НЕРХАШ - Кондаурова Елена. Страница 47

Крийон невозмутимо подвел Кинари к царственной чете, дабы поприветствовать их подобающим образом. Насмешливо посмотрел на королеву Ранити, и она ответила ему откровенно ненавидящим взглядом. Когда-то давно, когда она еще не успела выйти замуж, и ей не с кем было воевать, она была к нему очень неравнодушна, а, так как характер не позволял ей сидеть и ждать у моря погоды, то она проявила чудеса настойчивости в достижении своей цели. Крийону даже сейчас было смешно вспоминать, на какие ухищрения она пускалась. В любое другое время он бы не позволил даме так долго томиться в ожидании, но тогда был неподходящий момент. Он только что встретил Кинари, и эта встреча была единственным светлым пятном в его тогдашней жизни.

Его жизнь в то время была практически адом. При одном воспоминании об этом, его снова захлестнула привычная злоба на весь свет. Отец упорно пытался женить его, выставляя на посмешище и себя и своего сына, открывая широкий простор для грязных сплетен и слухов, тем более что поводов для этого было более чем достаточно. Наверное, ему надо было признать свою неудачу и смириться с тем, что Крийона никогда не примут среди гайров, как равного, но он не сделал этого. В принципе, Крийон не мог винить его, он слишком хорошо знал, как отец любил его мать, но ему было от этого не легче.

Гордость не позволяла ему выставлять напоказ свои чувства, когда в очередной раз проваливалась попытка отца сосватать его, и по этому поводу поднималась новая волна слухов. Он, смеясь и издеваясь над собой и над всеми остальными, переживал это унижение, чтобы через некоторое время все повторилось вновь. Тогда он наделал много всяких глупостей, но ни капли не сожалел об этом. Крийон покосился на Кинари. Вряд ли она что-то знает о его тогдашних безумных выходках. Хотя…могла и раскопать кое-что.

Он сильно сжал ее руку, зная, что делает ей больно, и ощущая эту боль, как свою. Он чувствовал, как кольца впиваются ей в пальцы, а камни этих колец впиваются в его собственную ладонь, и эта общая боль служила как бы ниточкой между ними. Кинари была рядом, и он только сейчас окончательно поверил в это. Он поднес ее руку к губам, как бы пытаясь стереть с нее следы причиненной им боли и прося прощения за это. Внешне она никак не отреагировала на это, но он понял, о чем она вспомнила, и поклялся себе впредь быть осторожнее. С ней вообще всегда следовало быть осторожным, Крийон уже давно понял это. Еще тогда, сто лет назад, когда получил ее записку, где она писала, что больше не хочет его видеть.

Его воспоминания прервало приглашение к столу. Ужин был уже накрыт, и гости посматривали на Крийона и королевскую чету, ожидая, когда они проследуют на предназначенные им места.

Крийон пристально посмотрел на Кинари. Чувства, разбуженные неожиданным воспоминанием о событиях столетней давности, никак не желали отправляться обратно в закрома его памяти и бурлили в нем, как ядовитое зелье в котле его прелестной предательницы-жены. Она подняла на него свои прекрасные глаза, и Крийон увидел, что она каким-то чудом поняла, о чем он думает, и полыхнула ему в ответ такой яростью, что ему неожиданно стало немного не по себе. Его ненависть сразу же дала задний ход, но никуда не делась и пожелала выплеснуться на более безобидный объект, а именно, на всех окружающих. Ибо, кто, как не они все были виноваты в том, что Кинари не осталась с ним тогда, сто лет назад? Это они всю жизнь перешептывались у него за спиной, не прогоняя его, но и не принимая, как равного. Кто знает, как бы все сложилось, если бы они не отравляли каждую секунду его жизни своими грязными намеками!

Глаза его побелели от бешенства, и он, резко дернув за руку Кинари, большими шагами направился в сторону стола. Он был зол, как сотня бешеных мечезубых камнегрызов, и его наглость была поистине беспредельна. Он уселся во главе стола, полностью проигнорировав этикет, рывком заставил сесть не желающую делать такую глупость Кинари, и окинул находящихся в состоянии шока окружающих таким красноречивым взглядом, что они предпочли не связываться. Ни один из Заргонов не рискнул хоть как-то продемонстрировать свое неудовольствие, включая короля и королеву Нарги. Все потихоньку начали рассаживаться за столом, слуги по знаку главы дома торжественно внесли блюда, и обстановка постепенно разрядилась. Гайры начали обмениваться мнениями по поводу блюд и ухаживать за дамами, кое-где уже послышался смех. Только Крийон сидел с остановившимся взглядом, как будто застыв в своей ненависти, и только рука Кинари, неожиданно опустившаяся на его руку, привела его в чувство.

– Не надо, Крийон, все хорошо, Крийон! - Прошептала она ему, и ненависть, стальными кольцами сжимавшая его, отпустила и убралась туда, откуда выползла.

Крийон усмехнулся, и жестом подозвал слугу, который дрожащими руками налил ему в бокал вино. Он поднял бокал, и все замолкли, уставившись на него.

– Я хочу выпить за хозяев этого дома! - Произнес он, вставая. Следом за ним встали и все остальные, включая Кинари. - За Заргонов, давшим жизнь двум гайровским династиям на Нерхаше! - Раздались радостные возгласы и аплодисменты. - За Заргонов! - Крикнул он еще раз и выпил вино до дна.

После этого обстановка разрядилась окончательно, и ужин пошел своим чередом, так, как он и был задуман. Как торжество дома Заргонов, который стал теперь королевским домом в двух (или даже трех) странах на Нерхаше. Тосты следовали один за другим, и вскоре гости развеселились окончательно. На королей уже мало кто обращал внимание, и все обращались к ним запросто, как к равным. Просто еще не привыкли. Перемены в привычном миропорядке наступили для всех слишком стремительно.

Кинари непринужденно сидела рядом с Крийоном и посылала улыбки направо и налево. Однако она почти ничего не ела, только делала вид, а еда на ее тарелке оставалась практически нетронутой. Крийону и самому кусок не лез в горло, он только пил вино бокал за бокалом.

– Что, невкусно готовят наши друзья Заргоны, ваше высочество? Или опасаетесь, что они вас отравят? - Неожиданно спросил он, наклонившись почти к самому ее уху. Впрочем, шум стоял такой, что это было вполне оправданно.