Наследие обстоятельств - Щедрина Алла Вячеславовна. Страница 40

— Это нынешнее состояние Роллейны.

— Выцарапал-таки, — констатировала Лаета, склоняясь над картой.

Объект на второй карте был гораздо меньше первого. Многие линии исчезли, некоторые сузились, кое-какие были лишь намечены контурами. В верхней части карты растеклась «мертвая зона» — там, где потоки истончались до уровня волосков, почти прерываясь, несмотря на то, что область была жизненно наиважнейшей.

Женщина присвистнула:

— Далеко зашло. Как минимум, мертвое пятно необходимо восстановить. Разорвать и срастить все основные — превышающие в объеме вот этот — из этой, этой и этой областей.

— Время разрыва-сращивания потока?

— Не больше полуминуты.

— Скорость движения внутри потока?

— В зависимости от его объема. Вот в этом — от семи-пяти в секунду, в этом — одиннадцать-семнадцать, в этом — больше двадцати пяти…

— Зависимость объема от скорости известна?

— Нет. Вернона это не интересовало.

— Потери при разрыве-сращивании?

— От пяти до сорока процентов. В зависимости от того, насколько «чисто» все проведено. Кто с Роллейной будет работать?

— Малэ с Кростом.

— А ты, значит, только в качестве источника подпитки?

— Роллейна не хочет меня допускать…

— Дура, — резюмировала Лаета, — еще и с выпендрежами…

Жорот поморщился.

— Короче. Если прикинуть состояние Роллены, тебе понадобится для ее подпитки от десяти до восемнадцати тысяч. Это реально?

— Я должен прикинуть.

— Сколько ты в прошлый раз отдал?

— Почти двенадцать.

Лаета изогнула брови. Поправила пепельные волосы, насмешливо сообщила:

— Ну, с вероятностью до сорока процентов ты — труп.

— Отнюдь. Сейчас, если я дойду до того же состояния, то смогу отдать около двадцати… Даже больше, наверное — я недавно прошел Клов.

— А ты действительно силен. У Вернона во время его расцвета объем не превышал девяти-десяти. Причем весь объем, а ты еще и выжил.

— Выпрашивай он почаще у тебя подачки, то и до пяти бы не вырос, — вдруг резко отозвался Жорот.

Лаета удивленно отозвалась:

— А это имеет значение?

— После случая с матерью мой потенциал возрос почти на две тысячи единиц. Это при условии деформации потока, которую мне сняли позднее.

— Значит, ты пользуешься только своими силами исключительно потому, что это способствует повышению твоего могущества? — вкрадчиво спросила Лаета.

— Потому, что это соответствует моим правилам — рассчитывать на себя, не на милостыню. А все, что к этому прилагается — просто дополнения. Иногда приятные — как увеличение потенциала, иногда нет — как паралич, но на мое решение не влияющие.

— Какой паралич?

— Откат от лечения Роллейны. Я думал, ты знаешь.

— Она не говорила… Так. То, что я до сих пор тебе рассказала — это основы. И ты, похоже, по большей части их знал?

— Теорию, без конкретных цифр.

— Граничные пределы энергии, которую тебе надо будет передать Роллейне я просчитала верно — гарантирую. К сожалению, точнее определить объем не получится — я не знаю, с какой погрешностью будут работать Крост и Малэ.

— А сколько вообще энергии понадобится для разрыва?

— Границы — от восемнадцати до шестидесяти пяти тысяч. Реально, думаю, не больше сорока — со всеми погрешностями. Я рассчитала твою отдачу исхода из сорока трех тысяч общего расхода. Можешь проверить сам.

— Некогда. Но если ты позже дашь мне пример расчетов, я буду тебе благодарен.

Дома Жорот даже не пытался уговорить Арику не сопровождать его — понял, что бесполезно.

Портал, который оставил Малэ, переправил обоих в какую-то степь, абсолютно без признаков жизни. Даже трава была высохшая, неживая, хотя, судя по температуре воздуха, до осени было еще далеко.

Солнце заходило, на фоне алого светила, опускающегося за горизонт, четко виднелись фигуры Роллейны и Павлы, а чуть подальше — Малэ и Кроста.

— Все на месте, — Малэ кивком приветствовал вновь прибывших, окликнул женщин, — можно начинать.

— Сейчас, — вмешалась Роллейна. — Он подойдет…

— Это кто? — Малэ насторожился.

— Вот он, — Роллейна, прищурившись, кивнула вправо.

— У тебя не галлюцинации? — поинтересовалась Павла.

— Нет, — вмешалась Арика. — Он сейчас ближе подлетит, сменит ипостась, и вы увидите.

— Я и сейчас вижу, — сообщил Жорот.

Арика заметила:

— Вопрос только — почему? То ли из-за твоего специфического зрения, то ли потому, что ты полукровка.

Колдун пожал плечами.

Шагах в пяти от людей материализовался мужчина в зеленом костюме, изукрашенном разводами разного оттенка зеленого цвета, причем мягкая обувь была точно такого же цвета, как и одежда. Картину дополняло широкоскулое лицо, серые глаза и грива пшеничных волос, ниспадавшая до лопаток.

— Знакомьтесь, это Грегори, — сказала Роллейна. — Он из моего народа. Я попросила, чтоб он помог, если понадобится.

Мужчина коротко наклонил голову. Выслушав имена Павлы, Малэ и Кроста, Грегори лишь скользнул по представившимся равнодушным взглядом, впрочем, вежливо подав каждому руку. Жороту и Арике, стоящим своей группкой, он уделил больше внимания, чем всем остальным вместе взятым. Правда, колдун удостоился лишь изучающего взгляда, зато Арике мужчина улыбнулся, заметив:

— Приятно познакомиться, девочка.

Женщина тоже чуть улыбнулась, протягивая руку для приветствия.

— Мне тоже. Лаета упоминала о тебе, но встретиться как-то… не получалось.

Грегори выразительно покосился в сторону Роллейны.

— Да уж. Сегодняшний повод для встречи весьма… неординарен. Но мы успеем пообщаться позже.

Арика кивнула.

Малэ уточнил:

— Теперь все на месте? Хорошо.

Роллейна с магами, в том числе Павлой, встали на расстоянии шести-семи шагов друг от друга. Роллейна в центре, маги расположились равносторонним треугольником вокруг нее.

— Присаживайся, девочка. Это процесс долгий, и ни я, ни ты там пока не нужны.

Арика обернулась.

Грегори соорудил нечто вроде подвесного матраса из воздушных потоков и устроился со всевозможным комфортом. Арика вгляделась в плетение и, подумав, неуверенными движениями создала свое подобие, более неаккуратное и расплывчатое, но, как она убедилась, сначала потрогав рукой, а потом взобравшись на него, вполне пригодное для сидения.

— Жорот, давай сюда.

Колдун кивнул, не сводя глаз со стоящей группы, присел на край.

— Неплохо… Но двигаться будет рывками, слетишь сразу, — сообщил Грегори.

— А оно еще двигаться может? — рассеянно уточнила Арика, тоже наблюдая за действиями магов.

— Может, может… Ладно, это потом.

Заклинания Малэ и Кроста она, как всегда, видела в форме лент, зато изменение силовых линий Роллейны, с которыми они работали, наблюдала прекрасно.

Жорот вдруг встал, подошел к Кросту, что-то сказал ему. Роллейна покосилась на сына, Крост приостановил заклинание, лента чуть изменилась и расплылась — заклинание запустилось. Жорот, кивнув, вновь вернулся к Арике.

Женщина наблюдала, как Роллейна постепенно освобождается — крупные линии, уходящие в пустоту, обрывались и cмыкались друг с другом. Когда маги взялись за истончившиеся каналы, Грегори создал светящееся поле, как раз в пространстве, где находилась опасная зона. Каналы, очутившиеся в пределах поля, словно ожили, расправились, стали расширяться… Жорот пошевелился — Арика взглянула на него — колдун направил матери поток, который женщина увидела. Поврежденные каналы стали восстанавливаться стремительнее. Грегори, покосившись на Жорота, кивнул.

К середине второго часа процесс явно подходил к концу. Роллейна выглядела измученной, маги, держащие треугольник, тоже устали. Жорот побледнел и осунулся — потери энергии проявлялись весьма явно.

Грегори вдруг вскочил, оказался рядом с Роллейной, окутал ее матовой сферой и сообщил:

— Все, господа, благодарю. Остальное — не ваши заботы.

В следующий миг Грегори и Роллейна просто исчезли.