Метаморфозы: тень (СИ) - Турбин Александр Иванович. Страница 6

— И какие же из моих многочисленных талантов Вы имеете в виду?

Он оставил возможность советнику Владыки Лаорисса перевести все в шутку. Не его вина, что не вышло.

— Говорят, Вы, барр, неплохой дипломат и заклинатель. Действуйте — меня устроит любой вариант. Главное, чтобы все было сделано быстро, — лаорец саркастично улыбнулся. Что ж, армия за спиной — неплохой аргумент в споре. И добавил. — Приступайте, мастер, время идет.

Приступать? Он, что, только что указание отдал?

— И что потом будет с этими людьми?

— Какими людьми, барр? Там нет людей, там только преступники, которых мы должны покарать. Бешеные твари, кусающие своих учителей и спасителей, не имеют права на жизнь. Я, конечно, приглашу вас на суд, но вы и сами знаете результат.

— Я вынужден Вас разочаровать, советник. Там наши подданные, и решать их судьбу будет Владыка Куарана, а не Вы. И судить их будет только он. Если…

— Оставьте свои глупости, Бравин. Владыка уже решил — умрут все.

Вот так просто. Уже решил. Но как он мог сделать такой выбор? Умертвить всех — немыслимо. Женщин и детей? Алифи же не Рорка. Владыка Куарана Энгелар Хрустальный Родник — воплощенные справедливость и достоинство. Как? И, если это правда, то куда исчез правитель, который всю жизнь для Бравина был образцом и примером? Не вспомнить. Не понять. Кстати, а когда он вообще в последний раз разговаривал с Энгеларом? Просто видел? Три дня назад? Больше? Жив ли он еще, Владыка Куарана, блистательный правитель, превратившийся в дряхлого, дрожащего старика?

— Я должен поговорить с Владыкой, советник, поскольку мне нужно убедиться…

И вновь саркастичная улыбка лаорца.

— Я поговорил с ним вместо Вас, мастер. Мои слова — его слова.

— И все же. Я должен его увидеть. Сейчас.

Накатившее ледяное спокойствие остудило гнев. Спокойствие перед боем — его не возможно ни с чем спутать и ошибиться. Бравин подходил к Геррику, чтобы задать вопрос, а пришлось готовиться к схватке. Он не стал скрываться, какой смысл? Если вокруг тысяча воинов Лаоры, и шансов все равно нет. Бравин привычным жестом рванул ткань бытия, входя в тахос, «пространство-что-рядом». Тень, пробежавшая по лицу Геррика, дала понять — лаорец увидел достаточно.

— Как это понимать, барр?

«Молча», хотелось ответить Бравину. Сказать «молча» и броситься в омут схватки, не задаваясь таким лишним в этот момент вопросом: что будет потом.

— Все просто, советник. Я хочу убедиться, что Владыка Куарана жив. И как я уже сказал — сейчас.

— А иначе?

Напряжение сковало черты лица лаорца, стерев нелепую улыбку с губ.

— Нам лучше не обсуждать, что будет иначе, советник. Не будет никакого иначе. Вы сейчас прикажете, и сюда принесут носилки с Энгеларом. Хрустальный Родник примет решение, а я потом принесу извинения, и только после этого буду разбираться с городом.

Где-то рядом заклинатели Геррика также вошли в тахос и зачерпнули энергетические нити. Двое. Нет, трое. Впрочем, отвлекаться нельзя, сейчас не заклинатели решали, куда повернуть на развилке судьбы. Решал вот этот невысокий Алифи с колючими северными глазами.

Геррик демонстративно завел руки за спину и сделал шаг навстречу Бравину. Вплотную. Глаза в глаза.

— Я ведь не забуду, барр.

— Очень надеюсь, советник…

— Я привел тебе всех, кого смог, Вождь. Три с половиной тысячи ничтожных — продай я их торговцам с востока, мог бы нанять собственный отряд.

Мер То хмуро кивнул.

— Без головы не так просто это сделать, Шео Ма.

Воин хохотнул и, подойдя вплотную, положил руку на плечо вождя. Немного осталось в клане Заката шаргов, что могли бы решиться на такое безумство. Шео Ма — мог.

— Что не так?

— Все не так, — Мер То бросил короткий взгляд на толпу ничтожных, испуганно взирающих на кипевший вокруг лагерь Рорка. — Мой сын нужен мне здесь. И Орео Хо тоже. Но больше всего мне нужны те тысячи, что они увели с собой.

— Вождь, Шин-то ушел дальше на запад. Ему нужна победа, а не эти тысячи пленных. Ничего, он вернется скоро.

— Шео Ма, с каких пор ты разучился понимать то, что тебе говорят? — Мер То стряхнул державшую его руку.

Воин сделал полшага назад. Полшага — достаточно, они не лизоблюды Алифи, чтобы падать ниц перед своими правителями.

— Почему разучился? Есть же отряд Тун Хара, должны подойти хува — сил для начала хватит, а потом и Шин То вернется.

Мер То жестко смотрел на своего старого друга, в глазах вождя стыл лед.

— Нет больше Тун Хара. И его отряда — нет. Ни гонца, ни последней клячи. Хватит — забудь про него.

— Как — забудь? — Шео Ма непонимающе развел руки. — Три тысячи воинов — забыть?

— Ты задаешь много лишних вопросов. Слишком много. Я недоволен, Шео Ма. Всё. Иди, готовь своих Рорка к штурму.

Лицо воина, старое, укрытое густой сеткой морщин и глубокими следами ритуальных шрамов, покраснело. Он не собирался уходить так просто, смех растворился в подступающей волне гнева. Немногие видели веселого Шео Ма таким — он убивал и даже умирать собирался с улыбкой.

— Я — шарг, Вождь. Если я виноват — отправь меня в битву. Тебе нужен Орео Хо? Отправь меня, я первым поднимусь на эти проклятые стены. Думаю, старые кости ей подойдут не хуже молодых.

Мер То не выдержал и усмехнулся.

— Ты старый, плешивый мерин, Шео Ма. Какая тебе еще стена?

— Мерины не бывают плешивыми, вождь.

— Ты — первый. Вечером зайди ко мне, расскажешь о том, как воюет мой сын.

Тун Хара не вернуть. Где бы он не исчез вместе со своим отрядом, этого не изменить. Лучший, самый надежный помощник ушел к демону Ту, не попрощавшись. Но нельзя долго смотреть назад. Смотреть надо вперед, и Тун Хара там нет, а Шео Ма — есть. И Шин То. И Орео Хо. И вот этот город с высокими неприступными стенами. А значит, все еще будет.

Мер То окинул взором грозные крепостные башни. Обязательно будет. Причем скоро.

Ветер бился в могучие плечи башни Владыки, рвался внутрь и бессильно оборачивался эхом протяжных хрипов и диких стонов. Сегодня ветер сошел с ума, заставив Фольмара отказаться от ежедневного обзора города с высоты собственного балкона. С одной стороны — не так страшно, все равно подступавшая ночь грозила принести не тишину и хорошую погоду, а лютый холод. В такое время выходить на смотровую площадку, в общем-то, не имело смысла — все равно ничего не видно и не слышно. От такой прогулки только одна радость — уши отморозить. Но с другой стороны… Каждый день Фольмар Яркий смотрел вниз, на большую площадь у подножья башни, на изломанную каменную фигуру Алифи на высоком постаменте. Вспоминал. Думал. Чтобы после этого возвращаться к работе и помнить плоды былых ошибок. Странный ритуал, родившийся незаметно, за последние недели стал почему-то особенно важным.

— Возле Тимаэля видели первые отряды Рорка, — новый мастер битвы был еще недостаточно опытен, еще не чувствовал, когда стоит произносить те или иные слова, а когда лучше дождаться более подходящего момента. Провинциал, что с него взять?

Впрочем, Владыка сам такого искал и нашел только среди командиров немногочисленных наемных отрядов, польстившихся на большие деньги и рискнувших остаться в Валлиноре. Да, наемники, не становятся надежной стеной, не закрывают своей грудью сердце правителя, но, по крайней мере, правду говорить не боятся…

— Про недоумка ничего не слышно?

Кого Фольмар имел в виду, он не стал уточнять, но мастер битвы догадался сам. Понятливый, еще один плюс, сейчас это может понадобиться особо.

— Про Владыку Веллигара? — наемник улыбнулся. — Нет. Сгинул мне на радость.

— Твои там что, дворцы сейчас грабят, что ты так радуешься?

— Милорд, на войне как на войне. Нам с Вами в Тимаэле не жить, так что, если можно, оставьте эту маленькую радость мне в счет оплаты будущих рисков. Там сейчас такое творится, что одним грабежом больше, одним меньше.

Фольмар хмыкнул, и, кивнув собеседнику, бросил: