Граница (СИ) - Авербух Наталья Владимировна. Страница 6

— Я ем то же, что и ты, Госпожа, то же, что и ты.

— В каком смысле? — не поняла я.

— В прямом, Госпожа.

— Поясни, пожалуйста, я тебя не понимаю.

— Ровно половину от своей трапезы ты должна уделять мне, Госпожа, тогда я поем.

Помолчав, страж добавил:

— Я думал, ты это знала, когда принимала мою клятву.

— А… я… я забыла. Ешь, пожалуйста, — проговорила я, в порыве озарения отрывая у курицы вторую ногу и накладывая ее на оставшуюся чистую тарелку. Хлеб, еще не надкусанный, поделить пополам было не сложно, а вот с яблоком пришлось повозиться — ни у стража, ни у меня не было ножей, а столовые ножи в доме оказались страшно тупыми, и яблоко пилилось с трудом.

Страж соизволил присесть и приступить к трапезе только после того, как дележ был окончен, и я с милой улыбкой поставила тарелку перед ним. Если я правильно поняла из его отрывистых реплик, я могла его и вовсе не кормить, но если кормить, то только так — лично накладывая его порцию. Или скармливая ему неугодных мне людей. Курица застряла у меня в горле, и я поспешила заверить — половины обеда мне никогда не жалко.

Когда мы поели, страж быстро убрал со стола, игнорируя мои вялые попытки помочь, сложил мешок с провизией и дождался, пока я упакую свои остальные пожитки.

— Идем, — сказал он на улице, отбирая у меня мешки.

— А… ага. — Я посмотрела на чистое ночное небо и бодро зашагала по тропинке.

Страж за моей спиной пробормотал:

— И ты ничего в себе не замечаешь? После того, как правильно выбрала кратчайшую дорогу?

Только теперь я сообразила, что пошла по тропинке, ведшей через заповедный лес в соседнюю деревню, а не по главной дороге, по которой прибыла сюда и по которой намеревалась продолжить путь.

Пока мы шли через лес, я соображала, кто кем, собственно, управляет. Вчера я не чувствовала себя Госпожой, по крайней мере, на мой взгляд Госпожам не шепчут на ухо каждое слово, которое они должны произнести. А утром… то есть вечером страж прислуживал мне с рабской покорностью, смутившей меня до крайности. И тут же предъявил претензии на половину каждого моего обеда, завтрака и ужина. И, главное, все на мое усмотрение. Но не морить же его голодом. Это было бы бесчеловечно… с моей стороны.

— Скажи мне… — нерешительно начала я.

— Да, Госпожа?

— Скажи… клятва, которую ты мне дал, она меня еще к чему-нибудь обязывает?

— Так ты не знаешь, Госпожа? Мне казалось, ты понимала, на что идешь.

— Нет, видимо, не понимала, — хмуро ответила я. — Ну?

— Видишь ли, Госпожа… — начал страж и замолк.

— Не тяни!

— Слушаю и повинуюсь, Госпожа.

— Прекрати немедленно, — рассердилась я, — не строй из себя идиота.

— Я тебя не понимаю, Госпожа. — Страж остановился и серьезно посмотрел на меня. — Чего ты хотела, когда требовала моей клятвы?

— Честно?

— А как же иначе?

— Ну, понимаешь, меня не так уж и интересовало, будешь ли ты служить мне… было нужно, чтобы ты перестал… предъявлять мне свои претензии.

— Не понял, — признался страж. — Какие претензии?

— Ну, если ты не помнишь, то зачем я буду напоминать? Главное, мне нужно целой и невредимой добраться до… — Тут я задумалась, а куда, я, собственно, хочу. — До места моего назначения, по ту сторону леса.

Я немного поразмыслила и добавила:

— И обратно.

— Всего-то, Госпожа? — удивился страж. — И ради этого ты заставила меня дать такую клятву?

— А ты думал, я позволю себя поработить какой-то лесной нечисти? — обиделась я.

Страж запрокинул голову и расхохотался. Мне стало страшно. Чему-то он без сомнения, радовался, и это означало для меня неприятные новости. Как всегда.

— Госпожа, ты понимаешь, что сделала? — спросил он, отсмеявшись. — Ты потребовала клятвы, не закрепив ее своей волей; то, чего ты хотела — ничтожно по сравнению с самой клятвой. Ты понимаешь, что это значит?

— Нет, — насупившись, буркнула я. В тусклом свете луны я ясно видела, как лицо стража озаряется торжеством. Похоже, эту игру я все-таки проиграла.

Он положил руку мне на плечо и заглянул в глаза.

— Госпожа, это означает — я сам могу решать, какая тебе нужна помощь, что опасно, куда тебе идти и вообще… — Страж снова рассмеялся. Он наслаждался ситуацией.

— Так вот почему я не чувствовал гнета! А я никак не мог понять!..

— Ну вот, сейчас ты скажешь, лучше всего будет остаться в лесу, — мрачно произнесла я.

— А, знаешь, нет, Госпожа. Не скажу. Раз ты хочешь очутиться по ту сторону леса — мы туда и пойдем.

Я подозрительно покосилась на стража, но он уже зашагал по тропинке, и мне пришлось пуститься бегом, чтобы нагнать его.

— Скажу тебе больше, Госпожа, — продолжил страж. — Я хочу предложить тебе соглашение.

— Это с какой еще радости? — подозрительно поинтересовалась я.

— Городам не нравится, когда пропадают девушки? — спросил он вместо ответа. — Ты ведь поэтому здесь?

Я кивнула.

— Нам они тоже не нужны. По крайней мере, в таком количестве, — ухмыльнулся он, зачем-то подмигнув мне. — Одной — двух вполне достаточно… а мы это уже получили. Как ты смотришь на то, чтобы прекратить пропажу девушек, — мы обойдем все деревни, которые посылают их в лес, и как раз успеем за неделю. До посвящения.

— Я говорю тебе — никогда не стану!..

— Так как?

— А что я за это должна буду сделать?

— О, ничего особенного, — улыбнулся страж. — Всего лишь убедить города или кому ты там подчиняешься — никакой опасности в лесу нет и посылать к нам войска не нужно. Согласна?

— Я не пойду на предательство, — помрачнела я.

— Подумай. Ты же хочешь дойти до ближайшего города?

— Ты… ты… ты!..

— Я все-таки не уверен, что тебе не будет лучше у нас, Госпожа…

— …шантажист, — закончила я.

— Не сердись, Госпожа, подумай. Ты ведь действительно устранишь опасность. Разве я заставляю тебя лгать?

— Ладно, согласна. Веди.

— Прекрасно, Госпожа, — обрадовался страж. — Идем.

Тащась за стражем, я предавалась мрачным размышлениям: страж, поумнев, обратно глупеть не собирается. Общение с ним это очень затрудняет.

Идти по ночному лесу оказалось несложно — по крайней мере, пока светила луна. Спать мне не хотелось — я прекрасно выспалась днем, и теперь могла идти и идти до самого утра.

— Страж! — внезапно воскликнула я.

— Да, Госпожа?

— Мы так и будем путешествовать по ночам? А днем спать?

— Ты — да, Госпожа.

— А ты?

— А я вообще спать не буду. Я буду тебя охранять.

Я удивилась.

— Послушай, меня вовсе не надо охранять.

— Да, Госпожа? — иронически отозвался он.

— Но тебе же надо спать, — попробовала я его убедить. — Разве ты никогда не устаешь?

— Нет, Госпожа, не надо. Я отоспался, пока ждал назначения в лес.

— Назначения? А у вас, что, тоже назначают? — поразилась я.

— Да, Госпожа. Как же иначе?

— А кто вас назначает?

— Тебе этого знать не стоит, — отрезал страж.

— Подумаешь… — Я немного обиделась. Правда, не настолько, чтобы не задать следующий вопрос:

— А что ты делал до того, как уснул?

— Служил стражем на сборищах Заклятых.

— Расскажи мне о них.

— Зачем, Госпожа? — возразил страж. — Скоро ты сама все узнаешь.

— А если я не хочу узнавать?

— Тогда не спрашивай.

Ага. А что я привезу в столицу? Историю, как меня чуть не съела ожившая легенда? В Заклятых, по крайней мере, верят не только дети, а вот страж… кто примет всерьез такой материал?

— Послушай, — спохватилась я. — Так мы всю неделю будем идти только по ночам?

— Конечно, Госпожа, — кивнул страж. — Почему ты спрашиваешь об этом?

— Потому. Я человек и не могу вести ночной образ жизни!

Страж вздохнул. Видимо, я со своими капризами ему уже надоела.

— Придется. Хотя бы для того, чтобы днем говорить с жителями деревень. Если мы будем идти днем, мы будем попадать в каждую деревню только после наступления темноты. Тогда тебе никто не откроет дверей. Ты готова разрушить какую-нибудь деревню до основания?