Миров нехоженные тропы (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 26

  Сестры наперебой подбадривали брата и самих себя. Удачный финал, в казавшейся безвыходной ситуации, выдал свою дозу эндорфинов, приводя всех в состояние легкой эйфории. Петр направил лошадь к ближайшему лесу. Вскоре сыскалась поляна, подходящая для спокойного отдыха, подальше от дорог. Наверняка, тракторист расскажет о том, что видел повозку, появившуюся прямо перед трактором, из воздуха.

  Пиотта сделал по уколу антибиотиков тетке и отцу. Попытался накормить тетю Мариту едой, но она еще не могла есть. Тогда он заставил ее попить сладкий чай из термоса. У нее получилось, и вскоре она уснула. Мальчик попробовал привести отца в чувство нашатырным спиртом, но ему это не удалось. Опускались сумерки и необходимо было озаботиться ночлегом. День выдался на редкость трудный и Пиотта чувствовал себя абсолютно вымотанным. Сама мысль о новой попытке пройти в другой мир казалась необычайно тяжелой. Костер разводить не стали, чтобы не привлекать внимание. Ночь была теплой и все просто улеглись на дне повозки. Петр дал овса Рыжухе и заснул чутким сном, опершись на карабин.

  Его разбудил отец.

  - Петя... сынок... воды. - Чуть слышным голосом просил отец.

  Пиотта подскочил как ужаленный и принялся рыться в рюкзаке. Он набрал в кружку воды, усадил отца поудобнее и дал ему напиться.

  - Как вы? - Выдавил из себя Владимир.

  - Ты не поверишь, но я смог пройти в другой мир. Пока только в этот. А как ты себя чувствуешь? Ты был без сознания больше десяти часов.

  - Голова кружится и бок весь отлежал, аж не чувствую. Надо будет на другой лечь.

  - Может не надо, пап? Рана снизу будет, вдруг кровотечение откроется?

  - Верно. Тогда сидя поеду. Как Марита?

  - Очнулась, когда ее тварь мелкая цапнула. Я ее чаем напоил с сахаром. По виду, ей гораздо лучше. Я вам обоим антибиотики сделал, как ты учил.

  - Молодец! Надо повязку снять уже. Стрептоцидом присыпать и положить новую. А где мы вообще. - Владимир сделал попытку оглядеться, но застонал от боли.

  - Похоже на Землю, но только здесь лето. Я на трактор вышел, помнишь, когда ты меня привез первый раз, мы появились возле деревни тети Люды, и нам повстречался гусеничный трактор. Оказывается, он сидел у меня в подсознании очень крепко, и когда мне понадобилось что-то быстро вспомнить, я сразу вспомнил о нем.

  - Почему - быстро?

  - А ты не помнишь, куда твои галлюцинации нас привели? Фиолетовый мир, в котором и солнце светит, и звезды горят одновременно. И все хотят нас убить. Съесть или растоптать.

  - Ничего не помню. Слава богу обошлось. - Голос Владимира имел извиняющиеся нотки.

  - Да ладно, пап. Я же теперь смогу сам ходить по мирам. Только представь, такой ситуации с мерзляками вообще могло бы не быть. И потом, кажется теперь у нас будет нормальная семья. Мы будем с тобой уходить по мирам слоняться, как на работу, а дома нас будут ждать уют и вкусная еда!

  - Тсс! - Прошипел отец. - Марита услышит и может передумать. - Давай, перевяжем меня и ложись поспи, сынок.

  При свете фонаря, Пиотта присыпал стрептоцидом и перевязал по новой, рану. Устроил отцу подпор под поясницу, чтобы он мог устойчиво сидеть, вручил ему карабин и заснул глубоким сном.

  Разбудил его запах еды готовящейся на костре. Отец сидел все в той же позе на повозке и командовал девчатами. Те суетились возле костра выполняя команды отца. Котелок кипел, источая аромат на всю округу. Солнце стояло почти в зените. Пиотта чувствовал себя совершенно отдохнувшим. Тетя Марита больше не лежала, а сидела, облокотившись о борт. Вид у нее был намного свежее, чем вчера.

  - Всем, добрый день! - Озвучил свое появление Петр.

  Все наперебой поздоровались с ним.

  - Вот и лежебока наш проснулся, не успели вы девчата поесть спокойно. - Пошутил над сыном Владимир.

  Петр спустился с повозки и помог сестрам приготовить обед. Сестры наперебой старались покормить мать с ложечки. Петр тоже решил поухаживать за отцом, но Владимир наотрез отказался от подобных сантиментов. Он зажал железную миску с кашей между ног и левой рукой спокойно управился с обедом.

  -Ну, давай, показывай нам, что ты умеешь. - Владимир махнул здоровой рукой в примерном направлении движения.

  - Я не могу, когда на меня смотрят. И вообще, тогда условия были другие. Мотивации нету такой. - Пиотта заранее пытался оправдать свой неуспех.

  - С такой мотивацией, как сейчас, ты точно ничего не сможешь. Просто вспомни те чувства, когда ты смог перейти в другой мир, а затем наложи их на картинку того места, в которое тебе надо.

  - Легко сказать, я со страху не запомнил ничего.

  - Пробуй. - Владимир снова махнул рукой вперед, а затем обратился ко всем в повозке. - Пристегните ремни.

  Лошадь не торопясь тянула повозку. Пиотта силился вспомнить какое-нибудь место, которое он помнил во всех деталях. Но ничего не получалась. Образ места никак не мог зафиксироваться в сознании. Он постоянно ускользал, менялся или совсем исчезал уступая место другим мыслям. Пиотта начинал злиться, придумывать себе новое место, но все заканчивалось тем же результатом. Владимир, глядя на тщетные потуги сына, сжалился.

  - Попробуй снова с трактором. Начни с него, если он у тебя так хорошо запечатлелся.

  - Но ведь у нас там зима, и тракторы по полям не ездят?

  - Значит, будем пробовать там, где ездят.

  Пиотта что-то пробубнил поперек отцу, больше из подростковой вредности. Но решил попробовать испытанный прием. С минуту ничего не получалось. Юноша представлял себе трактор со всех сторон. То он подъезжает, то удаляется. Как он сотрясает землю многотонным весом, лязгает гусеницами, пахнет дымом. Постепенно, его нос уловил слабый запах солярочного выхлопа. До ушей донесся звук рычащего мотора и лязг гусениц. Пиотта почувствовал, что он стоит у двери, за которой происходит представленное им действие, еще немного усилий воображения и дверь откроется. Нужно представить антураж в котором находится трактор. Трактор ехал по степи, казавшейся седой от ковыля. Ветер волновал ковыль, делая степь похожей на серое море. Звук становились все явственнее, ветер гулял по волосам, воздух приобрел степные ароматы.

  - Поздравляю. - Донесся голос отца. - Сработало.

  Пиотта открыл глаза и осмотрелся. Все в точности так, как он представлял в своей голове. Он торжествующе посмотрел на отца. Владимир характерными мимическими движениями лица высказал восхищение достижениями сына.

  - Что понять свою силу, ты должен принять слабость тех, от кого зависишь. Ты бы сроду не научился, если бы я был здоров.

  - Наверно. - Петр обернулся, чтобы посмотреть на реакцию остальных. Сестры с любопытством рассматривали безграничные степные просторы. Тетя Марита так же вертела головой. Выглядела она хорошо. Можно было надеяться, что болезнь окончательно отступила.

   - На сегодня практики хватит, теперь я сам отвезу вас домой.

   Владимир привел всех к дому своей сестры, Людмилы. Не сказать. Что она была рада незваным гостям, да еще в таком количестве. Однако, брат никогда не оставлял свои неудобства неоплаченными. Марита под действием антибиотиков быстро шла на поправку. Непривыкший к ним организм с благодарностью откликался на их применение. Чтобы не производить лишнего шума и не привлекать внимания, обломок стрелы удалили самостоятельно. Организм начал отторгать инородное тело, и стрела вышла без проблем. Рана начала затягиваться. Сестры, Маришка, Милена и Марта, без проблем освоились в новой обстановке. Марита же стеснялась всего, чувствовала себя не в своей тарелке. Немного оклемавшись, Владимир решил переехать к себе. Но город пугал женщину обилием шума и всего непонятного. Мариту тянуло ближе к привычному укладу жизни. Посовещавшись с сыном, они решили продать квартиру и добавив немного денег купить дом в пригороде. Владимиру очень хотелось, чтобы Марита почувствовала себя как дома. Дом подобрали на границе с лесом, чтобы хоть немного создать иллюзию родных, для Мариты мест. Дизайнер, по фотографиям родного дома женщины создал внешнюю декоративную отделку схожую с крестьянским домиком. Усилия, прикладываемые мужчинами, не проходили даром. Марита с дочерьми постепенно втягивались в новую жизнь, привыкая к благам цивилизации. Репетитор, занимавшаяся в свое время с Пиоттой, подтянула до нужного уровня и девчонок. Наступили счастливые времена, когда в новой семье у каждого появилась своя роль и свои обязанности. Мужчины, из одиноких скитальцев превратились в добытчиков, совмещающих полезное с приятным. Марита стала чувствовать себя хозяйкой, как и прежде управляя дочерьми и ожидая кормильцев с 'охоты'. Девчата, вкусив прелестей и благ цивилизации, почувствовали вкус к нарядам и поддержанию имиджа балованных принцесс.