Тайны Русского каганата - Галкина Елена Сергеевна. Страница 63

Сравнение описаний Маврикия о славянах и Ибн Русте о русах – не только еще одно доказательство того, что русы и славяне разные народы с различными традициями общественного бытия. Осмыслить природу этой разницы – значит понять и устройство Русского каганата, и дальнейшее развитие уже славянской Руси. Экономическая основа славянского общества – это территориальная земледельческая община. Так было испокон веков. Насколько ученым удается проследить историю праславян, все время этот народ был земледельческим. Но русы, как мы видели, тоже были знакомы с оседлым земледелием, конечно, меньшее время. И у них сквозь оболочку соседской общины и малой семьи археологически прослеживается сохранение родовых традиций (даже участки кладбища были зарезервированы для отдельных родов).

Объяснение здесь простое. Безусловно, этап родовой общины прошло все человечество. Но пока она зарождалась и развивалась, одни народы исчезали, а другие появлялись из осколков прежних. И соседская община сменяла родовую двумя путями, в зависимости от исторической ситуации. Первый путь – через разделение патриархальной большой семьи, когда она при благоприятных экономических условиях множилась до тех пор, пока не становилось ясно, что вести совместное хозяйство уже невозможно. Тогда несколько братьев отделялись и образовывали новый коллектив – патронимию (от лат. pater – отец) с общими покосами, угодьями, культурами и предком. За главой большой семьи в этом случае оставались идеологические функции, и культ рода сохранялся. Такая схема – наиболее распространенная. Именно по этому принципу распадалась родовая община и большая семья у русов (в Верхнем Салтове процесс был практически завершен, в Дмитриевском и Маяцком комплексах шел вовсю).

Предки славян пошли по другому пути – через делокализацию рода. В этом случае часть клана (субклан) отделялась и уходила на поиски новых земель. Если на этих землях им встречались такие же «отщепенцы» из других племен или даже этносов, жизненная целесообразность заставляла их смешиваться (не перебить же друг друга). Тогда уже ни один из глав этих субкланов не мог претендовать на первенство лишь на основании древности и славы его предков. Устанавливались чисто территориальные связи, где вождя и старейшин выбирали исключительно за их личные качества и каждый общинник имел право голоса. Земля в этом случае была коллективной собственностью. Так около трех с половиной тысяч лет назад образовался славянский этнос. И если связи только территориальные, совершенно не имеет значения, какого ты роду-племени, если ты отстаиваешь интересы данной соседской общины. Поэтому у славян (в нормальных условиях) рабства не было и быть не могло. Другое дело у русов, где социальное неравенство было объяснено и оправдано даже в этногенетических легендах. И конечно, в наихудших условиях оказывались покоренные племена с такими же родовыми традициями.

Праболгары и асы, пришедшие на чужую территорию после распада Великой Болгарии, оказались в под – чиненном положении. Это хорошо иллюстрируется данными Верхнесалтовского, Нижнелубянского, Дмитриевского, Маяцкого, Ютановского могильников в верховьях Северского Донца и Оскола.

Ямные захоронения в этих самых богатых и ремесленно развитых агломерациях составляют не более 6 – 8 процентов, причем принадлежат либо домашним рабам, либо – на периферии могильника – находящимся в подчинении всей общины/города [416]. Отдельные же ямные могильники располагались на менее пригодных для кладбищ пологих левых берегах Северского Донца, в то время как катакомбные комплексы размещались на высоких правых берегах. Интерес представляет и обширный ямный Нетайловский могильник в Верхнем Салтове, который был почти так же богат, как и катакомбный, однако в нем практически отсутствуют детские захоронения, форма погребальных ям крайне необычная – дромосовидная, приближенная к катакомбному обряду, наличествует характерный для катакомб обряд «обезвреживания» покойника, выраженный очень сильно [417]. О социальном положении нетайловцев свидетельствует и такой факт: при примерно одинаковом количестве вскрытых погребений в ямном могильнике найдено всего 12 дирхемов, тогда как в Верхнесалтовском катакомбном – более 150 [418].

Но изначальная близость рухс-аланской и асской культур повлияла, очевидно, на быстрое начало взаимной ассимиляции. Брахикраны становились членами семей русов, сначала на неравноправном положении, но с сохранением обряда погребения. К концу VIII – началу IX в. все больше появляется женских брахикранных серий в парных погребениях по катакомбному обряду, а также смешанный мезокранный антропологический тип. Это уже свидетельствует о начале смешения асов и русов. На вновь освоенных лесостепных территориях все больше становится отдельных ямных могильников (долина Тихой Сосны). В Дмитриевском и Маяцком могильниках известно немалое количество грунтовых ям, в которых основные признаки ямных погребений утрачены и заменены деталями местного катакомбного обряда.

Однако проявляется односторонний характер ассимиляции: захоронения долихокранов в грунтовых ямах крайне редки [419]. Причем и население двигалось в одну сторону: с юга на север (в степях на Дону неизвестны пока катакомбные могильники), очевидно, в политический центр. Там под влиянием местного населения кочевники переходили к оседлому образу жизни, потому в верховьях Оскола и Тихой Сосны нередки единые агломерации, состоящие из селищ и кочевий.

Все это показывает, что асам и праболгарам приходилось занимать положение данников и подчиненных. Но и рабами в привычном, древнегреческом понимании они не были. Ведь раб – это производитель, лишенный средств производства, юридических и гражданских прав и являющийся собственностью господина. Таких, конечно, в Русском каганате не было (недаром удивляло восточных авторов «хорошее отношение» русов к рабам). «Раб» вполне мог вступить в брак со свободной женщиной (или наоборот), причем, судя по обряду погребения, супруг не становился рабом.

Кроме катакомбных погребений, в части могильников, принадлежавшей социальной верхушке (ближе к городищу), на Северском Донце встречаются группы кремированных останков, как безурновых, так и в салтовских лощеных сосудах, с салтовским же инвентарем В Сухогомольшанском могильнике в Готвальдовском районе Харьковской области салтовской была и конструкция могил; в бассейне того же Донца известны и отдельные могильники по обряду эксгумации.

Этническая принадлежность народа, сжигавшего своих покойников, дискутируется. Ни одна из основных точек зрения: ассимилированное пеньковское население, тюрки, угры, иранский этнос – не имеет доказательств (все они созданы на основе одной-двух деталей инвентаря). Сейчас большинство ученых склоняется к мысли о славянских истоках трупосожжений, тем более что они обнаружены в славянских могильниках в верховьях Дона, а также на территории Киева.

Во всяком случае, трупосожжения синхронны ранним катакомбам, а социальное положение покойников различно: если в Сухогомолшанском могильнике они входили в высший руководящий состав и их хоронили на элитных участках кладбища, то в Дмитриевском, напротив, находятся на периферии могильника, то есть в подчиненном положении. Как раз в Дмитриевском комплексе этническая принадлежность народа, кремировавшего покойников, почти не вызывает вопросов, ибо трупы сжигались в пеньковских и волынцевских, то есть славянских лепных сосудах. С большой осторожностью можно провести параллель с сообщением «Пределов мира» о группе славян, которые живут среди русов и служат им. В отношении же трупосожжений Сухой Гомольши обнаруживается интересная деталь: самые поздние такие захоронения относятся к первой половине IX в., как и богатые катакомбные погребения [420].