Магия госбезопасности - Коваль Ярослав. Страница 33

– Много ты настреляешь, – буркнул Эйв, перезаряжая, но Лети его не услышала. – Эй, берегите патроны!

Ненадолго прояснилось, ветер чуть стих, снегопад стал реже, и на темно-сером фоне прохода проявились, как на негативе, фигуры людей. Кто-то из них нес с собой щит, кто-то был вооружен высоким луком, впрочем, все равно видно было очень плохо, и даже просто оценить, много ли их там, и сколько уже погибло под пулями, а если никто не погиб, то почему. Как только улучшилась видимость, активнее застрекотали автоматы, и лучники, передвигая колчаны на бедре, чтобы удобнее было выдергивать стрелы, чаще стали спускать тетиву.

Кайндел почувствовала себя совершенно ненужной. Магия все еще не давалась ей, видимо, блок не слабел, и она могла лишь наблюдать, потому что понимала – со своим пистолетом только помешает. Пока не дошло до рукопашной, оставалось лишь ждать. Да и будет ли от нее особый толк в рукопашной – большой вопрос.

– Беречь патроны, я сказал! – снова гаркнул Шреддер.

Стрельба стала чуть менее активной. Стрелы, впрочем, сыпали, как прежде.

– Что там с магией? – крикнул он после паузы, и девушка поняла, что вопрос к ней.

– Ничего.

– А они не слишком-то охотно лезут сюда! – Илья успевал и целиться, и поглядывать по сторонам с оживленной улыбкой, теперь это стало заметно.

– Ты бы полез? – спросил у него Сергей, тоже, как и Кайндел, пока бездействующий.

– Если б я жил в Иаверне, то сперва бы, наверное, не понял, что это такое. И вообще, ты бы не болтал, а молился.

– Слава Господу, и сам могу сообразить, что и когда мне делать.

Особо точной прицельной стрельбы не получалось, и все потому же. Метель не стихала, лишь время от времени становилась то слабее, то вновь сильнее. Вихри и потоки снежинок то завивались в кольца и спирали, следуя возродившемуся ветру, то принимались беспорядочно метаться, расталкивая друг друга, а иногда просто спокойно падали вниз. Чем спокойнее было их движение, тем легче становилось рассматривать нападающих, и тем увереннее отстреливались курсанты и трое офицеров.

Даже плохо знакомые с огнестрельным оружием иавернцы (если они действительно толком не знали, что это такое) быстро сообразили, чем опасны засевшие во дворике чужаки, и то ли отступили, то ли попрятались по подходящим укрытиям. Деревья росли совсем недалеко от прохода между стенами, и их вполне можно было использовать как укрытие. Заметив, что враг куда-то подевался, Эйв опустил автомат и рявкнул:

– Пауза! Кто что видит-то?

– Я вижу, что куратор переиграл в компьютерные игры!..

– Илья, прибью! Не языком работай, а глазами.

– Они отступили, – подсказала Лети, которой мельтешение метели мешало смотреть столь же мало, как и темнота. Умением видеть в темноте она уступала кошке, но ненамного, стихия же вроде дождя, снега или тумана ей смотреть не мешала совершенно.

– Далеко отступили-то?

– За деревья.

– …твою мать, нам ведь отсюда как-то выбираться надо! – выругался Шредер. – А не просто держать оборону.

– Без щитов нечего и думать туда соваться, – бросила Кайндел.

– Эй, парни, в библиотеку, быстро. Выломайте там либо полки, либо столешницы, ну, словом, что-нибудь деревянное. С книгами покорректнее!

– А дверь?

– Как ты ее тащить-то будешь, баклан? Обняв, как подружку?

– А что такого? Я буду тащить, ты – стрелять…

– Нехило устроился…

– При чем тут «устроился»? Я готов собственными руками рисковать, а ты…

– Отставить посторонний свист! Распоясались!

Ребята заныривали в приоткрытую дверь библиотеки, как в долгожданную натопленную землянку, однако обратно выскакивали быстро. Один притащил даже настоящий кулачный щит, двое других выволокли целый стол, не потрудившись отломать у него ножки, еще один, поднатужившись, тянул широченную и длинную доску – слишком грубую для полки, однако же откуда-то взявшуюся в библиотеке. Следом выглянул и библиотекарь. Он уже успел облачиться в кожаный доспех, сжимал в руке арбалет, а другой придерживал колчан с болтами у пояса.

– У меня больше нет ни одного щита, – крикнул он, глядя на Кайндел и, наверное, потому предпочитая не мучиться с чужим, плохо знакомым языком. – Но можно снять со стен старые щиты Редданагара и Саевана, старых лордов.

– Спасибо, но реликвии, наверное, стоит поберечь, – ответила она, лихорадочно соображая, как бы ответить повежливее. – Мы обойдемся.

– У меня есть запас болтов, но арбалет всего один.

– Что он говорит? – Эйв осторожно подтолкнул ее в бок.

– Предлагает помощь.

– Скажи, что мы ему благодарны.

– Я уже сказала.

Он покосился на спутницу с усталой, но все-таки задорной усмешкой.

– Ну вот… Хотел отдохнуть…

Кайндел поняла намек, вспыхнула и отвернулась.

– Ну, что поделаешь…

– Ничего не поделаешь, верно, – Шреддер вытащил предмет, в котором его спутница не сразу опознала гранату, и принялся возиться с ним. – Ты в платье-то не замерзнешь?

– Нет.

– Где там эти, иавернцы? Не выглядывают?

– Пока нет, – ответила Лети.

Ветер почти стих, и теперь снег падал крупными хлопьями, которых становилось все меньше и меньше. Пространство немедленно обрело объем, стала видна изрядная часть парка, выбеленные деревья и кусты, больше напоминающие сугробы необычной формы, истоптанная прогалина, уверенно обретающая девственно-белую чистоту, и в отдалении – темные фигурки людей, хозяйничающие у вспомогательных садовых построек. Илья поднял автомат, но то ли патронов у него оставалось маловато, то ли по какой-то еще причине стрелять по ним не стал.

– Правильно, это могут быть и просто рабочие, – одобрил Эйв, и девушка поняла, что даже такие мелочи он замечает, хотя, казалось бы, поглощен только своей гранатой.

– Просто рабочие очень легко превращаются в просто бойцов. На Иаверне нет ни одного здорового, взрослого мужчины, который не владел бы оружием и засомневался бы при необходимости пустить его в ход.

– Это могут быть и свои. В смысле, люди Иедавана. Отсюда же не видно… Как там блок?

– Как был, так и есть.

– М-да… А ведь меня специально сюда отправили, чтобы отоспался и все такое. Завтра за мной явятся, заберут… И снова в бой…

– Слушай, а ведь мы могли бы укрепиться где-нибудь в замке да и ждать до завтра…

– До завтра нас успеют раз пятнадцать перебить, причем очень изобретательно. Ты знаешь поблизости какие-нибудь поселения?

– Ну, три или четыре поселка видела из окна…

– Уже неплохо. Плюс в том, что ты знаешь местный язык.

– За местную я не сойду. Потому что знаю только общеупотребительный, так называемый «книжный» язык Иаверна. Но ни одного местного наречия. Это как если бы у нас на родине я разговаривала исключительно на старославянском. Или даже лучшее сравнение – если бы во времена позднего средневековья во Франции знала бы только и исключительно правильный французский.

– Что в этом такого? Разъясни, а то я в истории не силен.

– Я производила бы впечатление человека без родины. Классический французский родился из парижского наречия, при этом у каждой области был еще и свой язык. Зачастую те же лангедокцы или перигорцы из низов общества язык парижской знати вообще не понимали.

– Забавно.

– Идут! – негромко предостерегла Лети.

С другого края двора тоже что-то заметили, Сергей толкнул Илью в бок, тот насторожился, вытянул шею – и едва успел опрокинуться, пропуская мимо себя стрелу, которая ударилась в край столешницы. Стол придерживал одной из четырех рук Горо, единственный из всех курсантов облаченный в кольчужку (классической кольчуги на него изготовить не смогли, поэтому сделали нарамник с ремешками, пропущенными подмышками). Он же небрежно выдернул из дерева стрелу и с натугой поднял перед собой стол, держа его за нижние ножки.

– Приготовились! – крикнул Шреддер и швырнул гранату далеко в проход. И прижался спиной к стене.

Кайндел показалось, будто покачнулась земля. Она сжалась, рядом с ней с тихим писком повалилась на землю Лети, прижимая к себе свой пистолетик. Несколько старых деревьев упруго качнулось, разбрасывая вокруг хлопья снега, превращающегося в воду, вместе с землей щедро во все стороны сыпануло крупную щепу, обломки и брызги грязной воды. Несколько веток, обтряхнутых от снега, швырнуло и во дворик, где засели оэсэновцы, но никого, разумеется, не задело.