 19

- Племя Диака голого, - проговорил дикарь. - Охотимся.

- На эту телегу?

- Да.

- Она не ваш трофей - мой.

- Да, Большой воин, - Черк поклонился. - Что Большой воин делает с чужаком?

- Мой раб.

Гракх чуть было не задохнулся от возмущения.

Раб?! Да как эта тупая горилла смеет так говорить?!

Большого самообладания стоило зарккану сохранить невозмутимое выражение лица, но внутри он бурлил негодованием.

- Мы испортили его. Наша вина, - сказал дикарь. - Забирай любого из нас. Или всех - как пожелаешь.

Гракх с такой силой сжимал зубы, что, казалось, они не могут не обратиться в пыль.

- Не испортили, - не глядя на спутника, проговорил Рурк. - Я должен поговорить с Диаком голым. Плохие вести. Племенам великого исхода грозит беда. Большая беда. Я послан помочь.

- Мы выслушаем тебя, Большой воин.

Дикарь снова протянул Рурку молот.

- Не сейчас, - сказал здоровяк. - Твою судьбу решит вождь. Не я. Беда велика, и, чтобы унять ее - пригодится каждый воин. Похороните павших - и в путь.

Дикари бросились врассыпную.

- Ты что себе позволяешь, болванка пустая?! - зашипел зарккан. - Какой я тебе раб?!

- Молчи, - полупрорычал-полупрошептал Рурк. - В машине объясню.

Продолжая ворчать себе под нос, Гракх обошел тягая, повытаскивал из колес все стрелы. Хорошо, что колеса бескамерные, а любая пробоина тут же изнутри затягивается специальной вязкой субстанцией. А если бы нет? Вот бы попали! На одну только перебортовку можно потратить полдня, да и то если использовать помощь вурста. А ему теперь, складывалось такое впечатление, вообще нельзя работать, если могут увидеть дикари. И главное: откуда он знает - что говорить и как себя вести?

Куда неприятнее пришлось с радиатором. Отверстие от попадания толстого металлического болта (и как только они умудрились его выпустить?) Гракх заделал при помощи остатков специального бинарного клея. Несколько упаковок этого вещества он обнаружил на складе в Фениксе, но почти все они оказались просроченными, и, как следствие, клей пришел в полную негодность. И все же небольшая его часть сохранилась в пригодном к работе состоянии. Вот только насколько пригодным? Сможет ли клей остановить течь?

Размяв две составляющие клея, зарккан аккуратно залепил получившимся 'пластилином' пробоину. Если исходить из инструкции, то пользоваться отремонтированными таким образом деталями можно уже через три часа. А это значит - придется загорать.

В путь двинулись не спеша. Гракх не давал полной нагрузки. К тому же оказалось, что дикари наотрез отказались грузиться в транспорт. Вообще, это их решение очень понравилось зарккану: нечего всякой грязной швали лезть в его детище. Но скорость передвижения упала сильно.

Дикари бежали гуськом вдоль дороги. Бежали шустро.

- Спрашивай, - голова Рурка показалась в кабине.

- У меня миллион вопросов, чтоб я сдох! - сквозь зубы проговорил зарккан. - Ты их знаешь? Что за уроды? Что за исход? Почему они называют тебя Большим воином? Мощь единых цехов мне в подмогу! Давно ли я хожу у тебя в рабах?! Они боятся...

- Стоп! Буду говорить по порядку. Не перебивать. Племя Диака голого не знаю. Эти люди - часть армии. Великий исход - миграция многих племен, гонимых одной целью. Таких, как я, они знают. Такие, как я, стоят во главе исхода. Такие, но другие. Племена великого исхода не признают иных рас. Все, кто не такие, как они, - враги. Врага убивают или берут в плен - он становится рабом.

Рурк замолчал.

- Такие, но другие... - повторил Гракх. - Это как?

- Увидишь. Мы с ними встретимся.

- Клянусь родными болотами, ты умеешь сказать так, что уши зарастают серой. Ты с этими уродами встречался раньше, откуда знания? И почему не рассказал обо всем в Фениксе? Кэр бы рот открыл, слушая.

- Я - воин. Наемник. Много ходишь, много видишь. Много слушаешь. Но не все из нас работают за деньги. Некоторые изменили долгу воина. Скрылись за спинами других. Рассказывать об этом - стыд.

- Что-то вроде предателей что ли?

- Хуже. Увидишь.

Зарккан шумно вздохнул, помотал головой. Все же ему никогда не понять тупой повернутости на военном деле. Даже не на деле - на жизни, состоящей исключительно из войны. При всем при этом вурсты из всех пяти рас, обитающих теперь на Земле, внесли в ее уничтожение наименьший вклад. Они готовы работать за деньги, готовы убивать кого угодно. Но при этом до сих пор придерживаются какого-то жесткого, полностью известного только им кодекса. Шиверы готовы перерезать тебе глотку просто за то, что ты косо на них посмотрел. Эта же двухметровая гора стальных мышц смолчит и пройдет мимо.

Впрочем, чего он так взъелся на здоровяка? Радоваться надо - без его знаний они бы, скорее всего, уже кормили червей. Он-то, Гракх, уж точно. Одно настораживало: нежелание Рурка распространятся о сородичах, стоящих за так называемым исходом. Начал же. Чего стыдиться теперь?

- Зачем мы едем к ним?

- Нужно собрать пятерку Больших вождей.

- И?

- Я должен буду их убить.

- Всех сразу?!

- Нет. Один на один. В течение пяти дней.

- Зачем?

- Чтобы возглавить большой исход.

Гракх задумался. Перспектива, что Рурк сможет последовательно убить пятерых сородичей, не вдохновляла. Зарккан не то чтобы сомневался в силе спутника, но все же шансов выйти победителей из пяти схваток не так много. Особенно если вспомнить, что еще три дня назад вурст лежал на больничной кровати.

- А договориться никак? - спросил Гракх.

- Нет. Сила - единственный аргумент. Они идут за сильным.

- Это что же - вы сходитесь в рукопашной? Или и ножи можно?

- Условия выбирает тот, кого вызывают.

- То есть не только ножи?

- Нет. Условия равные, но место проведения схватки и оружие обговариваются отдельно.

- Получается, что каждый твой противник выберет то оружие, которым владеет лучше?

- Да.

- Чтоб я сдох! - Гракх ударил ладонями по рулю. - А отказаться они могут?

- Нет. Это проявление слабости. За слабым не пойдут.

- Отлично... А если ты не укошишь хоть одного гада?

- Я умру. Ты умрешь.

- Я-то почему?! - всплеснул руками зарккан.

- Ты - раб слабого. Тебя отдадут муравьям.

- Чтоб меня на прокатном стане растянули! Скажи честно, Рурк, - голос Гракха потускнел, - ты веришь в свою победу?

На каменном лице вурста появилось кривое подобие ухмылки.

- Воин обязан верить в свою победу. Иначе не стоит вступать в схватку.

Его голова исчезла из кабины.

Уверенности разговор с Рурком не прибавил. Напротив, заставил серьезно подумать о собственном опрометчивом поступке сопровождать его в дороге. В конце концов, еще не поздно развернуться. Горстка дикарей, бегущих рядом, не сможет помешать им уйти. Вернуться в Феникс, сказать, что ничего не вышло. Оно же и так ничего не выйдет... а если вернуться - пользы от них живых будет больше. Уж от него, Гракха, наверняка. Чинить технику и системы после череды взрывов - еще та работенка.

По спине зарккана пробежала дрожь - точно пробежались те самые муравьи, которым его попытаются скормить. И ведь скормят!

Он нажал на педаль тормоза. Тягач остановился. Дикари тоже остановились.

- Что случилось? - донесся голос вурста.

Гракх молчал, обдумывая, как бы лучше развернуться, задавив при этом побольше диких ублюдков.

- Что случилось? - голова Рурка появилась в кабине.

- Мы возвращаемся, - ровным голосом произнес зарккан.

- Нет.

- Я возвращаюсь! - Гракх сорвался на крик. - Ты - как хочешь! Хочешь дуэлей - не держу! Но подыхать рядом, точно верная жена, - нет! Клянусь Серыми домнами, я не согласен подохнуть ни за что. Ни за что! Слышишь?! От меня польза там, на баррикадах Феникса. Сидеть за баранкой может каждый.

- Думаешь, я не боюсь?

Такого вопроса от здоровяка Гракх не ожидал.

- Чтоб я облез, кто тебя знает?

- Без страха нет победы.

- Только не надо мне философии вашей! Я все равно ее не пойму. Ты боишься и при этом все равно не хочешь отступить - почему? Хочешь сдохнуть? Сделай это с пользой - возглавь сопротивление Феникса. Грайверов там хватит на всех. И тебя сожрут.