Метаморфозы: тень (СИ) - Турбин Александр Иванович. Страница 24

Алифи оглядел участок стены, где шарги на короткое время прорвали защиту. Сейчас об этом напоминали многочисленные трупы под ногами: закованных в броню рыцарей, изрубленных людей и Рорка. Жертв было все-таки слишком много: один защитник на двух нападавших — не самый лучший размен. Впрочем, в самом городе, в ловушке каменных стен и без поддержки за спиной, Рорка гибли, как мухи. В целом, не так уж и плохо.

— Они быстро оправятся, — командор отрядов Ордена был скуп на эмоции. Так, простая констатация факта. Да. Оправятся и ударят снова. Кто ж спорит-то? Вот только тех, кто пойдет в следующую атаку, будет уже чуть меньше.

— Ты должен был быть на своем участке, — Римол развернулся к рыцарю и, не скрывая отношения, сделал шаг навстречу. Он все помнил. И то, что церковники открыли ворота и сдали ему город без боя, означало только отсрочку возмездия. Общий враг заставил на время объединить силы, но потом…

— Скучно там, — командор насмешливо скривил губы. — Все самое интересное — здесь. Клан Теней оказался отчаяннее Клана Заката, кто бы мог подумать.

— Ты ради этого явился? На представление? Тогда возвращайся. И еще, раз вам там скучно, отправь мне пять сотен своих бойцов. Людей, рыцарей можешь оставить себе.

Ухмылка, словно пена откатившегося прибоя, сошла с костлявого лица собеседника.

— Вам напомнить, как мы договаривались, мастер? Мои отряды остаются со мной. Я выполняю Ваши приказы, но своими подчиненными распоряжаюсь сам. Так было, и так будет.

Он не посмел добавить слово «иначе», обозначив его только интонацией и долгой, тягучей паузой, но Римол услышал достаточно.

— Так распорядись. Пять сотен людей, запомнил? Не две, не три — пять. Сегодня. Сейчас же.

Римол подал сигнал и за плечами рыцаря Света проступили две тени, возникшие, словно из ниоткуда. Кто виноват, что немногих оставшихся в живых Карающих приходится использовать для несвойственных им задач? В качестве охранников, а не шпионов? Телохранителей, а не убийц? Но воевать с врагом, имея отряды Ордена внутри городских стен и не позаботиться о собственной безопасности — глупость. Потому что костлявый урод, пересекший реку только для того, чтобы посмотреть представление, позлорадствовать и присмотреться, остается опасен. Можно на пару с леопардом отбиваться от стаи гиен или на пару с гиеной от леопардов, главное в этом случае — не забыть, кто прикрывает тебе спину.

Церковник не стал спорить, только развернулся и, пренебрежительно оттолкнув одного из Карающих плечом, двинулся внутрь города. Пять сотен — не две тысячи, люди — не Алифи, а за спиной — убийцы, а не друзья. Он выполнит приказ и пришлет солдат. В этот раз. А значит, у потенциального противника будет меньше верных ему бойцов, а у Римола — больше расходного материала, который он, не задумываясь, бросит при следующей атаке на самый тяжелый участок. Потому что Тени оказались куда настойчивее Заката, а хитрому Косорукому, похоже, победа была нужнее, чем грозному и бескомпромиссному Мер То. И что-то здесь было не так, что-то заставляло Римола все чаще оглядываться на реку, на запад, на второе, горное и неприступное крыло Куарана, где стояли немногочисленные части гарнизона и отряды Ордена, ждать от которых можно было чего угодно.

Римол прищурил взгляд, провожая высокую фигуру командора. Пойдет ли он на открытый мятеж? Рискнет ли, когда враг под стенами, а помощи ждать неоткуда, разорвать бабочку на два крыла, установив контроль над своим? Нет, не должен. Потому что все запасы продовольствия — здесь, а единственная переправа — канатная дорога и центральный форт — под охраной, сломить которую даже воинам Ордена не под силу. Именно там — лучшие силы города. Если церковники хотят есть, а не питаться исключительно Светом, будут шелковыми, и, вроде бы, беспокоиться не о чем, вот только…

Неужели Клан Заката пришел под стены Куарана только для того, чтобы неделю за неделей пить самогон, дудеть в дудки и лупить в барабаны? У рыжих бестий не бывает страха, но всегда есть план, значит, что-то будет. Что? Жаль, нельзя самому отправиться на стены западного крыла, чтобы посмотреть, попытаться понять, оценить угрозы. Увы, за свою безопасность на территории, что контролировал костлявый командор, Римол не дал бы и мелкого медяка…

— Я не понимаю, отец. У Теней мягкая земля, но они атакуют стену, у нас же под ногами сплошная скала, но мы грызем ее почище дождевых червей. Почему? Мы же шарги, а не рудокопы!

Шин То хмуро смотрел на жесткое, словно высеченное из куска гранита лицо отца в поисках ответа.

— Ты хочешь сказать, что я забыл, кто мы?

Мер То слегка улыбнулся, но только глупец повелся бы на мягкие интонации, с которыми был задан вопрос.

— Нет, я просто хочу понять. Каков план, отец? Прорыть тоннель и прорваться внутрь крепостных стен? Но несколько десятков рыцарей, закованных в броню, смогут удержать любой тоннель. Там не будет пространства для маневра, для фланговой атаки или ложного отступления. И стрелы не сыграют особого значения, только сила на силу. Что мы сможем сделать против горы стали?

Мер То улыбнулся снова.

— У тебя все?

Сегодня он был терпелив. Хорошее настроение или скорый штурм был этому причиной? Неважно. Он с легкой усмешкой рассматривал своего сына и сравнивал его с ушедшими к демону Ту братьями. Старший сын, павший еще в самом начале похода, не стал бы задавать вопросы — ему было все равно, где и как убивать врагов. Месть была его домом, а кровь врагов — любимым блюдом. И какая разница в таком случае, где именно ее проливать? Шин То старший был рожден для войны. Младший… Шин То Карраш-да тоже не стал бы задавать вопросы, он просто выбрал бы ночь потемнее и попытался бы сам пробраться на стену. Если надо — в одиночку. Младший сын презирал врагов и жаждал славы, а был зарезан ничтожными, как овца.

— Нет, отец, не все. Они же могут просто обрушить тоннель, но даже не в этом дело. Там, — Шин То Карраш-го на мгновение задохнулся. — Там же не видно неба. Как умирать в каменном мешке?

— С улыбкой, сын. Но не волнуйся, тебе не придется высматривать Демона Ту среди серых камней. Тоннели нужны для других целей.

Сын кивнул, словно ожидал такого ответа.

— Хорошо, но я все равно не понимаю, отец. Если тоннели нужны для отвода глаз, тогда зачем их нужно было рыть целых три. Рабы мрут как мухи, кого мы тогда бросим на стены в первой волне?

— Вон Шео Ма просился, вот его и бросим.

Сегодня Мер То мог позволить себе казаться беззаботным. Кривая улыбка пробежала по лицу сына.

— Пусть так, но тогда получается, что наша цель — гора, которую насыпают под крепостной стеной? Шео Ма сказал, что туда забрасывают всю породу, что вынимают из тоннелей.

— Из трех тоннелей, — поправил Мер То. — А еще трупы всех ничтожных, что дохнут в тоннеле. А еще трусов и шпионов. Всё в дело. Мы не можем сделать низкой стену? Значит, мы сделаем высокой землю.

Он засмеялся.

— Я смотрел на это место, отец. Там, конечно, стена уже не так высока, но…

Шин То замялся, оборвав фразу на середине.

— Говори.

Сегодня Мер То мог позволить себе быть великодушным.

— Алифи же не глупцы, отец. Они все видят и ждут. Мы навалим кучу камней и земли, но останется крутой подъем, стоят холода, а воды из реки — бери не хочу. Что мы будем делать, если они догадаются залить ее водой? Атаковать вверх по ледяному склону? Как?

— Как? Пустим старого Шео Ма, он грозил тряхнуть сединой. Вот пусть на льду и трясет, а мы посмотрим.

Сбитый с толку, растерянный Шин То смотрел на улыбающегося Вождя.

— Думай, сын. Сильные и смелые воины мне нужны, но умные воины мне нужны больше. Походи по лагерю, поднимись на смотровые башни, спустись в тоннели — думай. А потом приди ко мне и расскажи, как бы ты брал неприступные стены непобедимого города. И помни. Если враг увидел твой план — ты проиграл. Даже если враг увидел тень твоего плана, ты все равно проиграл. Враг не должен увидеть ничего.