Империя Тигвердов. Пламя мести - Тур Тереза. Страница 15

Мама с папой склонились над какими-то бумагами – два серебристоволосых трудоголика. Феликс священнодействовал над энциклопедией. Мальчик настолько ушел в себя, что даже щенок не решился ему мешать – уселся рядом и терпеливо ждал.

Ричард с мальчишками ввалились в гостиную возбужденные, раскрасневшиеся и голодные.

– Вероника, надо накрывать на стол! – решительно встала мама.

Завтракали с аппетитом – мужчины, включая Флоризеля, налегали на блины, и только папа предпочел овсянку и бутерброд с сыром. В этом плане он себе не изменял, сколько я себя помню. Ричард смотрел на отца как на настоящего героя, – с искренним и нескрываемым восторгом. В его понимании овсянка каждое утро – верх воинской дисциплины.

Казалось, все было хорошо. Но что-то беспокоило. После завтрака я настояла на том, чтобы родители пошли прогуляться – все-таки это был выходной, который оба заслужили. Ричард с Пашкой куда-то исчезли, Флоризель увязался за Каталиной на кухню, Рэм… Рэм! Вот оно – то, что не укладывалось в общую картину полного и безоблачного благополучия – неземной красоты глаза под до неприличия отросшей челкой, в коих плескалось море вселенской тоски и неизбывной печали.

– Рэм, помоги мне, пожалуйста, – кивнула я на посуду. Мы вошли на кухню, я сделала страшные глаза Каталине, мотнув головой в неопределенном направлении. Как же хорошо съесть не один пуд соли вместе: пара жестов, совершенно не поддающихся никакой здравомыслящей идентификации, – и тебя понимают!

Как только мы остались одни, я не стала ходить вокруг да около:

– Рэм… Что случилось?

Удивительно, но в этот раз сын не стал ни увиливать, ни придумывать, ни делать вид, что все в порядке, – он просто поделился тем, что его волновало. Совсем взрослый стал…

– Матушка связалась со мной. Ей удалось вернуть себе престол и победить заговорщиков. Часть из них казнены. Часть бежали. Мой долг – быть с ней.

И… она вернется, чтобы забрать меня домой. Я знаю, что это необходимо, и готов исполнить свой долг.

Рэм говорил и говорил. Что-то патетическое и гордое, но… плечи напряглись, а голова опускалась все ниже.

Я не выдержала:

– Давай приедет герцогиня, и мы все обсудим, хорошо?

– Мама уже здесь… – Рэм поднял на меня печальные глаза. – Миледи Вероника, пожалуйста, пойдемте. Она ждет вас.

Ничего не понимая, я пошла за юным герцогом. В нашей гостиной, перед камином, спиной стояла женщина в длинном плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо. В первый момент я вздрогнула – вспомнила гильдию убийц: плащ был похож по покрою, только не дымно-серый, как у членов гильдии, а черный.

Женщина резко обернулась, откинула капюшон, скинула плащ и улыбнулась. Герцогиня Рэймская смотрела только на сына.

– Матушка…

– Геральд…

Рэм подошел и поцеловал герцогине руку, она же быстро провела ладонью по его волосам и поцеловала в лоб. У меня перехватило дыхание. Да, это было сдержанно – они не кинулись друг к другу, не стали рыдать в голос, как наверняка сделали бы мы с Пашкой, случись нам расстаться надолго. Но в этом «приличествующем положению» поведении матери и сына было столько любви, взаимопонимания и боли, что я расплакалась…

Потом наши взгляды встретились. Кончилось все тем, что мы все трое крепко обнялись и расцеловались. И все же я заметила, что оба – мать и сын – с тревогой поглядывают по сторонам. Видимо, я – единственный человек, с которым они позволили себе подобную минутную слабость.

Мы едва успели прийти в себя, когда вошли Феликс, Паша и Ричард. Мальчишки переглянулись встревоженно и очень красноречиво.

Пашка явно был в курсе. «Это хорошо. Значит, они доверяют друг другу», – подумала я. Дальше мои мысли мне совсем не понравились. Герцогиня и Ричард изучающе смотрели друг на друга. Между ними было что-то общее, что-то такое… недоступное мне. Внутри немного похолодело и слегка закололо. Перстень обжег палец…

Я с интересом, восхищением и, к сожалению, не без ревности рассматривала Дарину Гадэ Рэймскую. Она была удивительно хороша собой – тонкая, гибкая, точно струна. С золотисто-смуглой кожей и крупными локонами, рассыпанными по плечам. Но больше всего меня удивил ее наряд. Под плащом оказались очень узкие обтягивающие брюки с высокой талией, длинные ботфорты из мягкой кожи и что-то вроде камзола с широким поясом.

Я ни разу не видела, чтобы женщины в империи одевались подобным образом, и, зная, как Ричард относится к брюкам на женщине, откровенно ревновала. Корила себя, стыдила, но… ничего не могла поделать! Я так увлеклась невеселыми мыслями, что почти не слышала, о чем говорили Ричард и герцогиня:

– Рэм невероятно вырос в магическом смысле, и мое мнение – во многом благодаря Академии. Я обещаю вам, герцогиня, что при первых признаках появления Анук-Чи я сообщу вам лично.

Смуглое лицо женщины стало белым. Герцогиня наклонила голову, подошла к креслу. Села. Глубоко вздохнула. Очень внимательно посмотрела на сына. Рэм глаз не опустил – в его взгляде были просьба и покорность любому ее решению одновременно. Это длилось так долго, что я уже подумала, что надо, наверное, что-то сказать, разрядить обстановку. Наконец Дарина заговорила, и было видно, с каким трудом и болью дается ей каждое слово:

– Я благодарна вам, милорд Верд. Надеюсь, когда-нибудь судьба предоставит мне возможность хоть чем-нибудь вам отплатить за заботу о сыне. Но вы же понимаете, Ричард… Анук-Чи юного мага до сих пор не проявляется, потому что рядом нет чкори.

– Ну почему же нет, герцогиня? При всем моем уважении… – Ричард сделал легкий полупоклон и лукаво улыбнулся.

Перстень опять нагрелся. Мне даже показалось, что он зашипел. Я украдкой кинула взгляд на камень – синие искорки плясали и подмигивали. Их поведение не выглядело тревожным, и я успокоилась.

– Хорошо… Но мне необходимо дать некоторые наставления… – Герцогиня выглядела растерянной.

– Давайте прогуляемся – вы не против? За поместьем – лес, совсем неподалеку – небольшая поляна. Как вы смотрите на то, чтобы размяться, герцогиня?

– С удовольствием, милорд… – Герцогиня улыбнулась. Робко, но искренне.

Я расстроилась совсем – какие-то лукавые улыбки, недомолвки… Что происходит, в конце-то концов! Неожиданно мне на помощь пришел Рэм, который все это время молчал.

– Герцогиня Рэймская и… милорд Верд – оба чкори, – тихо сказал он. – Чкори – в далеком прошлом кочевой, но уже много лет осевший на территории империи народ, имеющий свою собственную историю, традиции и магию. Анук-Чи – стихия в образе лошади или змеи, в зависимости от клана. Моей матери стихия явила себя, когда ей было семь. Ее Анук-Чи может принимать разные формы – это не совсем обычно для чкори и связано с тем, что она – так же как и я – полукровка.

Тут он грустно замолчал, но продолжил:

– В Академии у меня не было проблем на занятиях по магии, но Анук-Чи так и не появился, а мне уже пятнадцать…

– Рэм – маг земли. Он самый сильный в этой стихии из всех параллельных потоков – ему просто равных нет! – Мой сын своим звонким голосом и попыткой поддержать товарища разогнал таинственность мягкого голоса юного герцога. Мне даже стало немного обидно, зато герцогиня Рэймская посмотрела на Пашку тепло и нежно. Пауль Рэ – и ее сын тоже…

Мы оделись и вышли. Ричард обнял меня и шепнул:

– Ничему не удивляйся и ничего не бойся – тебе должно понравиться…

Мне понравилось! Огромный огненный конь Ричарда мчался по кругу небольшой поляны, за ним летела песчаная птица галсту́к, похожая на ястреба. Время от времени песок осыпал гриву скакуна золотым дождем, – и вот уже огромная змея вьется меж копыт… Миг – и птица села Дарине на плечо, а языки пламени заплясали под ладонью Ричарда…

Как я поняла, конь и змея – два духа, воплощающие в себе все стихии природы. Образ змеи или лошади не означают землю или огонь, они лишь означают принадлежность к клану. Магия огня, воды, земли и воздуха – это у имперцев. Конь и змея у чкори – это скорее мать-природа, а огненный конь и песчаная змея – это просто память предков. Ричард как-то рассказывал мне, что дух не для всех выглядит одинаково, а также не все его видят…