И осталась только надежда - Бульба Наталья Владимировна. Страница 43

С другими созданиями все было иначе. От удовлетворения плоти они не отказывались.

— Как?!

Туоран с ответом не медлил. Видел, что я не сдержал нетерпения.

— Я ей объяснил, какое великое будущее ее ждет, если она будет с нами. Станет преданной мне и тебе. Пришлось добавить немного ментального воздействия, но она уже и сама была готова признать нашу силу. Она — женщина. Я дал ей немного нежности, ощущение защищенности и стабильности.

Кивнув, я опустился в кресло, жестом предложив Туорану сделать то же самое. Сам того не желая, сын дал мне подсказку. Мой отец по отношению к Лере действовал совершенно иначе и… проиграл. Я же должен победить. Любой ценой.

— Эта проблема решена. Остается принцесса.

— Люди. — Сэнши впервые с момента появления сына подал голос.

Впрочем, он и без него говорил мало.

— Люди?! — уточнил Туоран, даже не оглянувшись в сторону создания.

Их противостояние, пусть оно и шло только со стороны кондера, было мне выгодно. Там, где не сможет один, другой просто вынужден будет сделать невозможное. Хотя бы лишь для того, чтобы доказать мне свою преданность.

Похоже, предчувствие было вынуждено смириться с множеством фактов, которые говорили за лояльность Туорана. Это не значило, что я начну слепо ему доверять. На этой базе доверие заслуживал только один — я сам.

— А почему нет? — Предложение создания не показалось мне безрассудным.

О состоянии Амалии мне было известно больше, чем Сэнши и не меньше, чем Туорану. Девочка, действительно, была здорова. Питание, необходимые для ее возраста физические нагрузки, полноценный сон. Об ее досуге тоже позаботились. Книги, игры, возможность просмотра фильмов, к которым она привыкла на Земле.

Единственное, чего ей не хватало — свежего воздуха и естественной магии этого мира. Но именно это угнетало девочку, настраивая против нас, и могло стать причиной недовольства Леры. Как она относилась к своим детям, мне было известно.

Появление создания на поверхности, пока активирована защита, было невозможно. Малейшее искажение прикрывающих базу контуров, и о нашем присутствии здесь стало бы известно местным спецслужбам.

Место, которое мы выбрали, оказалось весьма удачным — расположение ракетной дивизии, теперь уже несуществующей, стало хорошим прикрытием. Заброшенные шахты и разрушенные ангары надежно скрывали то, что находилось под ними.

Но, тем не менее, ситуация в этом мире была такова, что никто и никому не верил. Правильно, кстати, делая. Так что даже за бывшим объектом продолжали наблюдение. Не столь пристальное, но и оно было для нас опасным.

Значит, Сэнши в качестве провожатого отпадал. Туоран — тоже. Я склонялся к тому, чтобы признать его верность мне, но рисковать до того, как он это окончательно докажет, не собирался. Если Алена в последний момент вдруг окажется не способна активировать артефакт маров, это сделает Лера. Ради жизни своей дочери….

Этот вариант развития событий мне не нравился, но я готов был пойти и на это.

Из сопровождающих оставались только люди. Им ведь не обязательно было знать, какую ценность представляет для меня эта девочка. А из людей….

— Что ты скажешь об Алексее?

Мне было известно об интересе Туорана к этому человеческому воину. Возможно, именно я его и спровоцировал, сделав в системе пометку об его проницательности. Опасность он чувствовал не хуже нас, даймонов.

— Взводный? — Сын применил местный термин, обозначающий статус этого человека в их воинской иерархии. Меня это нисколько не удивило, он был значительно ближе к ним, чем я. Все наемники находились в его подчинении. — Адекватен, хладнокровен, способен к быстрому анализу ситуации. В своем взводе пользуется авторитетом. Оружием владеет великолепно.

— Но ты им недоволен?

Попытка обернуться, прежде чем ответить, сказала мне о многом.

— Он, как говорят здесь, себе на уме. Я не знаю, о чем он думает, мне сложно ему доверять.

Так вот в чем причина его отношения к Сэнши! Не конфликт создателя и создания, а невозможность понять.

А ведь я мог догадаться об этом значительно раньше. Первое, что делал Туоран в других мирах, изучал населяющих его существ, пытаясь разобраться в их образе мышления, мировосприятии. Он уподоблялся им. Жил их жизнью, учился угадывать чувства, которые ими двигали.

В этом крылся его успех и как аналитика. Там, где остальные действовали по шаблонам, он находил свой путь, пользуясь богатством опыта. Это помогло ему найти и правильный подход к женщине, что так неожиданно стала его женой.

— Сэнши?

К мнению создания я прислушивался. Его звериное чутье действовало безотказно.

— Опасен.

Его четкость в изложении собственных мыслей мне тоже нравилась.

— Пришли его ко мне. Я хочу еще раз посмотреть на этого человека. Тогда и решу.

— Сейчас? — Туоран поднялся, правильно посчитав, что наш с ним разговор на этом и закончился.

Я лишь кивнул, давая понять, что больше его не задерживаю.

Присутствие сына вызывало у меня двойственные чувства. Я гордился тем, что он мой сын, но именно это и давало мне основания считать, что он вполне может пожелать отнять то, что принадлежало лишь мне.

И вновь, пришедшая в голову мысль помогла мне познать еще одну из граней отца. Теперь я знал, почему Вилдор хотел видеть своим наследником не меня, а Закираля. Мой младший брат не мог затмить его славу. А я?!

Туоран покинул кабинет, оставив меня наедине с созданием. Странно, но я уже не раз ловил себя на том, что непроизвольно сравниваю Сэнши с сыном. И даже чувствую легкую обиду за то, что Туоран чаще всего лидирует в этом сопоставлении. И только по одному пункту у меня так и не сложилось однозначного мнения.

Я видел в бою Сэнши, я видел в бою Туорана, но я еще не был готов рискнуть кем-то из них, чтобы узнать имя победителя в их схватке.

— Сильный. — Он словно ответил на не заданный мною вопрос.

— Сильнее тебя? — хмыкнул я, отгоняя от себя смутное недовольство. Я не видел причин для своего состояния, но чувствовал, что что-то идет не так.

— Нет. — Не задумываясь, произнес Сэнши. И когда я уже кивнул удовлетворенно, с тем же отсутствующим выражением на лице, добавил: — Да.

Смысл был понятен без объяснений. Он не считал Туорана достойным противником, но признавал, что когда-нибудь может ему уступить.

Когда-нибудь…. Судьбу собственного ребенка решить оказалось не так уж и просто.

— Он может предать?

И вновь два коротких ответа.

— Да. Нет.

Может, но не предаст. Пока.

— Причина?

— Сильный. Слабый.

Я усмехнулся. Его впечатление от Туорана довольно точно совпадало с моим. Тот способен стать моей опорой, если не захочет большего. А он, рано или поздно, но захочет. Тем более теперь, когда обрел Единственную.

Додумать мысль о том, что эта женщина, действительно, является слабостью сына, которой я не премину воспользоваться, если он не оставит мне выбора, не успел. Система выдала предупреждение о появлении человека.

Открывшаяся створка двери послужила ему приглашением.

Наблюдать за ним было приятно. Грациозная лаконичность движений, ощущение внутреннего спокойствия, полное отсутствие тревоги. Всего несколько шагов к центру кабинета, которые он проделал молча, сохраняя выправку, присущую воинам той страны, в которой мы находились, сказали мне о нем многое.

И о его опасности, о которой говорили Сэнши и Туоран, и о той способности предчувствовать, которую я видел в нем сам.

Но увидел я и то, о чем не было произнесено ни слова. Этот воин свое решение уже принял, и отступать от него не собирался.

— Я предупреждал, что мы еще встретимся.

Я вышел из-за стола и подошел к нему вплотную, нагнетая напряжение. Но он продолжал оставаться все таким же сдержанным, а во взгляде не мелькало даже тени страха.

— Да, господин. Я помню ваши слова.

Еще бы он не помнил. Он видел тот мой первый бой с созданием.

Несмотря на стремительность схватки, я заметил, как человеческий воин подошел к перегородке, наблюдая за смертельным танцем.