Эринкаль (СИ) - Березенкова Евгения Георгиевна. Страница 68

— Я еще и живой… вернее, — усмешка не скрыла стоящей за ней боли, — существующий.

— Эрин… я не скажу, что ты не виноват… есть и твоя вина… и моя… и старейшин, отдавших тогда власть в руки ребенка… но хоть мы и проиграли, мы все же выжили и это только ТВОЯ заслуга! Понимаешь, не бывает побед без потерь! Просто кто-то теряет мечты, а кто-то жизнь… Я должен сказать тебе, давно должен был… сразу по приезде… но не решился и зря, как показало время… — Рэми вдруг соскользнул на пол, встав на колени, а я дернулся этому помешать, но был накрепко прижат к кровати за плечи. — Нет, я должен! В тот день, там… на арене. Я говорил не то, что думал, я… прости меня, хотя такое и не прощают! Я так виноват! Это мои слова сделали тебя таким, да? Ты так сильно изменился, а я, как и раньше, не люблю признавать ошибок. Простишь?

— Рэми…

— Нет, просто подумай и дай ответ. Только не отрицай очевидного, хорошо? Я ведь тоже изменился и, поверь, прекрасно понимаю, что натворил. Просто подумай.

Дроу вскочил на ноги и вылетел из комнаты, будто за ним гнались, а я остался лежать с закрытыми глазами. И думать. Давно следовало этим заняться!

— Что ты делаешь? — Вошедший Рон явно не ожидал увидеть меня стоящим на собственных двоих.

— Мое величество изволит встать, — настроение было великолепным, почему бы не пошутить с утра?

— А мое величество тебе это запрещает! — Моментально переместившись ко мне, парень попытался заставить вернуться в кровать, на что я ответил отчаянным сопротивлением.

— Ну, уж нет, не могу больше валяться.

— Тебе еще рано вставать, ты за один вчерашний день раза три чуть не помер, а без сознания провалялся и того больше!

— Кстати, давно хотел тебе объяснить. Понимаешь, это у моего организма защитная реакция такая, — начал я, сам не зная зачем, — как только боль становится слишком сильной, мозг просто отключается. За время плена и не такие условные рефлексы выработаешь, чтобы жизнь адом не показалась.

— И как? — Рон заинтересованно приподнял брови. — Не кажется?

— Хм… пожалуй от того не зависит.

— Ладно. С тобой все понятно, только думаешь, зная эту твою… особенность, что ли… мы волноваться меньше будем? А вот и нет, сам же говоришь, происходит только при сильной боли, значит нужно постараться тебя от нее отстранить.

— Рон, ты только никому не говори, но вряд ли получится. Я много думал и понял, миру ведь тоже нужно изредка спускать пары, вот он и нашел себе мальчика для битья. Нет, я совсем даже не схожу с ума, можешь не сверлить таким скептическим взглядом. Не забывай, какая кровь во мне течет, она сама по себе притягивает всевозможные… хм, последствия… причем, как благоволение, так и отрицание. Понял?

— Хочешь сказать, что ты типа пылесборника все на себя тянешь?

— Очень похоже на то, и мне крайне интересно, что с этим делать?

— Попробовать переломить, — раздался веселый голос Лионэля и он сам вплыл в незапертую человеком дверь. — Давно догадался?

— Почти двадцать лет назад. На меня с рождения столько не сыпалось!

— Да, мне тоже так кажется. Есть правда один способ… но о нем попозже. Идем лучше обедать.

— Уже обед? — Я удивленно уставился на задернутое окно.

— Именно, — эльф ушел, оставив нас вдвоем, но ненадолго, буквально две минуты спустя явился Рэми.

— Ты как?

— В порядке, — я действительно ощущал себя почти здоровым, если бы еще бок так зверски не ныл.

— Угу, только я тоже эмпат, не ври. Бок болит? — Отрицательно помотав головой, я упрямо посмотрел на коменданта.

— Аль, ну зачем ты противишься? Тут все говорят, что комендант еще и единственный на округу целитель. Может он снимет боль?

— Почаще слушай свою «тень», дельные вещи говорит, — видимо на моем лице что-то отразилось, потому что Рэми подавился словами и предпочел откланяться. — Ээээ… ладно, пошли, поедим, раз уж все на ногах!

А я, покосившись на настороженного Рона, предпочел трусливо избежать разговора, заторопившись следом с почти идеально голодным видом. Голоден то я, конечно, был на самом деле, когда последний раз ел, сам не помню, но вот разговора по душам теперь не избежать со всей очевидностью.

Глава 46

Я стоял на своем любимом месте, то есть на крыше замка и смотрел вдаль по старой привычке. Изредка мои плечи приходили в движение, словно скидывая груз последних ошибок. Вот только ничего вокруг это не меняло. С памятного боя прошло четыре дня, и обитатели замка успели привести территорию в порядок. Бросаемые в мою сторону настороженно восхищенные взгляды, когда считается, что я не вижу, несколько нервировали и скорее отталкивали, чем доставляли удовольствие. А вот воспоминания и ночные кошмары, прочно привязавшиеся с тех пор, перебивали даже боль в не до конца заживших ранах. Но жаловаться не мой удел, не так ли?

Усмехнувшись, отчего клыки сами собой удлинились, приподнимая верхнюю губу, я вновь нервно передернул плечами и отвернулся от окрасившегося багрянцем заката. Рон стоял у самой двери, привалившись к старой серо каменной кладке и с непонятным настороженным выражением смотрел на меня в упор. Странно, что я его не почувствовал. Может быть, научился-таки экранироваться? Хотя, я ведь и не пытался разобраться в чувствах, просто завис в собственном самокопании и самобичевании. Правы, ох, как же они все правы! Нельзя постоянно обвинять себя во всех грехах, рано или поздно этот груз ляжет на тебя сверху, раздавив, как букашку.

— Ты давно здесь? — Я вновь отвернулся, не желая встречаться с другом глазами, хотя и понял, от разговора не отвертеться.

— Нам нужно поговорить? — Рон резко отлепился от стены, в два стремительных шага оказавшись рядом. — Что значит «тень»?

— Да, нам надо поговорить… — горечь скрыть не удалось.

— Аль, прекрати! Просто расскажи мне все. Давай не будем трепать друг другу нервы?

— Прости, это моя вина.

— Что именно? — Не дождавшись ответа, парень нахмурился и резко ударил по краю невысокого парапета, отчего старый камень начал крошиться и опадать вниз. — Послушай, я так больше не могу… мы друзья?

— Я не знаю, — интересно, честность всегда дается так трудно? — Зависит от того, что ты решишь.

— Тогда просто расскажи мне, что бы я мог решить хоть что-то!

— Да, мне следовало давно это сделать.

— Почему же не сделал?

— Хотел сам решить эту проблему. Знаешь, как принято у вас, у людей, если не обращать на что-то внимания, то вроде как этого и нет? Я всеми силами старался забыть… не вышло.

— Почему-то у меня такое чувство, что ты из мухи делаешь слона. При этом ни в какую не желая делить его на части.

— Ладно, — я искренне усмехнулся последнему заявлению с чисто человеческой точки зрения, — слушай. Я немного издалека начну? — И, не дожидаясь ответа, продолжил. — У нас все не так, как у людей. Престолонаследие передается только в одной ветви и не может быть захвачено. Считается, что первый Повелитель, кстати, общий на светлых и темных, эта часть истории у нас общая, еще до разделения… Так вот, считается, что он произошел от союза богини и смертного, эльфа. Ты ведь слышал, что их называют перворожденными? Да, это действительно так, только не совсем. Напомни мне, я потом как-нибудь расскажу. Кем именно был тот смертный неизвестно, по крайней мере, богиня так и не назвала имя отца своего сына, но вот воспитала его на совесть, со всеми вытекающими отсюда огрехами. Он был заносчив, эгоистичен, самолюбив, с беспредельной жаждой власти и так далее, но чего у него не отнять, так это любви к собственной земле и своему народу. В общем, каким бы он ни был, но его любили, и трон был занят вполне заслуженно. Вот от него и пошел род Повелителей — дети Богов… который почти прервался… Ну, ладно, сейчас не об этом! Пока все понятно? — Рон увлеченно кивнул. Как же он любит все эти истории! Кажется, этому мальчишке можно скормить все что угодно. — Не думаю, что стоит вдаваться в лишние детали, у нас не так много времени, — я бросил косой взгляд в сторону клубов пыли, появившихся на горизонте. — Кое-что о моем предке, вампире, ты уже слышал, но есть то, о чем известно очень немногим. Дело в том, что хоть вампиры и подчиняются нам, все же, раса у нас разная, а отсюда, как следствие, разные взгляды на все вокруг, разные пристрастия, разные традиции… в общем, ты понял. И как могла принцесса высокого дома влюбиться в простого вампира, пусть и не совсем простого у себя на родине, да еще и в столице Кэльвии… об этом спорят до сих пор и будут спорить веками, не мой взгляд. Вряд ли кому-то придет в голову, что воспитанная в строгих рамках девушка, просто решила хоть раз про эти рамки забыть и сделать то, о чем мечтала… Понимаешь Рон, у вас, у людей, в порядке вещей на первое место ставить «Я», у дроу, да и у светлых, на первом месте всегда «долг», «честь», «обязанности»… В общем много чего, отчего «Я» как-то теряется, затирается в дальний угол, постепенно обрастая пылью. Именно поэтому вы всегда считаете нас бесчувственными, потому что, у этикета нет индивидуальности. Понимаешь? Хм, как бы это сказать… привыкая жить по правилам, а они существуют на каждый вздох, ты становишься не личностью, а марионеткой. Понимаешь? Вот так и есть, для нас это обыденность и редко кто может ей противостоять.