Будущее Эл (СИ) - Малиновская Майя Игоревна. Страница 12

– О.

– Меня и моих товарищей вылечили. Восстановили корабль и отправили домой. Тогда я чувствовал себя счастливчиком. Но все оказалось непросто. Мой организм, не только мой, у всех нас тела стали отличаться экзотическими свойствами. Мы долгое время провели вне Земли, мутации стали необратимы. Врачи на Земле нашли аномалии и сочли их опасными. Со временем разгорелся скандал. Нас обвинили в том, что мы не настоящие, подделки. Но это было абсурдом. Доказывать бесполезно, аномалии были очевидны. Сначала к нам относились терпимо, но потом, – Торн вздохнул, – мутация стала неуправляемым процессом. Не земными методами. Двое из вернувшихся не прожили и года, один умер от нервного истощения, другой сошел с ума, о судьбе остальных я ничего не знаю. Кончилось все тем, что нас изолировали друг от друга и от мира. Сначала я жил на маленьком острове совсем один, потом на Марсе. Там то я и понял, что я стал чужаком и никому не нужен. Я решил любым способом, пусть незаконным, вернуться в Галактис. Умирать в бездействии я не собирался. Я улетел на Плутон и работал там. Приступы и изменения в моем организме прекратились, но желание улететь преследовало меня. Однажды я сбежал.

Меня приняли здесь. Удивление долго не покидало меня, мне предложили эту службу, встреча была радушной. С тех пор я занимаюсь патрулированием на этом корабле. Жить в колонии я не смог. Я стал обладать особенными способностями, что дает мне возможность долго жить в космосе без последствий для здоровья. Меня научили управлять мутациями, мой организм никогда теперь не делает ничего против моей воли. Более того, ни один врач на Земле не обнаружит мой экзотизм, если я этого не захочу. Я умышленно говорю об этом, ведь ваш организм восстановили жители Тобоса. Я знаю об этом от них. Проблемы, если они еще не начались, скоро начнутся, стоит вам вернуться на Землю. Простите, что я перевожу разговор в это русло, Эл. Я не желаю вам того, что пережил сам.

Эл ощутила, как холодная змейка пробежала по спине, а голову стиснуло, словно обруч был надет на нее. Они все знают?! Что это, если не шанс!

– Значит, я не человек?

– А вы уверены, что можно ставить подобный вопрос? Что означает быть человеком?

– Я имею в виду физическое состояние.

– Трудно что-то сказать. Ведь я не врач, хотя, разбираюсь в земной медицине лучше земных врачей, я никогда не практиковал. Требуется большое исследование. Каждый человек неповторим, нет точных схем.

– У вас на борту есть кто-то, кто смог бы установить мой… Как это? Экзотизм.

– Да, это возможно. Но… доверитесь ли вы? Я хочу помочь, иного мотива я не имею. Клянусь. За спасение Мая, я многое готова сделать для вас.

– Я знаю, что со мной не все в порядке, но хочу знать досконально, что бы сопротивляться. Вы не первый, кто говорит со мной о проблемах. Я хочу этому сопротивляться.

– Чему сопротивляться?

– Мутациям. Врачам. Давлению, если будет, как было с вами. Я хочу постоять за себя. Я хочу остановить этот процесс, если возможно.

– Эл, успокойтесь. Прежде всего, вы думаете в неверном направлении. Осмыслите положение иначе. Надо подождать и обдумать. Ведь для землян мы, галактожители, все равно, что захватчики. Не получится, тогда вы начнете нас обвинять. Мне бы не хотелось. Я благодарен за доверие. Я удивлен, на сколько вы лояльны.

– Я думаю, что это глупости. Тобосцы достаточно знали о вас и о нас. Ваши технологии и уровень эволюции позволяют в считанные часы захватить Солнечную систему. Однако этого не происходит. Не думаю, что вы чего-то ждете. Все что я знаю о действиях с вашей стороны – это попытки сотрудничать. Я смотрю на неприязнь землян, как на эгоизм и инстинкт самосохранения, – она говорила убежденно. – Я работаю далеко от Земли. Я дома не была давно. Я видела другой космос и знаю, как он бывает жесток. Нельзя ставить человеку в вину, что он меняется где-то далеко от Земли.

Торн был удивлен. Из подростка она на глазах превращалась во взрослое существо, с собственным мнением. Это было уверенное заявление.

Эл угадала его состояние.

– Извините, – сказала она. – Торн, мне нужна помощь.

– У нас есть несколько часов, пока ремонтируют корабль, с вашего разрешения, – с улыбкой ответил Торн. – Я провожу вас. Обдумайте хорошо то, что хотите сделать. Опыт изучения живых существ в Галактисе достаточно большой, человек – это одна из известных его страниц. Когда речь идет о развитии некоторых особенностей, тут результат нельзя предсказать. Он может быть неожиданным, прежде всего, для вас. Это будет опыт. Осторожно. Я не поручусь за результат.

– Я не боюсь.

Эл не могла упустить возможность узнать о себе больше без вмешательства землян. Короткий рассказ Торна о себе демонстрировал одну из моделей, в соответствии с которой может развиваться в будущем ее история с аномалиями. Теперь Эл владело не любопытство, а желание знать ситуацию с иной точки зрения.

Ее сопроводили двое приглашенных Торном галактожителей, пришлось опять надеть шлем.

Никакой аппаратуры или оборудования в помещении, куда ее доставили, не было. Изнутри – как яйцо, только поверхность пола была прямая. Желание узнать, что с ней происходит, пересилило в те минуты все другие чувства. Она согласилась на эксперимент, нарушая все возможные инструкции. Ей виделось, что скоро она узнает о себе немного больше, чем теперь. Здесь ей было проще довериться кому-то, чем земным специалистам, после того, что сказал ей Ставинский на Марсе. Едва ли здесь ее рассматривают как почву для экспериментов.

Столько раз Эл уже говорила себе, что почти ничего не знает о том, что она за человек. Одних скачков во времени было уже достаточно, чтобы задавать себе много вопросов. Теперь вопросов было еще больше.

В яйцеобразной камере ее встретил другой гуманоид, маленький, щуплый, даже тщедушный. Она предположила, что он – врач. Эл не испытывали ни смущения, ни сомнений, ни страха. Он жестом указал, куда встать и ушел. Ее не просили снимать костюм.

Эл ждала какого-нибудь сигнала к началу. Минуту ничего не происходило. Потом пространство начало меняться. Ей казалось, что стены изменили форму, тысяча тонких лучей заскользила по ее телу. Оно начало их впитывать прямо через костюм, Эл ощущала эту энергию всем телом. Она взмокла, точно на нее вылили воду. Струйка пота медленно стекла по щеке от виска. Костюм должен был справиться с повышенной влажностью внутри. Пришла мысль об обезвоживании. Она разволновалась. Потом Эл ощутила, что все тело нагрелось до такой степени, и вот-вот полыхнет. Кожу неприятно обжигало. Но по дыханию она сообразила, что воздух в костюме тот же. Иначе, в зеркальце шлема она увидела бы предупреждение об опасности. Костюм не замечал перемен. В голове к тому времени стоял звон, будто били в колокола. Она ощутила, что падает.

– Прекратите!!!

Она рухнула на колено, во время выставила руку, чтобы не упасть набок. Половина тела онемела, но ощущение быстро прошло.

– Да, остановите же это! – зарычала Эл.

Тело бросило в холод. Лучи пропали. Вокруг появились клубы дыма. Датчик костюма распознал ядовитую атмосферу. Тело снова онемело. Эл ненадолго перестала чувствовать себя, пропали абсолютно все ощущения. Она погрузилась в темноту, потом все вернулось обратно. Это было короткое помутнение сознания. Она очнулась, трясла головой. Кроме своего дыхания она ничего не слышала. Она была одна в пустой яйцеобразной камере.

Казалось бы, ничего не случилось, пережитое было наваждением, но внутри внезапно поднялась волна ярости. Ей захотелось разнести в клочья эту комнату. Она в два шага оказалась у стены, ударила кулаком в стенку капсулы, и та лопнула, как и полагается яичной скорлупе. Эл пробила ее, не удержалась на ногах и сползла вниз, оказавшись на коленях. Где-то раздался грохот, со звоном отозвавшийся в ее голове.

Рядом возник Торн.

– Что случилось?!

– Меня что, хотели зажарить?! – завопила Эл.

Он хотел ей помочь.

Эл отмахнулась, сжав руку в перчатке в кулак. Торну пришлось отступить.