Сказка где-то рядом [СИ] - Связина Ольга. Страница 7

- Кто же, как не вожак их бывший, - хмыкнула Варвара. - Разбойник настоящий! Бывало, на полную луну как соберет всю стаю, да как начнут куролесить! Я-то мало что о нем знаю, а вот старый хозяин только что не молился. Бывало, сядет с парнишкой, да и пошел разговор: Вервольф то… Вервольф это… и истории-то все страшные, про кровь, про месть, да про обман. А, бывало, пыль вытираешь или зайдешь в комнату по какой хозяйственной надобности - да и забудешь про все, заслушаешься. Умел старый хозяин рассказывать, что да, то да. Мальчишка даже смеялся: 'Закрой рот, Варвара, муха залетит!' Потом, конечно, всю ночь кошмары всякие снятся…

От воспоминаний на мутные старушечьи глаза навернулась слеза, тут же смахнутая рукавом.

- А правду говорят, что тот, кого оборотень укусит, потом сам становится оборотнем? - заинтересовалась Наташа.

- Свят, свят, с нами крестная сила! - Варвара принялась истово креститься. - Это кто ж такие страсти рассказывает? Неправда это, никого они не кусают, так и передай!

- Кому?.. - но Наташа не успела выяснить этот животрепещущий вопрос - их задушевный разговор неожиданно был прерван громким стуком, раздавшимся, кажется, откуда-то из глубин дома.

- Варвара! - громкий окрик хозяина заставил подскочить оцепеневшую было от удивления старую служанку, и она бросилась ко внутренним кухонным дверям с явным намерениям выполнить любое приказание господина. С проворством, свойственным молодости, ей наперерез кинулась Наташа:

- Сидите, бабушка, я сейчас сама сбегаю, узнаю, в чем дело! - прежде чем та успела возразить, она уже скрылась за дверью.

После залитой светом кухни коридор за дверью казался темным и мрачным, но глаза быстро привыкли к полумраку, и Наташа безошибочно устремилась к источнику шума.

- Варвара, в дверь стучат! - требовательный голос Вольфа раздался откуда-то сверху, похоже, со второго этажа: - Уснула ты, что ли?

Но Наташа уже была рядом с сотрясающимися от могучих ударов надежных дверных створок из толстых деревянных досок, покрытых искусным резным узором и перехваченных поперек коваными железными полосами, искусно вплетенными в орнамент. Приняв последний выкрик за формальное разрешение впустить нетерпеливых гостей, она с трудом отодвинула тяжелый массивный засов, удобно устроившийся в тугих пазах - видимо, им давно уже не пользовались и не смазывали.

Знай Наташа, кто с такой настойчивостью рвется внутрь - не стала бы возиться с тугим запором, а еще и подперла бы дверь какой-нибудь тяжелой мебелью для надежности. Но она не обладала даром предвиденья, и, побуждаемая желанием отплатить добром за добро и хоть как-то услужить тем, кто был к ней так внимателен и заботлив, широко распахнула двери, даже не поинтересовавшись, кто там.

В следующий момент она оказалась буквально отброшена к стене могучим ударом тяжелой дверной створки, на которой так долго вымещали свое нетерпение и злость ворвавшиеся в дом два трехстворчатых шкафа, втиснутые в униформу, по которой с трудом продышавшаяся Наташа сразу же опознала сослуживцев 'гориллы' и 'строгальщика'.

Пока она, полуоглушенная, продолжала сидеть на полу, молодчики в синих кафтанах профессионально обыскали прихожую, после чего, обменявшись непонятными жестами, разделились: один направился в сторону кухни, а другой стал подниматься по широкой и очень скрипучей лестнице, ведущей на второй этаж.

То ли первый оказался расторопнее, то ли Варвара сама двинулась из кухни ему навстречу, но почти сразу же из коридора раздался ее истошный визг, сопровождаемый глухим звуком удара. Встревоженная Наташа одним рывком вскочила на ноги - неужели эта скотина подняла руку на безобидную бабушку? Но она не успела сделать и пары шагов, как тут же оказалась схвачена сзади вторым стражником, о котором совершенно позабыла. Держа ее за локти, он тем самым не давал ей ни развернуться, ни размахнуться: оставалось только лягаться, что не приводило к какому-то видимому результату, - или визжать. Что Наташа и сделала, набрав в грудь побольше воздуха.

- Что такое здесь происходит? - заданный требовательным тоном вопрос прозвучал с верхней площадки пологой лестницы, где, сменив свой простой наряд, во всем великолепии перед незваными визитерами предстал хозяин дома. Он, казалось, стал вдвое выше, и выглядел очень внушительно в своем пурпурном балахоне с неброской вышивкой, который, наверное, одел специально для приема гостей. Впрочем, в двери ломились так долго, что он вполне мог успеть переодеть и пышное бальное платье с корсетом и кринолином.

Не дождавшись ответа, Вольф спустился с лестницы, и зря - теперь он был вынужден смотреть на своих вероломных посетителей снизу вверх, так что они сразу же почувствовали себя увереннее, и даже слегка обнаглели.

- Не беспокойся, де-Вольф, - на пару миллиметров наклонил голову тот, что цепко держал извивающуюся всем телом Наташу. - Мы пришли, только чтобы забрать чужачку, а к тебе лично и к твоему дому это не имеет никакого отношения.

- Вот как - забрать моего гостя? И, как я вижу, даже не поставив меня в известность, - тот сердито нахмурился, и сразу стал похож на ежика, осмелившегося выступать против лисы.

- Ах, да, - со стороны кухни показался второй стражник. Из-под прижатой к щеке ладони у него сочился тоненький алый ручеек, а следом семенила абсолютно невредимая, разве что слегка всклокоченная Варвара, размахивая на ходу чугунной сковородкой и сердито бормоча что-то себе под нос. - Разумеется, тебе будут возмещены все расходы, понесенные тобой в этом деле, - с этими словами второй, свободной рукой он достал из висящего на поясе мешочка несколько весело звенящих монет и швырнул под ноги хозяину дома.

Глаза Вольфа сердито сверкнули из-под насупленных бровей - он и не подумал нагибаться, чтобы собрать раскатившуюся в разные стороны мелочь. Но стражники, не обращая никакого внимания на гнев хозяина дома, спокойно ушли, унося с собой Наташу, точно пойманного цыпленка со связанными за спиной крыльями.

Лишь на крыльце они ненадолго приостановились, чтобы действительно обмотать ее запястья веревкой, а затем куда-то повели. Наташа не видела дороги, так как во время яростной схватки тюрбан на ее голове почти полностью размотался, и полоса плотной ткани легла на глаза, как повязка.

Внезапно ослепленную, ее долго вели: сперва по городским улицам, а затем, судя по гулко отдающемуся эху шагов, по высоким каменным коридорам. Наконец 'провожатые' остановились, очевидно, достигнув своей цели. Крепко ухватив за плечи, девочку слегка приподняли и легко переставили немного в сторону, а затем размотали кокон, охватывающий голову.

Растрепанная и взъерошенная, Наташа принялась крутить головой, пытаясь понять, куда ее занесло на этот раз. Помещение, в котором она оказалась, с одинаковой долей вероятности могло быть как глубоким подземным казематом, так и темницей на верхушке высокой башни. Оно представляло собой квадратную, даже кубическую, комнату, в которой стены, пол и потолок были сложены из одинаково серых каменных глыб разного размера, и освещалось, за неимением окон, несколькими чадящими факелами, зажатыми в специальных креплениях на стенах.

Кроме нее и двоих, совершивших победоносное, хоть и бесславное, нападение на дом Вольфа, в комнате находились еще двое громил, в мундирах, с точностью повторяющих кафтаны стражи, только сшитых из красной ткани, да еще один человечек, склонившийся над столом - родным братом того, за которым коротал ночной досуг вчерашний строгальщик. В свете приклеенных собственным воском прямо к неровной столешнице оплывших свечей худая сгорбленная фигура, облаченная, по требованиям современной моды, в балахон того же цвета и покроя, что и на Наташе, скребла растрепанным гусиным пером по листу плотной бумаги, постоянно норовящему скрутиться в трубочку, и посему с одной стороны прижатому тяжелой чернильницей, с другой же - собственным грязным пальцем писаря.

- Имя? - требовательно поинтересовался тот, не отрываясь от своего занятия.