Наследница трона - Хеннен Бернхард. Страница 47

— Мне насрать на муравьев! — взорвался Альварез. — Если ты хочешь бежать — пожалуйста! — Он указал на лестницу. — Мне нужны рыцари, которые не забыли, кому они обязаны всем!

Лилианна хорошо помнила войну муравьев. Хотя она всегда говорила Мишель, что они не должны вмешиваться в борьбу, иногда она оставляла возле муравейников рыжих муравьев фрукты и кухонные отходы. В первую очередь потому, что черные заполонили уже почти весь сад. Она понимала, что никто им не поможет, если их рыцарский орден будет отлучен от Церкви.

— Она не так уж не права, брат.

— И ты туда же? — Альварез покачал головой. — Ушам своим не верю. Рыцарство превратилось для вас в математику? Вы когда-нибудь слышали о герое, который считает, прежде чем вынуть меч из ножен? Вы говорите о детстве… А вы помните истории своих отцов? Какой рыцарь когда-либо оценивал свои шансы на победу, выходя один против тролля, чтобы защитить девушку? — Он положил правую руку на грудь. — Настоящее рыцарство произрастает из сердца! Мое сердце знает, что правильно, а что — нет. И я обладаю достаточным мужеством, чтобы действовать по велению своего сердца. И цифры в этом решении никакой роли не играют. Если ты считаешь иначе, то ты — всего лишь солдат, Лилианна, а не рыцарь. Может быть, время рыцарей подходит к концу. Но я-то знаю, кто я.

Лилианна хотела ответить, но слова застряли в горле, словно темная желчь. Она посмотрела на Мишель. Сестра тоже боролась с собой.

— А если мы только для виду согласимся с предложением…

— Разве рыцарь отдал бы девушку троллю на время, чтобы потом вернуться ночью, когда он может надеяться застать врага врасплох?

— Прекрати нести чушь! — вырвалось у Мишель. — Какой девушке прок от того, что она увидит, как ее рыцаря разорвут на части? Не нужно все упрощать, Альварез! Рыцарь распоряжается только своей жизнью. Мы распоряжаемся жизнями многих тысяч. И разве ты не видишь, что мы, восставая против ордена Древа Праха, служим делу наших заклятых врагов? Мы ослабляем Церковь. И это в тот миг, когда мы наконец-то нашли дорогу в Альвенмарк и можем сражаться собственно с врагом, вместо того чтобы выступать против ослепленных подмастерьев-помощников.

— Путник, у которого перед глазами только его цель, может споткнуться в пути. За последние несколько недель у меня было много времени поразмыслить. Если у нас отняли Оноре, то это послужит на благо ордену. Это самое хорошее, что я прочел в письме, привезенном братом Луи. Но помни одно, Мишель. Если на пути к своей цели я перестану слушать совесть, то кем я стану, когда достигну ее? В любом случае не тем человеком, который начинал этот путь. Есть пример даже еще лучше. Ты согласишься со мной, если… — внезапно Альварез покачнулся, словно кто-то толкнул его в спину.

Он качнулся вперед и с хрипом упал на стол. Из его груди торчал зазубренный наконечник стрелы.

Лилианна схватила мастера флота и оттащила в сторону, прочь от окна.

— Иди в укрытие! — крикнула она Мишель.

Но сестра уже бежала к окну.

— Стрелок должен стоять на крыше храмовой башни!

— Лил… — Альварез крепко вцепился в ее руку. Ноги подкашивались. Ее одежда была пропитана его кровью. Из спины торчало длинное белое древко стрелы.

— Я достану этого подлого убийцу!

Лилианна видела, как по щекам Мишель бегут слезы. Она смотрела на широкую полоску крови на полу. Руки Альвареза схватили ее, словно тиски.

— Ты должна… рыцарь!.. — Во взгляде мастера флота сквозило отчаяние. Он изо всех сил старался что-то сказать ей. — Рыцарь…

— Я знаю. Мы будем рыцарями, это я тебе обещаю. Древо Крови останется на нашем гербе. Наша честь никогда не превратится в пепел.

Альварез улыбнулся. Его хватка ослабла. Он был мертв.

Защита святых

Фингайн схватил колчан и побежал на другую сторону крыши башни. Он ждал слишком долго! Повсюду на лесах уже находились рабочие, и ему просто повезло, что еще никто из них не поднялся на крышу. Здесь оставаться было нельзя.

Он перегнулся через зубцы и приземлился на доски лесов. Там ухватился за одну из опор и перепрыгнул на следующий уровень.

С другой стороны башни он слышал крики. Травля началась. Мысленно он продумал, что предпримет. Лестница башни была самым быстрым путем наверх, равно как и вниз. Он бы начал искать убийцу именно там.

Фингайн прижался к красной кладке и набросил плащ. Далеко внизу на лесах он услышал крик. Прислушался. Одного рабочего он может свалить. Но если их будет несколько, то у них наверняка будет возможность забить тревогу.

— Перекрыть все подходы к лесам! — послышался женский голос.

Фингайн выругался про себя. А люди не глупы. Но и он подготовился.

Держась в тени, он стал спускаться ниже, пока не добрался до высокого оконного отверстия. В двух местах уже стояли роскошные витражи. Но остальные окна были просто темными дырами в толстой каменной кладке.

Мауравани вошел в одно из отверстий. Внутри башни тоже кое-где были леса. Часть стен покрывал толстый слой штукатурки. Пахло известью и краской. Широкие полосы света пронизывали сумерки.

На стенах плясали тени, когда вдоль окон по лесам проходили рабочие.

Фингайн посмотрел вниз. Пол был серым и сплошным, наверное, там планируется мозаика. Внутри храмовая башня представляла собой одно огромное помещение, разделенное несколькими идущими вдоль стен галереями. Повсюду высились нагромождения из ящиков и бочонков. И вообще царил такой хаос, для которого Фингайн мог подобрать только один эпитет: человеческий.

Мауравани скользнул через окно на доски, которые слегка покачнулись, когда он ступил на них. Внутри храмовой башни большая часть лесов не крепилась к уже покрытым штукатуркой стенам. Чтобы взбираться по ним, требовалось либо большое мужество, либо невообразимая глупость.

Дерево скрипнуло под его весом. Внизу, в башне, воины с факелами и фонарями искали убийцу мастера флота. Сталь сверкала в теплом свете факелов. Человек десять топали по винтовой лестнице, которая вела на крышу.

Фингайн, держась в тени, взобрался на галерею, перила на которой были украшены резными головами птиц. Здесь находилось несколько длинных узких ящиков, на крышках которых стояли восковые печати и лежали пергаменты. Прошлой ночью Фингайн осторожно взломал один из ящиков, стараясь при этом, чтобы взлом не был заметен стороннему наблюдателю. В ящике обнаружились подушки и толстый отрез бархата. А еще парочка костей, частично подписанные или снабженные восковыми печатями. Кости мауравани выбросил своре бродячих собак.

Теперь он открыл тайник и улегся в ящик. Осторожно положил крышку на место. При помощи кинжала он проделал несколько отверстий в боковой стенке, чтобы лучше дышалось. Здесь он должен быть в безопасности.

Шум возмущенных людей теперь был приглушен. Ткань имела затхлый запах. Фингайн размеренно дышал через рот, пытаясь не обращать внимания на вонь.

Он почти уснул, когда продолговатый ящик слегка завибрировал. Дерево трещало под тяжелыми шагами. Кто-то поднялся на галерею.

Мауравани достал кинжал. Первый, кто поднимет крышку, отправится к своему Тьюреду.

Кровь и чернила

Луи посмотрел на труп мастера флота. Он лежал на карточном столе. Пергамент с печатью гептархов был пропитан кровью убитого. В своих пестрых одеждах Альварез выглядел, словно ярмарочный шут.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я как-то причастен к этому.

Лилианна закрыла глаза мертвецу.

— Если бы я так думала, то собственноручно перерезала бы тебе горло. Это была эльфийская стрела. Мы найдем этого парня.

Луи посмотрел в окно. Как эльф пробрался к Вороньей Башне? Большим количеством солдат и рыцарей, чем здесь, в гавани, окружить себя трудно. Или их магия позволяет им становиться невидимыми?

— Думаю, ты понимаешь, что его смерть не вызывает у меня слез. Этот случай у окна…

— Можешь снять шляпу, — холодно произнесла женщина-рыцарь. — Этого будет достаточно.