И имя мне – легион - Мясоедов Владимир Михайлович. Страница 23

Я с сомнением поглядел на бритву в своей руке. Грозной она не выглядела. Бросил взгляд на виднеющуюся из-под чистой одежды рукоятку тесака и, вздохнув, полез на выход, даже не дернувшись за трофейным оружием. Бритва хотя бы не ржавая. И инерцией худого подростка за собой не утащит.

Стоило мне оказаться снаружи, отведя энергетической нитью полыхающий полог, как в грудь Сардаса устремился фаербол. Мимо. Увы и ах, но моя реакция не успевает за возможностями одержимого тела… Но это не мешает ими пользоваться. Шустро приникшего к земле и передвигающегося ползком с немыслимой для человека скоростью полуэльфа едва не окатило пламенем, но было отражено моим силовым доспехом. А я наконец увидел, что хотел. Ноги. Ноги, а вернее, сапоги, в которых эти самые ноги и находились, были шикарными. Массивные, прочные, красного цвета, украшенные орнаментом в виде языков пламени… А вот штаны подкачали. Не сочетались они с этими сапогами. То ли из-за цвета, то ли из-за парочки дыр… Но не сочетались. Равно как и вся остальная одежда, потрепанная и кое-где чем-то заляпанная. Единственным предметом, имевшимся у напавшего на меня мага, который соответствовал дорогой обуви, была большая бутыль темного стекла с витым горлышком. Почти пустая.

– Уши! – счастливому тону и обаятельной улыбке человека, обутого в эти самые сапоги, могли бы позавидовать все голливудские актеры. Лицо, правда, подкачало. Особенно некрасив был большой нос, неровно сросшийся после перелома. – Какие хорошие уши! Я много таких добыл на границе, когда совет герцога послал меня туда. Но война раз – и кончилась. Обидно, да? А тут пришел, смотрю, точно такие же есть. Не дергайся, детеныш, больно не будет, я их не испорчу, только подкопчу. Да! Подкопчу.

Из бутылки выплеснулось огненное облако, окутавшее фигуру человека; часть его сгустилась и струей понеслась ко мне. Еле успел отбежать в сторону, используя сверхскорость. Ну дает, гаденыш! Он что, с ума сошел? Про войну чего-то говорил… А! Так ведь герцогство Озер, государство которое граничит с Карацеоном, недавно воевало с эльфами… Вот блин! Мир другой, а все равно угораздило нарваться на «афганца», видящего в каждом «духов». Пофиг, это уже его проблемы. А такой статьи, как превышение необходимой самообороны, в этом мире нет.

Выплеск моей силы оказался… перехвачен и рассеян! Огненное облако, окружившее мага, обожгло мои чувства, отвечающие за контакт с этой энергией, но и само рассеялось более чем на две трети.

Из носа пироманта брызнула кровь.

– Недурно, – сплюнул он красной слюной, – очень даже недур… А ты чего, еще жив?

Остатки пламени полетели прямо в Сардаса. Заблаговременно наложенный энергетический доспех не позволил огню добраться до кожи полуэльфа, но нестерпимого жара хватило, чтобы подростку стало до невозможности больно. Да плюс еще вопреки всем законам физики пламя сопровождалось импульсом, повалившим хрупкого Сардаса на землю и протащившим его пылающую фигуру пару метров. Огонь с легким гулом усилил нажим на едва живого полуэльфа, чуть не продавив защиту, но тут же вернулся к своей прежней интенсивности.

– Уши, – донесся до меня голос волшебника, – чуть не спалил уши! А тут и бритва, я смотрю, имеется…

– Подавишься, – решил я. И выплеснул все, что было припасено в резервуаре амулета. Разом. Если бы эта атака провалилась… Но дело выгорело. И выгорел пиромант. Пламя, сорванное моей силой, вернулось к своему создателю и сейчас обугливало его внутренности, вываливающиеся из вспарываемого невидимыми пальцами тела. Невероятно, но волшебник еще несколько секунд был жив. Во всяком случае, кричал он до тех пор, пока я не додумался свернуть ему шею.

Вонь по рынку шла… мертвого поднимет. Нежить, она человечину любит. Даже жареную. А вот стражники явно не нежить, вон как опасливо приближаются. А уж с какой скоростью, улитка и та по сравнению с ними спринтер.

– Ну и за что я вам плачу? – спросил я у подтянувшейся к месту боя охраны. За то время, что они добирались до остатков палатки, я уже успел немного полечить Сардаса, и теперь полуэльф сидел, привалившись спиной к так кстати оказавшейся рядом телеге того самого крестьянского семейства. Самих тружеников мотыги в зоне видимости не было.

– Дык… за торговлю, – ответил мне, видимо, самый главный. Никаких знаков отличия, кроме длинных усов, свисающих едва не до плеч, у него не обнаружилось. – С тебя штраф за поджог принадлежащего рынку имущества, за драку с применением боевой магии, за убийство в черте города, за ношение обнаженного оружия…

Он кивнул на мою бритву. Так… видимо, извиняться не будут. Что ж… сами виноваты, нечего являться после драки, с тем чтобы помахать кулаками перед носом победителя. Энергии мало… Плевать, мне много и не потребуется, если подойти с умом, вот только подумать надо. Я подумал и использовал свой рабочий инструмент по назначению. Усы спланировали на землю, а бритва зависла в воздухе, удерживаемая почти невидимой из-за малого количества закачанной в нее силы нитью.

– Какой штраф взимается за убийство стража порядка? – спросил я охранника, показавшегося мне самым умным.

– Зверское? – с надеждой в голосе уточнил тот, не отрывая взгляда от замершего возле горла своего начальства лезвия.

– Только если доплатишь, сам я и обычным обойдусь.

– Ну… вообще-то за это полагается повешение, – сказал он. Честный малый, надо бы вознаградить.

– И что, совсем ничего нельзя сделать? – со скучающим видом осведомился я, наблюдая, как моя жертва пытается медленно пятиться. Бритва так же медленно его догоняла, не отдаляясь от кожи дальше, чем на пару миллиметров.

– Ну… В канцелярии губернатора или суде знакомые есть? Они могут заменить казнь на рудники. А рудники потом на службу в армии, – после тщательного раздумья выдал наконец стражник. – А каперские команды, капитаны которых являются дворянами, де-юре приравнены к солдатам.

Ого, какой замысловатый план! Парень явно хочет освободить место непосредственного начальника.

– Пока нету… – поразмыслив, изрек я, – ладно, живи, вымогатель!

Бритва отправилась обратно в карман.

– За нападение на стражу… – прохрипел он.

– За это заплачу, – кивнул я, – но попробуешь поклянчить еще, и я тебе, как признанный целитель, обещаю скорую смерть от экзотического заболевания. Вот вроде того, от которого скончался этот чересчур самоуверенный пиромант.

Охранник покосился на распотрошенный обугленный труп и слегка спал с лица. М-да, неприятное зрелище! Хорошо хоть убирать его придется не мне… И штраф что-то подозрительно мелкий. Но это и к лучшему. Денег-то в кошельке пока кот наплакал.

На следующий день у меня, как у всякого активно практикующего врача, появилось личное кладбище. Умер первый пациент. Вот только отчего он умер, я совершенно не представляю. Просто зашел в палатку очередной пират, пардон, капер, показал полузажившую рану, обговорил стоимость лечения, дождался, пока я призову холод, после чего тихо склеил ласты. Его душа, которую всосал в себя амулет, ничего толкового сказать не смогла и была помещена в клетку.

С этим покойником возни было гораздо больше, чем с предыдущим. Если с магом огня все было ясно как день: два чародея, один из которых залил зенки и напал на другого, не смогли разойтись миром, и трезвый превратил пьяного в груду ошметков, – то в это дело глава стражи рынка вцепился как клещ. Чего он только ни делал, чтобы установить причину появления на его подведомственной территории еще одного трупа. Исследовал место преступле… происшествия, привлекал наемных специалистов, подолгу беседовал с не пойми откуда взявшимися свидетелями… И в результате обвинил во всем меня. Мол, из-за недостаточно высокой квалификации я угробил пациента. Приговор был вынесен и обжалованию не подлежал. Штраф назначили крупный, а я ведь еще и на новую палатку тратился… После молниеносного расследования вопросы у меня появились… скажем, так… не слишком сочетающиеся с понятием «честь мундира». Во всяком случае, мундира данного конкретного офицера. Ну откуда возле моей палатки взялись трое свидетелей, которые видели, что и как я делал с больным, а? После вчерашнего огненного шоу соседи быстро перенесли свой бизнес на другой конец рынка, и в результате я остался, конечно, не в гордом одиночестве, но на достаточном отдалении от остальных торговцев и их клиентов. Подозрительно. Более подозрительно только заключение, выданное городским некромантом о причине смерти. Не знал, что здесь есть свой патологоанатом. Ой не знал. И никто, с кем я говорил, об этом тоже не догадывался.