Колдовской Мир (сборник) - Нортон Андрэ. Страница 46

Лицо Джелит казалось в сумраке спальни белым пятном, но все же он видел крепко сжатые губы и огонек, зажегшийся в ее глазах. Она набросила на себя широкое красное одеяние, небрежно прихватив на груди его складки обеими руками, так что подол волочился по полу, когда она неуверенными шагами, словно во сне, подошла к ложу. Но она уже совсем проснулась, пришла в себя, и двигал ею вовсе не страх.

— Саймон! Я снова единое целое! — эти слова поразили его в самое сердце куда сильнее, чем сигнал опасности, прозвучавший в его мозгу. Значит, это все же значило для нее так много? То, что она как бы утратила часть своего «я» после того, что было между ними? Но тут же он постарался найти ей оправдание. Ведь волшебство играло такую роль в ее жизни! Как и все ее сестры по духу, она находила в нем высшую радость, она гордилась им. И все же Джелит с готовностью отказалась от того, что составляло саму ее жизнь, когда пришла к нему, ни на минуту не сомневаясь, что в соединении их тел утратит все то, что было ей так дорого!

Саймон протянул к ней руку, и их пальцы сплелись. Неожиданная радость, казалось, согревала Джелит изнутри, и этот Дар передался Саймону. Он почувствовал ответное горячее пожатие ее тонких пальцев.

— Откуда же… — начал было он, но она перебила его:

— Это все еще со мной, по-прежнему со мной! О, Саймон! Я не только женщина, я еще и волшебница!

Она отпустила одеяние, которое все еще придерживала одной рукой, и поднесла руку к груди, ища то, чего у нее не было больше — волшебный драгоценный камень, который она отдала, рассталась навсегда накануне свадьбы.

И сразу же лицо ее снова чуть потускнело — ведь только через этот камень она могла пользоваться той энергией, которая — она ощущала это так ясно — по-прежнему в ней кипела. Но тут же она опустила руку и замерла, высоко подняв голову и словно прислушиваясь к чему-то.

— Тревоги не было, — сказал Саймон, наклоняясь, чтобы подобрать с пола упавшую одежду и закутать жену. Джелит кивнула:

— Не думаю, что это было нападение. Но произошло что-то нехорошее, стряслась какая-то беда.

— Да, но только где и что именно?

Она все еще стояла, словно прислушиваясь, но на этот раз Саймон ясно видел, что она не слушает, а воспринимает какие-то волны, направленные прямо на ее мозг. И он тоже ощутил какое-то смутное беспокойство, которое быстро переходило в желание немедленно действовать.

— Лойз! — прошептала Джелит. Она круто повернулась и бросилась к своему сундуку. Она стала одеваться так же поспешно, как это раньше сделал Саймон, но только не в обычный домашний наряд, а в костюм из мягкой кожи, который надевался под кольчугу, когда они отправлялись верхом на вооруженную вылазку.

Лойз? Саймон не был в этом так уж уверен, хотя и не стал задавать вопросов. Их было четверо, бойцов за освобождение Эсткарпа и за собственное освобождение от того зла, которое Колдеру удалось так глубоко внедрить в этом мире, некогда бывшим столь справедливым. Саймон Трегарт — пришелец из другого мира, Джелит — волшебница Эсткарпа, Корис, бежавший из Горма после того, как остров погрузился во тьму, — капитан гвардии, а позднее — сенешаль и маршал Эсткарпа; и Лойз — наследная принцесса Верлейна, твердыни разбойных властителей Побережья. Лойз бежала из Верлейна из-под венца с Ивьяном из Карстена, с ней вместе бежала и Джелит. Они укрылись в безопасном убежище, а потом долгое время тайно боролись в Карcе за свержение Ивьяна. Лойз, надев кольчугу, сражалась с мечом в руках в битве под Гормом, а после, в крепости Сиппар, поклялась в вечной верности Корису. Лойз, бледная, хрупкая девушка, по-настоящему мужественная и бесконечно храбрая! И сигнал был об опасности, грозящей именно ей.

— Но ведь она в Эс-Касле, — запротестовал Саймон, торопливо натягивая кольчугу, точную копию той, которая уже позванивала кольцами на плечах Джелит.

— Нет, — голос Джелит звучал твердо. — Здесь что-то такое, связанное с морем.

— Корис?

— Я не ощущаю его. Если бы только у меня был мой камень! — она натягивала сапоги. — У меня такое чувство, будто я пальцами пытаюсь поймать туман. Все в какой-то дымке, но я точно знаю, что Лойз в опасности, и эта опасность связана с морем.

— Неужели Колдер? — со страхом спросил Саймон.

— Нет. Я не вижу пустоты защитной стены Колдера. Но помощь необходима срочная! Мы должны скакать, Саймон, к юго-западу. — Она смотрела на стену, словно видела сквозь нее то, о чем рассказывала.

— Мы отправляемся!

Торопливо шагая к лестнице, ведущей вниз, они услышали привычные звуки смены караула, но в остальном в крепости было все спокойно. Саймон крикнул вниз:

— Трубите сбор!

Его возглас гулом раскатился под массивными сводами, и тотчас же снизу донеслось ответное восклицание. Они едва успели достигнуть середины лестницы, когда раздался сигнал трубы.

Гарнизон был хорошо подготовлен для внезапных набегов. Много раз и весной, и осенью по сигналу трубы вылетали за стены отряды пограничников. Те, кто входил в ударные силы, находившиеся под командованием Саймона, были набраны главным образом из числа беглецов — потомков Древней расы. Изгнанные из Карстена кровавыми порядками Колдера, они имели более чем достаточно оснований ненавидеть насильников и убийц, завладевших их исконными землями, а теперь время от времени предпринимавших попытки разрушить и последнее прибежище этих бездомных — Эсткарп. Эти люди, темноволосые и темноглазые, сохранили многовековую мудрость Древней расы. В их жилах текла необычная кровь, их женщины владели тайнами волшебства, а мужчины были непревзойденными воинами.

Ингвальд, первый заместитель Саймона еще с тех старых времен, когда они сражались рядом, стремя к стремени, ожидал их во дворе.

— Мы поскачем к юго-западу, — коротко сказал Саймон в ответ на вопрошающий взгляд Ингвальда. — Там стряслась беда. Я забираю с собой половину отряда. Ты остаешься здесь командиром второй половины.

Ингвальд кивнул.

— С тобой поскачут люди Дуротана, — сообщил он. — Они все равно должны сегодня нести дозор на холмах, так что все в сборе.

— Годится.

К ним подбежала одна из служанок, с блюдом в руках. На нем лежали большие ломти свежеиспеченного хлеба, поверх которых дымились куски мяса. За ней спешил мальчик, неся доверху наполненный кувшин с вином.

Джелит и Саймон поели стоя, пока слуги снаряжали коней, приторачивая к седлам сумки с припасами, готовили оружие.

— Вестница! — Джелит рассмеялась коротким счастливым смешком. — Она уже знает! Если бы у меня снова был камень, мы бы могли и вовсе освободить ее от обязанности вестницы!

Саймон моргнул. Значит, Джелит все же сумела, даже без своего камня послать мысленную весть той молодой волшебнице, которая должна была теперь служить им для связи с командованием армией Эсткарпа. И, возможно, сообщение теперь на пути к Совету.

Он стал вспоминать края, которые им нужно было пересечь по пути на юго-запад… Там были, главным образом, горы, заброшенные пастбища, а на западе — морское побережье. Одна или две деревушки, два торговых центра, несколько временных сторожевых пунктов.

Что может Лойз делать в тех местах? Почему она решила покинуть Эс-Касл и отправиться в те дикие края?

— Ее пленили хитростью, — Джелит снова прочитала его мысли. — Хотя какой именно хитростью, сказать не могу. Зато могу догадаться о причине… Это дело рук Ивьяна!

Собственно, это было единственное логичное объяснение любых действий против наследницы Верлейна. По законам Карстена она все еще была женой Ивьяна, через нее он мог претендовать на трон, хотя никогда не видел ее, как и она его. Достаточно ему заполучить ее в свои руки, и сделка, которую Фальк заключил за счет своей дочери, будет завершена. Карстен, по слухам, был охвачен волнениями… Ивьян, в прошлом он был всего лишь наемником, сумевший огнем и мечом добыть себе власть, оказался лицом к лицу с знатью из древних родов, пылавшей ненавистью к нему. И ему необходимо было разделаться с ними, иначе трон его рухнет.