Путь во Мраке (СИ) - Цыпленкова Юлия. Страница 33

— Держи, пригодится, — сказал он.

— Благодарю, — поклонилась я. — Но я не умею пользоваться оружием.

— Любой авардарец впитывает с молоком матери любовь к оружию и умение им пользоваться, — подмигнул мне мой хозяин.

Я смущенно потупилась, и он встрепал мне волосы.

— Не переживай, научу этим пользоваться. — Ответил лорд Ормис. — Порталом мы выйдем за неделю пути до места назначения. Прямо туда мы не можем перейти. Поупражняешься немного.

— Я буду стараться, — улыбнулась я и снова поклонилась.

Господин положил мне руку на плечо, и наверх мы так и поднялись, что вызвало у меня двоякие чувства. Я смущалась, но отчего-то очень не хотелось, чтобы он отпустил меня. Да и запах лорда… Мне совестно признаться, но я наслаждалась им, пока мы не дошли до моих комнат. Тут лорд Бриннэйн меня отпустил и велел собрать необходимое, и идти на конюшню.

Собиралась я быстро, кинула в сумку пару смен белья и одежды, а после, немного подумав, еще и платье, подарок портнихи. Не знаю, к чему оно мне, но вдруг очень захотелось его взять. Вздохнув, я прихватила меч и кинжал и отправилась вниз. Где находится конюшня, я уже отлично знала.

Лорд Бриннэйн уже был там. Он легко запрыгнул в седло и указал мне на дымчатого жеребца. Слава богам, уж что-что, а к верховой езде я, естественно, была приучена, и в седло взлетела не хуже хозяина. Он одобрительно хмыкнул и открыл портал. Кони послушно вошли в окно перехода, и особняк остался где-то далеко позади.

— Где мы, господин? — спросила я, оглядываясь.

— Домен Данрай-Варгор, — ответил он. — Цель, Анарсайские горы. — И искоса взглянул на меня.

Я кивнула, но через мгновение округлила глаза и охнула:

— Там же архи.

— Верно, — произнес мой лорд. — Географию и население доменов знаешь. Для простого паренька-сироты ты слишком образован, — отметил он, не глядя на меня, и я заткнулась, решив больше не демонстрировать свои знания.

— Мой лорд, мы едем к архам? — долго молчать я не смогла.

— Тебя они пугают? — лорд Ормис обернулся и с любопытством посмотрел на меня.

— А вас нет? — задала я ответный вопрос. — Архи давно стали именем нарицательным. Где и как только ими не пугают.

Мой лорд усмехнулся и отвернулся от меня.

— Они неприятны, — наконец, сказал он. — Все-таки даже для нашего мира эти существа несколько экзотичны. Говорят, их создавала Тьма, но это вранье, они порождения Мрака. Но, должно быть, Вечный был не в духе, когда слепил этих оборотней, которые даже в повседневной ипостаси слишком напоминают насекомых. Гигантских прожорливых насекомых. Но, в общем-то, они мало чем отличаются от остальных обитателей нашего мира.

— Они жрут представителей других рас, — возразила я.

— Нет, они пожирают врагов, такова их религия. У горгулов, например, есть обычай съедать сердце врага. Правда, эту традицию все больше забывают. А архи пожирают целиком. Зрелище малоприятное, конечно, но мы на это любоваться и не собираемся.

— Но, что мы у них вообще собираемся делать? — не удержалась я от вопроса.

— Забрать кое-что надо, — беспечно ответил лорд Бриннэйн. — Не переживай, мой маленький птиц, мы постараемся сделать все быстро и незаметно.

Я насупилась. С драконом и демоном я уже смирилась, но почему-то было неприятно услышать прозвище — птиц от моего хозяина. Лорд снова обернулся ко мне.

— И что мы скривились? — полюбопытствовал он. — Дари, в чем дело?

— Не называйте меня птицем, — ворчливо отозвалась я. — Согласен на птенчика.

— Ты смотри, какой избирательный, — засмеялся лорд Ормис. — Какие еще пожелания, юный дьер?

Я задумалась. Затем искоса взглянула на своего хозяина и поняла, что я его не боюсь, совсем не боюсь. Захотелось похулиганить.

— Будете загибать пальцы, или вам передать полным списком? — деловито полюбопытствовала я.

— Загну пальцы, — решил лорд после некоторых раздумий. — Потом полным списком, чтобы не забыть. Приступайте, дьер Дариан, в десять пальцев уложимся?

— Э-э, я постараюсь, — кивнула я.

— Уж будьте любезны, — усмехнулся лорд Ормис.

— Значит, так. — Я прикрыла глаза, жмурясь на ярком солнце. — Начнем с утра. Не будить, пока не изволю глазоньки свои открыть самостоятельно. С постели не сгонять, приветствовать только коленопреклоненно, называя эпитетами ласкательными, для самолюбия юного приятными.

— Уточните эпитеты, — попросил лорд Бриннэйн.

— Сиятельный, наиумнейший, наипрекраснейший, ликом солнце затмевающий и все в таком духе, — с готовностью отозвалась я.

— Ну, да, ну, да, как это я сам не сообразил… — с не меньшей готовностью отозвался мой хозяин.

— Так ведь не наиумнейший, — ответила я, не замечая, как вхожу в раж.

— И не поспоришь, — насмешливо произнес лорд, с интересом разглядывая меня. — Так, что там дальше?

— Дальше. Солнце в опочивальню не запускать, пока глазоньки не откроются, и юный дьер на ложе сядет. К тому моменту уже ждать на коленях, встречая мое пробуждение эпитетами. После же, когда эпитеты произнесены, и шторы раскинуты, подавать завтракать в постель. Не холодный, ибо замерзну. Не горячий, ибо обожгусь, а той температуры, при которой настроение мое не испортится, дабы день прошел легко и беззаботно.

Я уже открыла рот, чтобы продолжить вдохновенно вещать расписание на день, когда услышала хмыканье своего хозяина. Повернула голову и увидела, как он разглядывает свои руки. После вскинул на меня глаза и спросил:

— Ты мне руки не одолжишь? Я потом верну, мне ненадолго.

— А если не хватит? — поинтересовалась я.

— Еще у кого-нибудь займем, — беспечно ответил лорд Ормис и указал на меч.

— А вы и у меня так же? — осторожно спросила я, указывая подбородком на оружие.

— Ну а как? — удивился он. — Разложу перед собой одолженные руки. Ты называешь, я загибаю пальцы. Сколько рук нам понадобится?

— А давайте остановимся, — решила я. — Этого пока хватит.

— Уверен? — серьезно спросил лорд. — А то ведь, наверное, было в списке и колыбельная, и сказка на ночь, и эпитеты опять же. Да, на одни эпитеты еще сколько пальцев нужно.

— Не надо эпитетов, — поспешила заверить я. — Оставим все, как есть. Меня это вполне устраивает.

— Точно? Дари, мне же не сложно. Подумаешь, мелочь какая, лорд своего секретаря на коленях чествует, да еще ожидая, когда его глазоньки откроются. Могу и завтрак сам готовить. А что? В общую картину вписывается. А если перестужу или недостужу, то вот тебе кнут и секи меня нещадно. Только мне твои руки нужны, чтобы это запомнить, — и он снова за мечом потянулся.

— Оставьте, лорд Бриннэйн, это уже лишнее. Да я и сечь-то не умею, — отмахнулась я. — Так и быть, ничего менять не будем. Разгибайте свои пальцы и едем уже к архам. Надо, так надо. Если что, сожрем их сами.

Мой хозяин хмыкнул, а через мгновение и вовсе хохотал.

— Дари, птенчик, создание наинаглейшее, — говорил он, вытирая выступившие слезы. — Кто бы знал, что в этом хрупком, вечно краснеющем создании имеется столь бойкий язычок. Сработаемся.

Я улыбнулась и снова зажмурилась, потому что мы выехали из-под укрытия деревьев, и солнце поспешило накинуться на нас, обжигая кожу горячими лучами. Лорд Бриннэйн скинул дорожную куртку и теперь ехал, подставив лицо солнцу. Я ему очень завидовала, но куртку снять не могла. К тому же кожу начало пощипывать, очень неприятно. Когда пощипывание превратилось в жжение, я спрятала руки подмышками, бросив поводья. Но осталось лицо и шея, которые были открыты солнечным лучам, и, спустя еще некоторое время, я начала по-настоящему страдать. Сейчас я жалела об одном, у меня нет плаща с капюшоном.

Лорд Бриннэйн открыл глаза и взглянул на меня с некоторым удивлением.

— Дари, что ты вертишься, словно тебя поджаривают? — спросил он.

— Жжет, — тихо простонала я. — Очень жжет. Больно.

— Солнце? Тебе тяжело находиться на солнце? — тревожно спросил лорд.

— Жжет, — повторила я, накрывая голову руками.