Пустыня смерти (СИ) - Шалюкова Олеся Сергеевна. Страница 17
А дальше мне было уже некогда смотреть, что происходит по сторонам.
Кое-кому не понравилось моё вмешательство.
И четыре текучих фигуры в шаосе оставили в покое яйца муравьёв и двинулись меня убивать.
Ну, успехов, вам, ребята, что ли.
Я ведь церемониться не буду. Мне ещё Искре помочь надо. А для этого — побыстрее разобраться с вами.
Ой, только не надо своей тупой железкой махать у моего лица, я немного неадекватно воспринимаю подобные рукомашества. Например, меч сразу в сердце, и мы квиты, вот как сейчас.
Спихнув первый труп с лезвия своего меча, второму из яичных воров я проломила голову цепом.
Третьего задушила, нечего было подходить ко мне слишком близко.
А вот на четвёртом проскочить легко не получилось. Слишком опасный воин.
Я не успела опомниться, как уже щеголяла рваной прорехой на правом плече и узкой царапиной на бедре. Нечего было недооценивать противника. Расслабилась без постоянных тренировок, позабыла. Ничего. Сейчас вспомним.
Выпустив цеп из руки, он исчез даже не долетев до земли, я перебросила меч из левой руки в правую и взялась за рукоять обеими руками.
Так будет проще.
И действительно, к удивлению противника, следующий удар я отбила. А ещё один парировала. И ещё, и ещё.
А следом под ноги противника ударили стрелы, отгоняя его от меня. На шаг, на два, на три.
В воздухе пронеслась тугая волна, и словно подброшенный змеиной пружиной, мой противник оказался наверху. Оттолкнувшись от небольшой горки трупов пауков, я подпрыгнула. Под подошвы ударили песчаные ладони, подбрасывая меня наверх. Но я опоздала.
Моя Искра, не веря, мотала головой в разные стороны. Не было рядом ни моего противника, ни его двух змей.
И даже песок умиротворённо перекатывался на краю обрыва, не находя следов беглецов.
Ну, а это что ещё такое было?!
В комнате сидели двое мужчин. На низком столике стояли два бокала, наполненные до краёв золотистым вином. На подоконнике сидела наложница, закутанная в шелка.
Разговор у мужчин шёл практически ни о чем. О серьёзных вещах за бокалами с вином они никогда не говорили.
В этот раз гость не смог сдержать своего любопытства.
— Что за обгорелый труп выволокли от тебя недавно, Хан?
Хозяин комнаты поболтал в руках бокал с вином.
— Труп, — спросил он размеренно. — Труп… Адель, от нас выносили какой-то труп?
— Нет, хозяин.
— Вот видишь, о чём ты спрашиваешь?
— Но я определённо видел…
— А, так ты о том выброшенном мешке с костями, — Хан отставил в сторону бокал с вином, хищно взглянул на собеседника. — С чего это вдруг тебя заинтересовало это. Неужели этот мусор работал ещё и на тебя?
— Конечно, нет. Что ты такое говоришь? Твои люди — только твои.
— Действительно, в противном случае они мёртвый мусор.
— Ты как всегда рубишь с плеча, Хан, и не оставляешь своим людям другого выбора.
— Они этого недостойны. За редким исключением.
— Теряюсь в догадках, кто эти исключения.
— Полезные создания, которые могут умереть от своей собственной руки. Не кривись. Те, кто умирают от моей руки, встречают смерть как величайшее избавление. Верно, Адель?
Наложница на окне, на глазах которой произошло недавнее убийство, гибко извернулась и кивнула.
— Да, хозяин. Умирать от ваших рук очень страшно.
— Я не думаю, что это подходящий для застолья разговор, мой друг. Сменим тему?
Гость Хана закивал головой, и надолго не задержался. Почти бежал из гнетущей атмосферы через полчаса.
А когда за ним закрылась дверь, в руке Хана хрустнула ножка бокала.
— Самоуверенная мразь, Адель.
— Хозяин?
— Принеси спирт. И отрез чистой ткани.
— Сейчас, хозяин.
Наложница торопливо убежала. Хан поморщился. Планы срывались. И чем дальше, тем явственное это было заметно. Придётся повторить попытку. И если снова будет провал…
Что ж он знает, к кому можно будет обратиться для получения нужного результата.
И если сотрудничать добровольно этого человек не захочет, то и его труп тоже вполне может сыграть свою роль. Но для начала…
Вернувшуюся Адель, Хан встретил улыбкой во все белоснежные зубы и приказал:
— Я промою руку сам, приведи мне Кита.
— Да, хозяин.
Тихие слова и ощущение страха, дикого, животного.
Проводив взглядом удаляющуюся наложницу, Хан усмехнулся.
Да, он знал, кого именно привлекать к своему делу.
Вернуться вниз я успела вовремя. Под ноги ударил резко песок, а я уже подхватила за плечи заваливающегося, бледного как смерть Али.
Ага, откат адреналина. В переделки мальчишка явно попадал, не с его живым характером спокойно сидеть на месте. Но такая крупная заварушка, когда ему пришлось убивать, пусть и не людей, явно была первой.
— Али, все хорошо?
— Я в порядке. В порядке, Зеон!
— Молодец. Чиури-до?
— Наш аул в долгу перед вами, Зеон-до, Али-до, — шаман низко поклонился. — Если вам нужна будет помощь, любой из нашего народа сочтёт за честь её оказать. А теперь вам надо поспешить. Пролившаяся кровь ускорила пробуждение детей. Скоро здесь будут все матери нашего аула. И более никто не посмеет тронуть детей. Вы же…
— Чужаки, — понятливо кивнула я. — Али, Чиури-до подбросит тебя песчаными ладошками, а Искра там, в случае чего, подхватит. Я сейчас найду нужные яйца и тоже выпрыгну.
Мальчишка кивнул. Протянул лук, славно послуживший нам, обратно шаману, но Чиури-до отступил.
— Нет, Али-до, наши боги сочли вас достойным нашего оружия. Пусть оно останется с вами и служит вам долго и верной службой.
— Благодарю вас и ваших богов, Чиури-до.
Стены тоннеля встряхнулись. По песку прокатилась вибрация многочисленных лап. Сюда спешили самки песчаных муравьёв.
— Али, быстрее.
— Я понял, — мальчишка напружинился и прыгнул вверх.
Из стены ударили песчаные ладошки, и мальчишка скрылся наверху.
А я метнулась к кладке. Яйцо королевы лежало в отдельной корзине, укутанное для безопасности. Подхватив ещё одно яйцо из общей кладки, цвет скорлупы которого был почти чёрным, я прыгнул наверх. И уже меня шаман подбросил песчаными ладонями.
Сам он выбрался наверх всего через пару секунд.
Но я ненавижу прощания, и все, что он увидел — был мелькнувший хост Искры.
Яйцо королевы крутилось в лукошке.
Скорлупа стала почти прозрачной. И то и дело в светлом золоте изнутри ударяли лапки.
Искра спешила к оазису, где была лечебная грязь. Малышу на свет было появиться лучше именно там.
Мимо двух красавиц — серебристых змей, мы пронеслись стремительный перекатом.
Огромного крокодила, хозяйничавшего в оазисе, Искра банально задушила.
Отлично. Этот красавец пойдёт на пищу муравьёнку и Искре. Шкуру оставлю себе.
Крокодилья шкура была чуть хуже, чем чешуя змей, у неё не так плотно прилегали чешуйки, но зато она была красивее. И её охотнее брали наши портные.
— Али, спрячься в тень, — попросила я.
Али, снова не став спорить и что-то спрашивать, послушно отошёл к деревьям.
Я же, вытащив из лукошка яйцо с муравьишкой, подошла к грязи, опустила туда золотистый овал и пробила в нём длинную ветвистую трещину. Теперь все, только ждать.
Первыми из окошка показались две лапки, затем голова. Вытянутая, как у зажигательной палочки и покрытая короной из длинных тонких лучиков-спиц. Сейчас они были мелкими, а в случае опасности могли стать опаснее игл, которыми я прошиваю змеиные шкуры.
Следом из разбитого оконца, неуклонно его расширяя, показалось удлинённое тело и вторая пара лапок. Показались сложенные крылья. Взлететь на них малыш не сможет, пока не разменяет первый цикл.
Показалась третья пара ножек, и выползшего муравьёнка я подхватила на руки. Усики щекотно ткнулись в ухо, скользнули по открытому лицу. По шее царапнули острые жвала, и в воздухе едва уловимо запахло моей кровью.