Талисман Волхвов. Нечаянный владетель - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 41

Ник глубоко вздохнул и подумал, что теперь, хочется в это верить, всё будет в полном порядке. Охотник оглянулся и посмотрел на все ещё неподвижные фигуры девушки и друида — они не пошевелились ни на йоту, так и застыв в середине движения. И тут Ника постиг настоящий шок — он увидел в углу ещё одну человеческую фигуру, сидящую на корточках около стены, а, подойдя поближе, с содроганием понял — это не кто иной, как он сам. Охотник, конечно, нечасто смотрелся в зеркала, всё больше в воду в лесных лужах, но прекрасно знал свою внешность.

Нику стало так жутко, словно он умер, превратился в привидение, и сейчас видел собственное тело со стороны. Он протянул руку и дотронулся до "того Ника" пальцем так аккуратно, будто тот мог лопнуть подобно пузырю из мыльного корня. Нет, не лопнул, а оказался таким же твердым, каким был и Феликс. Ник закрыл глаза и, сжав до крови на деснах челюсти, пожелал вернуться к нормальной жизни, где стены не плещутся, как вода, а тела людей не тверды, как мрамор.

Но ничего не произошло. Ник посмотрел на свои руки — они были обычного цвета. Он стоял в той же потрепанной одежде и выглядел, как всегда! В этом плавающем мире только он был сам собой! Как же вернуться обратно? Может, нужно попробовать сделать что-то подобное тому, что он проделал с Феликсом? Попытаться слиться с самим собой? Ник уселся на "того" самого себя, но ничего путного не получилось. Сесть-то — сел, но, конечно, не слился.

Он оказался заперт в неведомой тюрьме! Как он сюда попал — непонятно, как отсюда выбираться — неизвестно! Паника затопила охотника, безумная, дикая! Он заметался по колышущейся, призрачной избушке. А Лианна? Что она подумает? Ник достал Талисман из-под рубахи и сжал его так, что побелели костяшки пальцев.

— Ну, что же ты, гад, наделал? Веди меня к Лианне, веди обратно в мой мир! Давай!

Талисман внезапно похолодел до такой степени, что Нику показалось, будто в руку вонзились тысячи ледяных игл. Он попытался выпустить медальон, но смерзшиеся пальцы отказались слушаться. Неведомый холод быстро пробрался по рукам вверх и распространился на грудь. Ник открыл рот, чтобы вдохнуть воздух, но замороженные легкие отказались работать. Когда холод дошёл до сердца, сознание охотника померкло, и он со стоном свалился на пол.

Глава одиннадцатая

Ник очнулся от немилосердной тряски. Он промычал что-то нелестное о беспокоящих его, открыл глаза и решил, что ослеп. Но потом разглядел слабый лунный свет, пробивающийся сквозь слюду окна, и понял — вокруг обычная темнота. Когда зрение немного прояснилось, охотник увидел, что плечи ему растирает Кедр, и руки друида, казалось, живьем сдирали кожу с груди жертвы. Хотелось сказать, мол, хватит, но губы не повиновались. В этот момент всё тело начало немилосердно колоть иглами, такое бывает, когда кровообращение восстанавливается. Иногда отсидишь ногу, и потом её начинает так колоть…

А сейчас Ник почувствовал себя так, словно он отсидел вообще всё. Уже не тысячи — миллионы игл впивались в него — в руки, ноги, грудь, лицо. Каждую мышцу свело неудержимой судорогой. Он забился в конвульсиях и даже не заметил, как отшвырнул от себя друида, словно щепку. Высокий Кедр отлетел к стене, и теперь очумело озирался, крепко приложившись головой. Ника же скрючило так, что он окончательно перестал понимать, где у него руки, где ноги. Боль накатывалась волнами, сводя его с ума. Кедр поднялся, выбрал момент и прижал катающегося и мычащего от боли охотника к полу. Лианна, воспользовавшись этим, влила Нику в рот какой-то напиток. Половина пролилась, на часть всё же попала ему внутрь сквозь сжатые зубы. Наконец, организм охотника не выдержал неимоверного напряжения, и наступило благословенное забытьё.

Когда он опять пришёл в сознание, боль уже прошла. Иглы холода исчезли, осталось только чувство ужасной усталости. Мышцы, до этого сведённые в тугие комки, теперь напоминали кисель. Ник со стоном пошевелил пальцами — не больно, но рука, будто чужая. Он начал инспекцию своего тела, постепенно убеждаясь, что всё на месте. И даже функционирует, хотя пока и неловко.

Охотник с трудом принял сидячее положение и покрутил головой. Вслед за зрением постепенно восстановился и слух.

— Я же тебе говорила, чтобы ты не смел пробовать вершить такое мощное колдовство! — Лианна сидела прямо на полу перед Ником, подогнув ноги под себя, и плакала. — Ну, почему ты меня не слушаешься? Ведь мы с Кедром тебя еле спасли.

— А што шобственно проишошло? — выговорил, наконец, Ник, произнося слова так, словно набил полный рот каши.

— Он ещё спрашивает! — с негодованием пропыхтел Кедр. — Ни с того, ни с сего хлопнулся на пол и начал холодеть на глазах. Чуть ли не покрылся льдом. Что такое ты пробовал сделать? Или ты так и не оставил своей идиотской идеи?

Ник почувствовал, как к нему начинает возвращаться осязание. Опять началось колотьё. На этот раз Кедр сразу прижал охотника, а Лианна снова дала выпить какой-то отвар. Нет, второй приступ прошёл существенно легче! Спустя минуту, Ник затих, чувствуя, как по жилам течет живительный поток. Когда тепло распространилось по всему телу, охотник вновь почувствовал себя нормально.

— Отпусти меня, Кедр! — сказал Ник уже не шамкающим голосом. — Со мной всё в порядке!

Друид пробормотал недоверчивое "нда" и разжал медвежьи объятья. Ник глубоко вздохнул и, как ни в чем ни бывало, поднялся на ноги. Сидящие на полу Кедр и Лианна с удивлением смотрели на него снизу вверх. Охотник бодро прошелся по комнате и, сделав два шага, в темноте наткнулся на какой-то чан и с грохотом полетел в угол, снова поднялся и сделал несколько разминочных движений. Тело работало безукоризненно, словно это не он только что замерзал от магического мороза. Лианна всхлипывая, обняла Ника и, уткнувшись ему в плечо, проговорила:

— Не делай так больше! Я не хочу потерять тебя!

— Хорошо, — он проглотил комок в горле и крепче сжал девушку в объятиях, — постараюсь не иметь дел с заклинаниями.

— Вот и правильно, ведь ты не знаешь, как нужно использовать вполне безобидную магию, не говоря уже о магии высших разделов! — раздался голос Кедра. — Это незнание чревато тяжелыми увечьями или конечным завершением жизненного пути. Другими словами, ты чуть дуба не дал. Болван, да и только!

Ник и Лианна одновременно вздрогнули и посмотрели на Кедра, однако в темноте хижины увидели лишь темный силуэт друида. В этот момент со стороны топчана послышался звук громкого вздоха и шорох встающего тела.

"Неужели получилось? Не может быть!" — промелькнуло в голове у Ника.

По крайней мере, Феликса в ипостаси привидении избушке видно не было. Лианна нашла лампу и зажгла её. Скудный свет показался ослепительным для глаз, уже привыкшим к темноте.

На деревянном топчане сидел тот самый человек, который, по словам Кедра, долгое время лежал без признаков движения. Он поднял руку, поднес её к глазам, потрогал себя за лицо и вдруг неожиданно расплакался. Остальные стояли и смотрели на него, не зная, что им делать в такой неловкой ситуации. К счастью, это продолжалось недолго. Воскресший подскочил на топчане с резвостью кукольного балаганного шута и с диким воплем "Спасибо, Ник!", бросился к охотнику.

Остолбеневшая Лианна не успела отойти в сторону и тоже попала в жаркие объятья. Потом незнакомец отпустил их и пустился в пляс по тесному домику друида. Кедр, однако, не потерял присутствия духа, взял в руки посох и направился к прыгающему по комнате человеку, с явным намерением двинуть его по голове, чтобы остановить. Тот отплясывал какую-то дикарскую джигу, хлопая себя по бокам и издавая громкие вопли.

— Эй, ты, перестань, а то разгромишь мою избу! — басом сказал друид. — Сумасшедший какой-то!

Худой человек прекратил пляски, ещё раз оглядел себя с ног до головы и с восторгом завопил:

— Я снова живу!!! У меня есть замечательное тело! Спасибо тебе, Ник, ты мне подарил вторую жизнь! Ё-йо-у!